— Ладно уж, хоть что-то, — смиренно согласился Аш, прижимая к себе миску с яйцами хохлатки.

Лантея только пожала плечами и продолжила осматривать кухню. Когда стратегические запасы провизии были пополнены, то девушка проводила мужчин до их комнаты. Попрощавшись с ними обоими, хетай-ра ушла спать в женское крыло. Манс и Ашарх быстро собрали все свои личные вещи, хотя их оказалось не так уж и много, и принялись ждать середины ночи, чтобы тайно покинуть дворец. Они неторопливо обсуждали пищевые предпочтения в Залмар-Афи и Барханах, пока юноша не сказал, что пора идти.

Две груженые сумками тени покинули спальню, тихо пробрались в одно из многочисленных помещений дворца, где изящный каменный барельеф открыл проход в стене. Темный узкий тоннель, проложенный прямо в толще застывшего песчаника, вывел мужчин в главный коридор, как и говорила ранее Лантея. Где-то по правую руку располагалась круглая рыночная площадь под стеклянным куполом, но Манс повел своего спутника налево, в сторону жилой пещеры.

Несколько раз в коридоре появлялись неспящие жители Бархана, но приятели, отворачивая лица и отходя ближе к стенам, уверенно спешили мимо.

— У вход в зал стоять воин, — негромко предупредил хетай-ра. — Мы идти другой вход.

— Разве туда есть несколько проходов?

— Да. Воин у главный. Есть три есчо, мы идти через даль, через река.

Манс взял профессора за запястье и направился к одному из темных тоннелей, видневшихся невдалеке. Как только пару поглотил абсолютный мрак, то Ашарх расслышал шум текущей воды. Через пять минут быстрой ходьбы они вошли в высокую пещеру, в глубине которой где-то текла подземная река. Однако юноша не дал своему спутнику времени полюбоваться на красоты этого зала, а сразу же увел его в одно из ответвлений: оно оказалось проходом в жилую пещеру.

Множество маленьких домов встретили двух гостей умиротворяющей сонной тишиной. Казалось, что даже грибы стали светиться тусклее с приходом ночи. Приятели поднялись практически до самого верха, минуя ярус за ярусом. Нужный им уровень оказался предпоследним. Манс долго блуждал между постройками, пока не привел преподавателя к самому концу ряда, где несколько домов сиротливо жались к стене пещеры. Одно из этих зданий оказалось целью их небольшого путешествия.

Дом был двухэтажным, но достаточно узким. Он не просто примыкал к стене жилого зала, а выступал из нее, вырубленный из твердого песчаника при помощи магии. Никакой мебели в здании не оказалось, хотя Аш признался себе, что уже привык к этому скромному стилю жизни хетай-ра. Только в нескольких комнатах лежали шкуры, и на кухне стояли большие каменные бочки с водой. Мужчины изучили свое новое пристанище, частично разобрали сумки, профессор выпустил свободно летать по комнате светлячков, которых он предусмотрительно захватил перед уходом, и после приятели легли спать.

Лантея проснулась вовремя. Она четко знала, что до первого удара в барабаны у нее еще есть около получаса. Хетай-ра, привыкшие существовать в практически полной темноте, все как один умели жить, ориентируясь на свои внутренние часы, которые были удивительно точны. Девушка собралась, облачившись в темную удобную одежду, не сковывающую движения, заправила за пояс подарок брата, который еще перед сном заново смазала надежным быстродействующим ядом. Кожаный бурдюк в этот раз она наполнила сама.

В тронном зале ее уже поджидали. Мать, кутавшаяся в свою любимую зеленую мантию, негромко беседовала с отцом. Бартелин был бодр и сосредоточен, как и всегда. Под мышкой он держал стеклянный сосуд с светляками. Несмотря на раннее утро, мужчина уже облачился в защитное снаряжение. Лантея часто думала о том, что муж матриарха вообще никогда не снимал свои доспехи и не расставался с мечом, даже когда спал. Наверное, так и должен был выглядеть верный охранник правительницы, но за этим собранным воином девушке не удавалось разглядеть отца.

Мериона стояла недалеко, прикрыв глаза в легкой дреме и сжимая в руках бурдюк с ножом, которые она должна была передать сестре для испытания. Дайва, покорно склонив голову, рядом ожидала приказов. Помимо правящей семьи в зале было еще несколько подтянутых стражниц и слуг, но никто из городского совета не явился на церемонию.

— Лантеялианна, — сразу же заметила прибытие своей дочери матриарх. — Наконец ты пришла. Мы уже хотели за тобой посылать.

— Я ведь не опоздала, — неуверенно сказала девушка. — Еще нет шести часов.

— Конечно, дочь моя. Но нам нужно время, чтобы отвести тебя к тоннелям и попрощаться.

— Почему нет никого из совета? — Лантея приблизилась вплотную к матери, заглядывая в ее пронзительные голубые глаза, начинающие постепенно выцветать с возрастом.

— Мы решили проводить тебя в узком семейном кругу. Думаю, ты волнуешься. Поэтому пусть церемония пройдет тихо. Испытание тьмой гораздо серьезнее поисков цветка пустыни, но именно оно должно раскрыть весь твой потенциал.

— Мы можем отправляться? — хмуро спросила Мериона, открывая покрасневшие от недосыпа глаза и оглядывая мать с сестрой. — Стражи времени должны вот-вот ударить в барабаны.

— Да, думаю, пора, — матриарх положила руку на локоть своего мужа и первой покинула тронный зал.

Небольшая процессия двинулась к Диким тоннелям. Уже на выходе из дворцовой залы их достиг звук барабанов. В широком главном коридоре не было ни души, лишь перед массивными круглыми створками стояли воины, сторожащие проход. Мать замерла около дверей, поворачиваясь к своей младшей дочери и пряча руки в складках длинного одеяния.

— Сегодня ты отправляешься на свое второе и последнее испытание зрелости. За этой каменной преградой начинается другой мир — темный, жестокий и неприветливый. Ты должна не только выжить в нем, отыскать противников всего нашего рода и принести доказательство своей победы, но и найти гармонию со своим внутренним «я». Темнота поможет тебе успокоить мысли и смирить неясные порывы души, дочка, — мать протянула руку и погладила Лантею по запястью.

Девушка тихо фыркнула, высказывая этим все свое отношение к подобного рода намекам. Матриарх убрала руку и сверху вниз взглянула на дочь.

— Вижу, нож и воду ты уже приготовила. Похвальная предусмотрительность… Отец проводит тебя до крайней границы. А мне остается лишь благословить тебя, — правительница неожиданно тяжело вздохнула. — Вернись с победой, Лантеялианна. Докажи, что в твоих жилах течет кровь рода Анакорит и что ты достойна получить милость богини. Пусть Эван’Лин защитит тебя! Ступай!

— Пусть богиня решит твою судьбу, сестра, — негромко бросила напоследок Мериона.

Бартелин вместе с двумя стражницами шагнул к дверям, Лантея кивнула матери на прощание и встала за спиной отца. Воины, охраняющие проход, словно отмерли и практически синхронно приложили ладони к поверхности створок. Прозвучали слова воззвания к богине, и камень стал оживать: громоздкие толстые двери медленно и совершенно беззвучно открывались. Лантея на секунду почувствовала, как ее захлестнули неприятные воспоминания из детства. Девушке показалось, что вот-вот в чрево абсолютно темного прохода двинется длинный караван, но наваждение быстро сгинуло.

Как только створки распахнулись во всю ширь, Бартелин и стражницы двинулись вперед. Младшая дочь матриарха, не оборачиваясь на провожающих, последовала за ними. За ее спиной бесшумно закрылись каменные двери. Мрак мгновенно обступил со всех сторон, но отец все так же уверенно шел дальше, освещая себе путь сосудом с светляками. Очень скоро по правую сторону появилось крупное семейство синих грибов, являющихся единственным источником света на десятки метров и ориентиром: дорога раздваивалась, и направо уходил широкий тоннель, ведущий к Первому Бархану. Но небольшой отряд прошел мимо, их путь лежал дальше.

Через несколько сотен метров Бартелин остановился. Прямо перед ним высилась монолитная ровная стена. Это была крайняя граница. Отец передал насекомых одной из своих подчиненных, а сам возложил руки на камень и низким басом воззвал к богине, творя заклинание. Песчаник стек вниз жидкими каплями, открывая овальный проем. Мужчина отряхнул руки и повернулся к дочери.