И тут Цзинь заметил, что он ненароком оказался у самого зеркала. Более ничего в этой комнате не было. А уж о предназначении зеркал в школе культивации Цзинь прекрасно знал, ибо проходил через подобные несколько десятков раз на день. А просмотрев сон Шина, Цзинь додумался до очевидной вещи – есть более продвинутые варианты зеркал!

И поэтому сделав шаг назад, Цзинь не отрывая взгляд от противника положил руку на зеркало и сказал:

– Звёздная Ци!

При этом он представлял подсмотренный в воспоминаниях Шина камень, размером с кулак, излучающий фиолетовое сияние.

И зеркало отозвалось на его приказ. И позади Цзиня в зеркале отразился какой-то мрачный, плохо освещённый коридор с текущей по полу водой и металлическими трубами на стенах. А всё освещение коридора давал камень, излучающий фиолетовый свет. Камень просто лежал на самом обычном столике.

Одним прыжком Цзинь оказался возле столика и ухватился за камень. Тут изображение в зеркале, за которым оказался Цзинь начало мутнеть, и последнее, что успел разглядеть Шин было то, как в глазах Цзиня появляются по одному томоэ… этакой маленькой чёрной запятой, вращающейся по алой радужке.

Шин бросился к зеркалу, выкрикивая по примеру Цзиня: «Звёздная Ци!», но, увы… Пока он бежал, Цзинь проделал ещё один рывок к зеркалу, крича: «Спальня!», и вернулся в свою личную спальню, расположенную в крыле здания, принадлежащую факультету Ооцуцуки.

====== Глава 25. Катастрофа школьного масштаба, завязка ======

Час спустя

О том, что их надули, «герои» догадались сразу же, как смогли собраться вместе. К счастью, система из комнат-испытаний имела, скажем так, систему сброса. И сбрасывала неудачников, не сумевших пройти далее, в женский туалет. После чего оный неудачник, ало светя горящими от стыда ушами, шёл к себе в гостиную «героев». Именно там то и родилась идея догнать Цзиня и отобрать у него камень по имени Звёздная Ци.

Но, увы, на пути плана возникло несколько трудностей. Непреодолимых трудностей. Цзинь пропал. Пропал в неизвестном направлении. Вместе с ним куда-то пропали два его приспешника по имени Жирный Тупица и Тупой Жирдяй. А спрашивать учителей в лице Генно-сана и Курама-сенсея «герои» не стали. Не хотели втягивать в задачу уничтожения чудовища Узумаки взрослых. А рядовых учеников «ооцуцук» никто не стал спрашивать, ибо отношения между факультетами были… эм, да никаких не было. И кроме колкостей и агрессивных фраз «герои» и «ооцуцуки» ничем не обменивались. Тем более они не обменивались полезной информацией.

Это же время

– Афигеть! – выдавил из себя Жирный Тупица.

– Ачуметь! – выдавил из себя Тупой Жирдяй.

– А… – начал было не менее ошеломлённо говорить Цзинь.

Но одёрнул себя. Он же не тупица, как его приспешники!

– Да, это действительно большое количество отличной Ци. Прекрасно подходящей для культивации, – уточнил он, разглядывая представшую перед ним и его миньонами картину.

И там было на что посмотреть. Это походило на какую-то фабрику. Фабрику по производству зелёной жижи. Повсюду были трубы, трубы, и ещё раз трубы. В них для удобства были сделаны небольшие застеклённые прорези, сквозь которые была видна текущая по оным трубам зелёная жижа. Та самая целебная Ци. Она вытекала из труб, попадала в какие-то баки, контейнеры и прочие ёмкости. Там с ней что-то делалось, и она текла дальше. А в центре всей этой… фабрики? …стоял насос. Только выглядел он как переделанная котельная. В общем, выглядело это всё весьма странно.

Но внезапно стало ещё страннее.

– МОЯ КОТЕЛЬНАЯ! ЧТО ОН С ТОБОЙ СДЕЛАЛ!? – завопил высунувшийся из грудной клетки Цзиня его учитель Фредди.

Зрелище какого-то стрёмного мужика, половина лица которого представляла ужасный ожог, а вторая белела здоровой кожей, ввело Жирдяя и Тупицу в состояние ступора. Их мозг, сделав слабую попытку проанализировать видимое, тут же выбрал вариант уйти на перезагрузку. И они, закатив глаза, упали в обморок.

Приблизительно это же время

– Чудовище нас живьём сожрёт, – вздохнул Шин, – но другого выхода я не вижу.

Сай ничего не стал говорить. Он просто открыл свой блокнот для рисования. И заранее нарисованная сороконожка соскользнула с его страниц. Будучи плоской как лист бумаги, она без труда проникла под дверью. Дверь вела в вольеры и ломать оную «герои» поостереглись. Их сенсей – мастер Узу, во-первых, вычел бы нужную сумму денег из заработанного ими на уроках других учителей. А во-вторых, не хотелось, чтобы сенсей, глядя на них с грустью в глазах, выговаривал им за порчу школьного имущества.

Через несколько минут сороконожка вернулась с разведки, забралась на руки Саю и замерла. Тот замер с закрытыми глазами, обрабатывая, полученную информацию.

– В помещении никого нет… Ни чудовища, ни Цзиня… Но есть кое-что странное. Клетка одного из слизней открыта. И его там нет. А в мусорном ведре полно свежих отходов… очень похожих на то, что получается у нас после уроков учителя Обжоры…

– Один из этих биджевых слизней стал закуской? – с радостным предвкушением в голосе спросил кто-то из семи «героев».

– Скорее «да», чем «нет», – сказал Сай.

Его товарищи радостно загомонили, радуясь тому, что один из мерзких слизней, с помощью которых «чудовище Узумаки» из урока в урок лишало их факультетских баллов, отправилось на тот свет.

– Я понял! –хлопнул себя по лбу Шин. – Это Цзинь!

– ??? – нарисовалось на лицах его товарищей.

– Да! Всё сходится! Сперва этот биджев Цзинь долго отрабатывал свои навыки гендзюцу на нас… – стиснул кулаки Шин.

И он был не одинок в своём порыве.

– …а потом, когда он достаточно натренировался, бросил вызов слизняку, и сам его победил. И сделал из него пилюлю прорыва на следующий уровень культивации. То-то у него радужка глаз была алой. И по одному томоэ в каждом глазу. И нас семерых сумел поймать в гендзюцу одним махом, а не как до этого… только по одному, – изложил свои наблюдения Шин.

– Значит теперь он на стадии Возведения Основания, и сможет портить нам жизнь в десять раз сильнее, – подытожил Аки.

– Не боись! У меня есть план! – отозвался Шин. – Слушайте все…

Несколько минут спустя

– Учитель Беда был бы доволен твоим планом… – протянул Сай.

– Всё будет хорошо!

– Он тоже так говорит, а потом нас пытаются избить всякие гопники, которым мы невесть как умудрились перейти дорогу… И с каждым днём во мне крепнет уверенность, что планы учителя Беда можно брать примером для того, как не нужно поступать, если ты не хочешь проблем с мафией… – продолжал работать гласом разума Сай.

– Давай не будем снова, Сай, – замял тему Шин.

Сай не стал развивать тему дальше, но по его лицу было видно, что он ещё к этому вопросу вернётся.

А затем дети стали действовать по предложенному Шином плану. План был… мягко скажем, авантюрен. И базировался на том, что они всё же чему-то научились за прошедшее время у своего сенсея. И хотя бы секунду могли бы противостоять взгляду демонического слизня. А ещё они знали, что чужая Ци может нести не только вред. И не только отправлять жертву в гендзюцу, но и выводить из неё. И не раз, и не два, они приходили в себя, когда их приводил в чувство после очередного взгляда в красные буркала слизней, либо директор, либо само «чудовище».

И поэтому сейчас Шин протянул вперёд руку, а на неё положил сверху ладонь Сай. И так все семеро учеников.

– Боли – нет! – первым сказал «Мудрую Вещь» Кио.

– Страха – нет! – сказал Рио.

– Смерти – нет! – провозгласил Кен.

– Разум мой – твердыня моя! – сказал Аки.

– Чувства мои под семью замками! – закончил Нэо.

Затем ребята разомкнули руки.

– Чувствую себя… странно… – протянул Сай.

– Времени – нет, – сказал Шин.

– Это ещё одна ваша… Мудрая вещь? – заинтересовался Сай.

– Нет, – совершенно спокойным тоном сказал Шин, и пинком ноги выбил дверь. – Это всего лишь значит, что семь мудрых вещей не будут действовать всегда. Это как боевая пилюля. Нельзя их есть пригоршнями с утра до вечера.