У каждого заемщика был целый веер непогашенных эмиссий: облигации Брейди, в которые были переведены старые банковские долги, еврооблигации, бумаги, выпущенные правительствами, госбанками, частными банками. Торговля базировалась на гремучей смеси рационального анализа и прихотей инвесторов в разных уголках планеты, каждый из которых имел свои предпочтения и соображения.

Чтобы разобраться во всем этом, требовалось время, но я был уверен, что справлюсь, тем более что перспективы представлялись весьма радужными. Dekker был самым подходящим местом для того, чтобы войти в игру. Вся группа работала как четко настроенная и смазанная машина по сбору информации. Рикарду прав: они знали все. Когда что-то происходило, здесь либо уже знали об этом, либо успевали спрогнозировать ход событий.

Неудивительно, что они гребли такие деньги. Все мое существо рвалось к тому, чтобы как можно скорее стать частью происходящего — игроком, а не наблюдателем.

Мое внимание привлек крупный мужчина в сером костюме с двубортным пиджаком. Они с Рикарду изучали какие-то цифры. Я видел его впервые.

— Кто это?

— Сам не можешь догадаться?

Я присмотрелся. Примерно того же возраста, что Рикарду, может быть, чуточку младше. Но полнее, с грузным серьезным лицом.

— Брат?

— Ага. Эдуарду Росс.

— Работает в Dekker?

— А как же.

— И чем он занимается?

— Точно не знает никто. Кроме Рикарду. То да се, спецпроекты плюс дела, которые Рикарду не доверит никому другому. Например, он управляет Dekker Trust на Кайманах.

— А что есть Dekker Trust?

— Наша дочерняя компания. Туда мы сбрасываем все, о чем незачем знать властям.

— Сомнительно звучит.

Джейми рассмеялся.

— На самом деле никакой нелегальщины. Многие наши клиенты предпочитают оставаться в тени. Нет, они не преступники, не мафиози — Рикарду принципиально не имеет дел там, где есть хоть какой-то криминальный запашок. Просто они настаивают на абсолютной конфиденциальности своих сделок, a Dekker Trust это как раз позволяет.

— Понятно, — неуверенно протянул я. — Но владелец-то все равно Dekker?

— Нет, во всяком случае, не на сто процентов. Приличный кусок принадлежит Chalmet, швейцарскому банку. Кое-чем владеет, конечно, и Dekker. Остальное — собственность трастовых фондов для сотрудников.

— Сотрудников?

— А ты еще не в курсе?

Я покачал головой. Джейми сделал паузу и продолжал, но уже на полтона ниже.

— Только так здесь и делаются настоящие деньги. Рикарду разрешает некоторым сотрудникам вкладывать часть своих премиальных в эти фонды. Все операции производятся на Каймановых островах — во всяком случае, там они регистрируются. Естественно, все управленческие решения принимает сам Рикарду. Доходность вложений просто сказочная. Между нами, сотня процентов в год — не предел.

— Ничего себе! И как же ему это удается?

— С его-то знаниями? Пара пустяков. Нет таких фокусов, которыми бы он не владел. Леверидж, опционы, варранты — все что хочешь.

— И это законно?

— Конечно. Но все-таки лучше делать это в оффшоре. Не так напоказ. Не хотелось бы, чтобы контролеры искали дыры, даже если этих дыр и нет.

— А размер этих фондов?

— А вот это, дружище, самая большая тайна. — Джейми понизил голос до шепота. — Но думаю, не меньше чем полмиллиарда долларов.

Мне потребовалось какое-то время, чтобы переварить эту новость.

— И все это принадлежит людям, сидящим в этом помещении…

Джейми улыбнулся.

— Во всяком случае, основная часть пирога. Конечно, наши люди в Майами и на Кайманах тоже имеют свой кусок. Но, думаю, как минимум половина — собственность Рикарду.

До меня внезапно дошло, что я нахожусь в гуще не просто богатых, но сказочно богатых людей.

Господи. Если я удержусь здесь, то, может, и мне перепадет кусочек пирога.

— Эдуарду заправляет оффшорными операциями?

— Рикарду нужен человек, которому он мог бы довериться. А брату он доверяет больше, чем кому бы то ни было. Кстати, он же занимается проверкой новых сотрудников.

— Ты о чем?

— Обычный набор: привязанность к наркотикам, долги, азарт, гомосексуальность, левые взгляды, психическая нестабильность, судимости.

— Ты шутишь!

— Нисколько. Так оно и есть.

Я был в шоке.

— Значит, он и меня проверял?

— Скорее всего. Или как минимум поручил ту же работу частному сыскному агентству.

— Но почему ты мне об этом не сказал?

Джейми поморщился, но тут же одарил меня широчайшей дружеской улыбкой.

— Потому что знал: расскажи я тебе, и ты отказался бы от этой работы. К тому же я все-таки тебе рассказал — только что.

— Скотина, — сказал я. Джейми расхохотался, но мне все это не казалось смешным. Это было вторжением в мою личную жизнь — так, словно кто-то украл часть этой жизни или по меньшей мере позаимствовал приличный кусок. Кто-то, кого я знать не знал.

— Да брось ты, Ник, — сказал Джейми, поняв, что я вот-вот взорвусь. — Мы все через это прошли. Ты чист, как никто другой в этом зале.

— Если не считать ипотеку, — буркнул я.

— У тебя хватило ума сказать о ней самому. Что тебя гложет? Рикарду ни с кем не собирается делиться этой информацией.

Не могу сказать, чтобы меня это успокоило.

— Смотри, — прошипел Джейми, — вот и наш герой.

Эдуарду уже подходил к нашему столу. Сидящие рядом с нами комиссионеры улыбались и обменивались с ним приветствиями. Но даже мне было нетрудно заметить, какими наигранными были эти проявления радости.

С улыбкой на пухлых губах он протянул мне руку.

— Ник Эллиот? Я Эдуарду Росс. Рад видеть тебя в команде. — Голос его был глубоким, как у брата, но в акценте — смеси северо- и южноамериканского — преобладала южная составляющая.

Я встал и неловко пожал начальственную длань.

— Спасибо.

— Джейми, не возражаешь, если я умыкну Ника на минутку?

— Нет проблем, — Джейми сверкнул улыбкой.

— Прекрасно. Пойдем, прогуляемся в мой офис.

Бросив беспомощный взгляд на Джейми, я проследовал за Эдуарду в офис в углу операционного зала. Снаружи окна были непрозрачными. Но изнутри открывался вид на весь зал. Было отлично видно, как Джейми снимает трубку, чтобы впарить очередному клиенту очередную порцию облигаций.

Просторный офис был обставлен с шиком. Пара светлых кожаных диванов, отделанные деревом стены. На одной из стен висела фотография красного «феррари», который я углядел в подземном гараже. Рядом с автомобилем стоял загорелый мускулистый мачо в компании двух брюнетистых красоток. Эдуарду возвышался над идеально чистым огромным столом.

За его спиной открывалась головокружительная панорама западной части Лондона. Я вспомнил, что так и не проверил: виден ли отсюда мой факультет русистики. Впрочем, неудивительно, не до того было.

Он проследил за моим взглядом и расплылся в улыбке.

— Красота, а? В хорошую погоду отсюда виден даже Виндзорский дворец.

— Фантастика, — вынужден был признать я.

— Садись. — Эдуарду открыл крышку хьюмидора и предложил мне сигару. Я отрицательно покачал головой. Он вынул одну для себя и обхватил ее полными, чувственными губами. Прежде чем прикурить, несколько секунд повертел ее во рту. Зрелище было почти непристойным. Эдуарду с интересом наблюдал за моим лицом.

В дверь постучали, и на пороге появилась очень юная и очень красивая блондинка. На первый взгляд, место ей было за школьной партой, а не в офисе.

— Отчет, мистер Росс, — сказала она и, подойдя к столу, положила бумаги на самый его уголок.

— Спасибо, Пенни, — ответил он, протянув руку к бумагам. И добавил, когда девушка уже шла к дверям: — Только у англичан рождаются такие очаровательные девственницы. Жаль, что с возрастом очарование исчезает.

Я невольно взглянул на девушку, которая залилась краской и торопливо выскользнула из кабинета.

Эдуарду хохотнул.

— Прости. Когда она краснеет, то становится такой милашкой. — Он бросил отчет на лоток для бумаг.