Впервые о них заговорили года два назад. Хотя, конечно, в потоке донесений, стекавшихся в Канцелярию Инквизиции, кое-что мелькало задолго до того, как термин «вёлеф» получил официальное признание. Стали поступать сведения о том, что, то здесь, то там появляются колдуны, не состоящие в Конклаве и явно практикующие Темную магию. Такое случалось время от времени и раньше, так что никто особо не обеспокоился. По следам отступников отправили Посвященных магов, в полной уверенности, что они наведут порядок, и занялись другими делами. Вот только маги порядок не навели. Они исчезли. А Темных стало больше.

Вскоре донесения о них пошли сплошным потоком. Стали известны подробности. Темные постепенно захватывали Запад Мира, город за городом, село за селом. Церковники пытались противостоять им, как-то оборонять вверенные их попечению поселения, защищать овец Господних, как и должно Пастырям… Ничего не выходило. На Темных не действовала церковная магия; кроме того, им подчинялась нежить. Каждого из них сопровождала целая армия упырей, умертвий и еще каких-то странных созданий, похожих на обгорелые коряги. Они были не крупными, но очень быстрыми, злобными и практически неуязвимыми для любой магии. Они-то и убивали всех, кто пытался добраться до колдуна.

Церковь была обеспокоена. На Запад послали Носителей Огня, самых сильных магов среди Посвященных. Перед ними не стояла задача уничтожить врага, это была разведка боем. Что ж, они справились. Магов вернулось меньше половины, но сведения они добыли из первых рук. Вот только были они не слишком утешительными.

Темных действительно не брала церковная магия. И это было довольно странно, если учесть, что рядовой маг-церковник может, не особо напрягаясь, справиться не только с нежитью, но и с не самым мелким бесом. А вдвоем-втроем уделать полноценного демона. У Инквизиторов дела пошли получше – Божественного Огня колдуны-таки боялись. Но ничто не мешало им натравить на Носителей Огня свору нежити, а пока те будут разбираться с умертвиями, ударить своей магией. Если же Носители начинали одерживать верх, колдуны просто-напросто уходили порталами. Последовать за ними не удалось ни разу – нежить не давала.

Что касается черных созданий, магам удалось распознать, что они такое. Это были Нерожденные.

Захват очередного поселения начинался не с того, что появлялся Темный колдун, и не с убийства церковников. Начиналось все с того, что женщины разрешались от бремени мертвыми детьми. И не просто мертвыми, а чудовищными уродцами. Темный каким-то образом выпивал их жизненную силу, а искореженные злой волей сущности призывал себе на службу. И они служили ему, своему убийце – бесконечно преданные, неуязвимые для чужой магии, ненавидящие все живое…

Вот тогда-то и вспомнились старые легенды о вёлефах – Повелителях Смерти.

В Библиотеке Инквизиции нашлись старые свитки о Темных Временах, которые давно уже почитались страшными сказками. Теперь эти сказки изучались строчка за строчкой. О том, как могучие колдуны, вёлефы, поднимали мертвецов из могил и забирали младенцев из чрева матерей, и убивали непокорных одним взглядом. Как надвинулась Тьма, и ушли из Мира свет и радость. Как люди, умирая, умоляли убить их Последней Смертью, чтобы не стать умертвиями. Как Господь избрал Светлых магов и вложил в них частичку Своего Огня. Как пошли рядом с Носителями Огня Хранители с заговоренными клинками, дабы защитить их от слуг вёлефов. Как пришли к ним Мудрые женщины, умеющие спеленать Повелителей Смерти их же собственной магией. И Мир был очищен, и воссиял Свет Веры, и настала вселенская радость, и всеобщая благодать, и сопли с сахаром, прости меня, Боже, грешника.

Сказка ложь, да в ней намек. Если убрать все красивости и восторженные ахи-охи, оставив их на совести экзальтированного монаха-летописца, в свитках удалось найти немало полезных сведений. Во-первых, Носители Огня с вёлефами справятся. Во-вторых, с Нерожденными справимся мы, Хранители Огня. Они неуязвимы для магии, но не для наших клинков. А убивать Последней Смертью учат любого Инквизитора, и даже простого церковника. Но где, раздери меня вурдалак, взять Мудрую женщину?

Ответ пришел неожиданно. В одном из донесений с Запада сообщалось, что в каком-то поселении простая деревенская ведьма, запершись в своем доме, больше часа сдерживала вёлефа с его сворой, давая возможность людям скрыться за стенами ближнего города. Все это время вёлеф не мог не только колдовать, но и вообще сдвинуться с места. И если бы там чудом оказался хоть один Посвященный, тут-то Темному и пришел конец. К сожалению, чуда не случилось. Ведьма в конце концов изнемогла и ее разорвали Нерожденные. Мужественная женщина отдала свою жизнь за людей, которые были под ее защитой; но польза ее смерти не исчерпывалась несколькими спасенными жизнями.

Теперь Инквизиторы знали, что делать.

Долго рассусоливать не стали. Решено было послать на Запад Носителей и Хранителей Огня, а ведьму подобрать на месте. Тем более, что там, на Западе, располагался Конклав Колдунов и ведьм, Высшая школа для магически одаренных. Не все ведь пылают искренней верой, а если не веришь всей душой, церковная магия – это не для тебя. Магия Божественного Огня тоже от веры, но она на порядок выше простой церковной, сильнее и опасней. А обычные колдуны учатся использовать свою внутреннюю энергию, накапливать магию в амулетах и использовать по мере надобности. Ведьмы же вообще другое дело. Их магия природная, они умеют черпать ее извне и творят чары, преобразуя ее по своему разумению. Потому, наверное, в свитках и было сказано, что Мудрые женщины обращали против вёлефа его же собственную силу.

В общем, Носители Огня выбрали двенадцать самых сильных магов. Двенадцать – хорошее число. Правильное. И лучший отряд Хранителей Огня. А лучшие – это моя двадцатка. Никто и не вякнул против. Мы действительно лучшие.

На Западе было хреново. Опустевшие заброшенные деревни, ощетинившиеся кольями города. И страх, настолько осязаемый, что трудно дышать. Люди не разговаривали, не смотрели в глаза нам или друг другу. Они уже не верили, что кто-то сможет помочь.

Не откладывая в долгий ящик, Носители провели обряд Поиска и сразу же засекли логово вёлефа. Он не особо и скрывался. Темный с комфортом расположился в лучшем доме обезлюдевшей деревни и был весьма недоволен, что его побеспокоили. Он вышел из дома – полноватый мужчина средних лет с приятным, ничем не примечательным лицом. Вот только глаза…

Ни одно существо в Мире, как бы ни было оно могущественно, не сможет изменить свои глаза. Будь ты колдун, демон или Иной, надень ты любую личину, глаза выдадут тебя, ибо в них отражается твоя сущность. Глаза колдуна были ужасны. Из них смотрела Смерть.

Вёлефу хватило одного взгляда, чтобы понять, кто навестил его на отдыхе. Лицо его словно поплыло, плоть разошлась и собралась вновь, вылепляя смертную маску. Он набрал полную грудь воздуха, потом выдохнул – и на землю пал непроглядный туман.

Ненавижу туман!

Вот тогда мы впервые услышали этот вой. Он был не особенно громким и совсем не угрожающим. Но никто из нас никогда не слышал более жуткого звука. Так не воют ни волки, ни оборотни, ни даже вурдалаки. Протяжный вибрирующий вой, полный такой потусторонней тоски, словно во всем Мире не осталось ни радости, ни тепла, ни света. Слышать его было невыносимо. Хотелось все бросить, упасть на землю и рыдать, умоляя о смерти, потому что жить больше незачем…

Ага, прям сщас!

Короткая команда – и мои ребята развернулись к лесу, спиною к магам. Разборки с вёлефом дело Посвященных, наше – защитить их от нежити.

Которая не замедлила появиться.

Умертвия и вурдалаки, упырей совсем немного, парочка оборотней, видимо, тоже поднятых из могил. Оборотни ведь не нежить, они Иные. Совсем не обязательно враждебные людям. В донесениях было несколько сообщений о том, что оборотни помогали людям уйти от Темных.

И Нерожденные. Жуткие противоестественные создания злой воли, похожие на искореженные гнилые коряги. В них горела такая ненависть к живым, что они бросались прямо на мечи, лишь бы добраться до горла. Но моих парней не надо было учить работать в команде. Раз – Хранитель хладнокровно нанизывает на клинок бросившегося на него Нерожденного. Два – стоящий рядом отрубает нежити голову и отпихивает еще бьющееся тело под ноги замешкавшемуся умертвию. Три – первый приканчивает умертвие и вновь принимает на меч Нерожденного… Ничего особенного. Просто работа. Кто-то землю пашет, кто-то нежить убивает.