Жадность — самый страшный из пороков. Мне было тринадцать, когда умер наш отец. Мать начала много пить, а затем увлеклась играми. Она проиграла все деньги отца, наши машины и дом. Мы переселились в квартирку на окраине города, ютились вчетвером в одной комнатушке. Но это не остановило маму. Пить и играть она не бросила, наоборот, стала чаще где-то пропадать, неделями мы ее не видели. Я со старшей сестрой Мариной начали подрабатывать- подметали двор, разносили газеты, раздавали листовки. Брались за все, за что нам платили.

Но самое страшное было потом. Первой мать продала Марину. Да-да, именно продала. За долги. Говорите в двадцать первом веке людей не продают? Чушь. Скажите это моей сестре. Ей было двадцать. Забрал ее местный головорез по кличке Лютик. Говорили ее устроили в полуофициальный бордель. Точно не знаю, меня туда никто не пускал, слишком мала была, а матери было наплевать. Я побежала в милицию, но там мне сказали, что никто мою сестру не крал и она вполне официально работает в ночном клубе.

Три месяца не было никаких вестей. Я караулила под клубом, но мне так и не удалось увидеть свою сестру. Егорка часто плакал. Мамы постоянно не было, Марина пропала, я зарабатывала гроши, пытаясь нас прокормить. Обратилась в органы опеки, но там мне посоветовали подумать, меня с братом могли отправить в разные детдома. Я не хотела терять еще и своего братишку, поэтому поблагодарила сотрудницу госучреждения и побежала домой. Там меня ждал плачущий Егор и пьяная мать. Она сидела на полу и ревела. Марина. Мариночка. Моей сестры не стало. Говорят, это был несчастный случай — загорелся верхний этаж клуба, технику безопасности банально не соблюдали, поэтому выбраться с места пожара не было возможности. Погибло несколько человек, включая мою сестру.

Эту неделю я помню смутно. Мы забрали тело, но похоронить нам было не за что. Тут на помощь пришли соседи. С горем пополам собрали на гроб и место на кладбище, даже на венки наскребли. И вот наша Мариночка отдыхает. Прости, сестричка, я оказалась не способна тебя спасти и опустила руки.

После смерти дочери мама даже перестала пить, держалась целых двенадцать дней, устроилась уборщицей в супермаркет, но до первой зарплаты не доработала. Ее уволили за прогулы. Она снова начала пить и играть. Первое время ей даже везло, она принесла домой немного денег, и я купила побольше продуктов и новую одежду Егору. Ему в этом году в школу идти, а нормальной одежды нет, всё соседские обноски, как и у меня. Я закончила одиннадцатый класс, собралась идти учиться на маляра и штукатурщика, говорят им неплохо платят. А так колледж, там и общежитие дают, и даже стипендию, если учишься неплохо. В школе меня не обижали, училась я хорошо, одноклассники меня уважали, можно было поступать в университет на бюджет, но там долго учиться, а нам нужны были деньги, а значит мне нужна работа.

Мама снова пропала, в этот раз ее не было две недели, я уже начала переживать. Хотя не скрою, без нее нам было проще. Дома чисто, тихо и даже есть что покушать. Конкурс в колледж я прошла и готовилась к учебному году. Нужно проучиться десять месяцев и тогда получишь диплом о среднем профессиональном образовании. На это я и нацелилась.

Лето, жара. Через пять дней мне исполнится восемнадцать. Я накопила немного денег, решила сделать нам с Егором небольшой праздник. Куплю тортик и свечку, загадаем с братишкой желание. Нам не помешает маленькое чудо.

Настал мой восемнадцатый день рождения, с утра мы с Егором пошли в магазин, купили там торт, свечу и лимонад. Подумали и взяли еще три стаканчика. И сразу со всеми покупками запрыгнули в маршрутку, поехали в сторону кладбища. Нужно проведать Марину и поделиться с сестрой тортом, она его тоже давно не ела. Я зажгла свечу, предлагая братишке загадать вместе желание. У меня оно было одно:

«Господи, помоги нам с Егором справиться со всеми проблемами и найти свое место в этой жизни» — подумала и вместе с братиком подули на свечу, гася ее.

Егор разлил нам по стаканчикам лимонад, я нарезала торт. Нужно было еще тарелочек взять, не подумали. Поэтому оторвали картонку от упаковки и на нее поместили кусочек торта для Мариночки. Взяли свои стаканчики и сладость, наслаждаясь забытым вкусом.

После немного поговорили с Мариной, рассказывая ей, что у нас все хорошо. Мы не голодаем, даже вон тортик купили. А Егорке новую одежду. Я поступила в колледж. Скоро наша жизнь совсем наладится.

Назад решили пройтись пешком, слишком дорого ездить на маршрутках, итак потратились сегодня. Так, взявшись за руки, мы и поспешили домой. Когда уже подходили, то заметили черный тонированный бус возле нашего подъезда. Внимания не обратили — мало ли к кому приехали. Прошли мимо него, подходя к лифту. Вышли на своем шестом этаже, и тут же попались в руки к каким-то мужчинам бандитской наружности. Нас втолкали в квартиру, где вся в слезах сидела мама. Над ней словно ворон кружился Лютик.

Головорезы протолкали меня к своему боссу, который отвлекся от запугивания моей матери и переключился на меня:

— А вот и Алисочка пожаловала собственной персоной. Ты в курсе, что твоя мамаша снова задолжала мне деньги?

— Что Вам нужно от нас? — мой голос дрожал.

— Долг, Алиса, платежом красен. Слышала о таком? — я молча кивнула и продолжила:

— У нас нет денег, разбирайтесь с моей матерью, а нас с братом не троньте — я стала немного смелее. Кроме меня некому постоять за нас с Егоркой. Лютик усмехнулся на мой грозный взгляд, но голос его оставался спокойным, конечно, ведь он хозяин положения:

— Я бы может и оставил вас в покое, но вот только помнится мне вы с Мариной долго издевались надо мной в детстве, даже кличку придумали, которой обзывал весь двор. Она так и прилипла ко мне, но ничего, я заставил всех бояться, стоит им услышать мое прозвище.

Я стояла в полном шоке. Так все дело в детской обиде? Неужели он затаил на нас злобу из-за этого:

— Мы были глупыми детьми, ведь все дети глумятся друг над другом — я старалась оправдать нас с сестрой.

— Может и все, но вам не стоило смеяться надо мной. Теперь моя очередь, Алиска — похоже его желание разговаривать на этом закончилось, он махнул рукой громилам и направился к выходу.

Бандиты потянули меня за ним, я пыталась вырываться, но у меня ничего не вышло, тогда Егорка прыгнул на ближайшего бандита, ударяя его по ноге. Мужчина пошатнулся, но не упал. Зато он развернулся и сильно ударил брата по голове, после чего Егор рухнул на пол. Я закричала, вырываясь из захвата, и ринулась к брату:

— Егор, Егорочка, вставай — прижимала малыша к себе, гладя его разбитую голову. Ему нужно в больницу.

Бандиты направились ко мне, но я лишь сильнее прижалась в своему маленькому братишке, умоляя Бога помочь нам:

— Господи, прошу, спаси нас. Помоги мне уберечь Егорку — моя рука потянулась вверх в знаке мольбы и вокруг нее образовалось яркое сияние, оно начало расширяться, превращаясь в воронку. Недолго думая, я подхватила братишку на руки и прыгнула в нее.

Нас закрутило, завертело и выбросило на ярко-зеленую, залитую солнцем поляну. Вокруг щебетали птички, дул нежный ветерок. И главное не было этих жутких бандитов с их главарем. Воронка исчезла, и мы остались вдвоем посреди всего этого зеленого великолепия.

Я посмотрела на Егора — он был без сознания, но дышал размеренно, будто бы спал. Мне нужно искать людей, нам нужно срочно в больницу. Я поднялась, рассматривая окружающее нас пространство, и тут заметила, что к нам направляются двое мужчин в странных одеждах. Надеюсь это не головорезы Лютика. Бежать мне было некуда — рядом лежал Егор, которому нужна помощь. Поэтому я помахала мужчинам, привлекая их внимание. И для уверенности прокричала:

— Помогите. Моему брату нужна помощь — мужчины ускорили шаг и скоро были возле нас. Один из них молча подхватил моего братишку на руки и пошел в том направлении, откуда они пришли. Второй мягко мне улыбнулся, приглашая пойти с ними: