Я позвонила в дверь и начала молиться о том, чтобы она была дома.

— Здравствуйте, Тамара Егоровна, — улыбнулась я, когда она открыла дверь. Что она подумала в этот момент, мне даже представить страшно. Заявилась к ней в мужской футболке, облитой кофе, растрёпанная, помятая, с похмельем. — У меня дверь захлопнулась… вы не могли бы дать мне ключи?

— Конечно, — сказала она и начала искать их в коридоре. — У тебя всё хорошо? Случилось что, может?

— Нет, всё хорошо…. Просто вышла… дверь закрылась и… всё!

Мне хотелось уже обнулить этот день и начать его как-то по-другому. Для начала действительно выпрыгнуть в окно. Это было бы проще, чем встреча с Артёмом и Мариной и вот этот неловкий разговор с Тамарой Егоровной.

— Да? А я что-то не слышала, как ты вернулась, — сказала старушка, продолжая искать ключ. Я знаю, что она точно помнит, где он лежит, но не может сразу его отдать, потому что это отнимет у неё возможность расспросить меня как можно больше. — Вчера видела, как ты с друзьями гулять ушла. А как вернулась, не видела. — Потому что я не вернулась домой, а оказалась в кровати Артёма Никитина.

— Да, вы наверное уже спали. Можно мне уже ключ? — Спросила я, чтобы она не успела задать следующий вопрос. Эта женщина только притворялась невинной старушкой. Язык у неё был подвешен будь здоров. — А то здесь так холодно. — Я обняла себя руками и потёрла ноги друг о друга. В подъезде действительно было прохладно, но не так холодно, как я показала.

— Вот, держи! — Сказала она, вручив мне ключ от квартиры. Я поблагодарила её, после чего быстро скрылась в своей квартире и закрыла дверь. Боже, мне сейчас хотелось забаррикадировать эту дверь, чтобы спрятаться от всего мира. А главное от Артёма. Я даже не представляла, как смогу посмотреть ему в глаза, говорить с ним…

«Я знаю, что завтра тебе будет стыдно. Знаю, что ты не захочешь открывать мне дверь, будешь молчать и опускать глаза в пол. А мне слишком нравится проводить с тобой время. Говорить с тобой. И мне нравятся твои глаза»

Мне нужно было успокоиться. Люди постоянно напивались и делали какие-то глупости. Но всегда можно было сказать, что это просто алкоголь. В моём случае это тоже был просто алкоголь. Он раскрепостил меня и вывел мою сущность за все границы разумного. Интересно, сколько пройдёт времени прежде чем я смогу нормально смотреть в глаза Артёма? Мы снова будем делать вид, что вчера ничего не было? Что мы не танцевали, я не спрашивала про наш поцелуй и не была готова поцеловать его еще раз? Или мы переведём это в шутку? Не знаю, чего я хотела бы больше.

Но вот что я знаю наверняка: я не хочу терять Артёма.

Прошло всего полтора месяца, а он стал мне очень близким человеком. Я уже не представляла себя без него. Не могла представить свою жизнь, в которой мы с Артёмом не будем гулять с Чарльзом, не будем смотреть кино, не будем говорить всю ночь на пролёт. Артём не будет меня смешить, не будет подкалывать. Чёрт, он же даже не будет называть меня Котёнком! Сколько бы раз я не сказала ему, что меня это бесит, я знала, он знал, мы оба знали, что мне нравится это глупое, но милое прозвище.

Я не хотела терять Артёма. Просто не могла.

Всё казалось просто: прийти к нему, пошутить на тему утреннего (попытаться), а потом сказать, что алкоголь всё же не моё, потому что со вчерашнего вечера я почти ничего не помню. Это была частичная правда, потому что некоторые моменты я действительно не помнила. Но всё усложнял тот факт, что я не могла вспомнить, был у меня секс с Артёмом или нет. Чёрт! Никогда не думала, что действительно можно напиться до такого состояния, что ты не помнишь такой вещи, как секс.

Я закрыла лицо руками, после чего тяжело вздохнула. Чтобы лучше соображать сначала нужно принять душ, позавтракать и выпить огромную чашку кофе.

Через час, когда я сидела на кухне в старой спортивной форме и пила кофе, услышала, как открывается дверь. Условно я жила с отцом, но привыкла к тому, что его никогда нет, так что от звука открывающейся двери, по моим рукам пробежали волны мурашек. Я быстро встала и вышла в коридор, готовая во всё горло орать «Полиция! На помощь!».

— Привет, милая, — сказал папа, закрывая за собой дверь.

— Пап? Что ты?..

— Прости, что не предупредил, только вчера вечером узнал, что уже можно ехать домой. — Я заметила в руках папы большой букет роз, что сильно озадачило меня, ведь папа дарил цветы мне только на день рождение и восьмое марта. Если я правильно помнила, сегодня ни один из этих праздников. — Это было на пороге. А еще платье, сумочка и пакет из пекарни.

— Оу, — к сожалению, это было всё, на что я сейчас была способна. Артём знал, как мне сейчас трудно будет с ним говорить, поэтому решил оставить вещи под дверью. Но цветы и выпечка?

— Есть что-то, что я должен знать? — Спросил папа, передавая мне всё это.

На самом деле, было много вещей, который мой отец должен знать. О моей учёбе, о моей жизни, о всех моих проблемах. Может быть, даже об Артёме. Но проблема в том, что между мной и отцом была огромная пропасть из старых обид, равнодушия и молчания. Он был моей единственной семьёй, но всё равно он ощущался, как незнакомец. Передо мной мой отец, но у меня всё еще ощущение, что ко мне забрёл какой-то совершенно неизвестный мне мужчина. Вот как незнакомцу можно рассказать о своих проблемах, переживаниях, страхах? О том, что вчера я первый раз напилась на какой-то вечеринке? О том, что на два этажа выше живёт парень, который мне нравится и у нас стали какие-то слишком непонятные для меня отношения? Как можно поговорить об этом с человеком, которому ты совершенно не доверяешь?

— Вика? У тебя всё хорошо? — Спросил он, когда я так ничего и не сказала.

— Да, всё прекрасно. Ты не голоден? Я не ждала тебя, но у меня осталась запеканка. Я могла бы сходить в магазин.

— Не волнуйся, — папа похлопал меня по руке, но всё равно это ощущалось каким-то неловким и натянутым. — После перелёта я хочу только в душ и лечь спать.

— Хорошо.

Папа ушёл в гостиную, чтобы разобрать чемодан, а я пошла к себе в комнату. Когда я вешала платье в шкаф, я вспоминала, какой красивой себя в нём ощущала, как на меня смотрел Артём, как его руки обнимали меня, а мы танцевали. И время вокруг словно останавливалось. Поставив цветы в воду, я заметила, что в них была записка.

«Я знаю, что у тебя были веские причины, чтобы сбежать с утра. Не переживай об этом. Вечером я зайду за тобой. Не забывай, что у нас есть совместный малыш, о котором нужно заботиться»

Я ничего не могла поделать с улыбкой, которая появилась на моём лице. Интересно, когда влюблённость проходит? Когда ты перестаёшь ощущать этот восторг? Когда бабочки перестанут плясать в животе от одной мысли о том человеке, к которому у тебя чувства. Прошлые мои симпатии к парням заканчивались как только они высмеивали мои чувства. Но я никогда не поверю, что Артём способен на такое. Я его уже достаточно хорошо знала, плюс Марина говорила, что он лучше, чем о нём думает большинство.

Я завалилась на кровать, после чего достала свой телефон. Было два пропущенных от папы и три эсэмэски от Маши, в которых она интересовалась, жива ли я. В обычное время я бы просто написала, что всё ок, но сейчас решила позвонить.

— А я уже думала, что ты умерла, — вместо приветствия сказала мне Маша. — Рада, что ты наконец-то вышла на связь.

— Неужели у всех кроме меня нет похмелья? — Простонала я, потому что голос Маши был слишком жизнерадостным.

— О, милая, это приходит с опытом. Но не волнуйся, ты попала в хорошие руки. Я поднатаскаю тебя так, что ты вообще забудешь, что такое похмелье.

— Ну, не уверена, что у меня хватит на такое сил. Когда я напиваюсь, начинаю делать глупости.

— Вы с Артёмом вчера уехали раньше меня, а я не помню, чтобы ты сделала что-то из ряда вон.

— Ну-у…

— О, боже мой! — Медленно проговорила Маша. — Ты и…

— Я не помню! — Быстро сказала я, а потом закрыла лицо рукой. Мне было так стыдно произносить это. — Я проснулась у Артёма в кровати, в его футболке, но совершенно не помню, что было ночью.