- Три года тестов? – спросил он достаточно громко, чтобы собеседник по ту сторону вздрогнул. – Это итог консультаций? Миша, скажи, что ты шутишь. Мы не растянем инвестиции на такой срок. Чёрт, мы не продержимся, никак.
- Тогда мы протянем ноги, а инвесторы заберут все наработки. – изображение моргнуло, на что тут же отозвались тени в комнате. – Можем ругаться, но без успешных испытаний шесть лет уйдут на помойку. Да, у нас заберут и прежние проекты. Нужен план. Не хотелось бы начинать всё с начала. Думаю, стоит попробовать…
- Что попробовать? – перебил Виктор, срываясь на крик. – Ты понимаешь, что нечего пробовать? Чистый энтузиазм не растянуть и на пару лет. Денежных потоков от остальных продуктов не хватит на завершение исследований и испытаний. Недостаточно привлечённых фондов. Уверен, нет другого выхода?
- Алгоритм и железо, весь софт и всю аппаратуру признали медицинским проектом. – развёл руками мужчина в проекции и поправил рукав пиджака. – Разработка теперь оценивается в разы дороже, но и требования на порядок строже. Реализация идеи усложнилась и стала неподъёмной для нас. Может быть, решение регулятора проплачено инвесторами. Для них схема идеальна: проект дорожает, мы почти за бортом. Сейчас с технической стороны довести проблемы до решения можно и без нас, нужно только финансирование. До первых успехов миноритарные доли выкупят, конечно, после нашего устранения из совета директоров и менеджмента компании. Ну, может мы получим нормальные деньги…
- Дьявол. - проскрипел Виктор, махнув рукой и свернув проекцию. – Да пошёл ты! Достали, со всех сторон...
Последние слова в пустой комнате прозвучали бессмысленно, как звук волны плеснувший о далёкий берег. Мужчина потёр изрядно вспотевший лоб обеими руками, пока помещение наполнялось тёплым жёлтым светом ламп. Техника пробуждалась из спящего режима, ожидая действий. На столе наливалась в стакан вода. Система могла дополнить две трети жидкости всем необходимым для успокоения. Но Виктор остро нуждался не столько в ровном дыхании и спокойном биении сердца, сколько в ясной голове. Поэтому вода осталась водой.
Мысли разметало, руки тряслись. Холодная чистая свежесть быстро расплескалась внутри, в пару глотков, и успокаивал она медленно. Свободной рукой мужчина перебирал в воздухе отчёты, импульсивно и быстро: то судорожно погружался в показатели и их динамику, то сбивчиво возвращал внимание к нормативной и технической документации. Некоторые связки никак не находились, но управленческая отчётность всё сильнее удручала и отвлекала большую часть внимания. Вскоре Виктор поставил стакан на стол и включил на полную мощность систему очистки и увлажнения воздуха. Домашняя сеть переключила подсветку в рабочий режим, стоило только перейти от отчётов к анализу. Комната наполнилась различными оттенками всплывающих кубов данных. Словно разноцветные шары, плавающие вокруг, массивы заняли пространство. Окружая мужчину, материализовались миражи из цифр, текста и связей, скрывающих в себе его жизнь и идеи. Время и движение в цифрах и графиках.
Быстрые и плавные движения рук сменяли дёрганные рывки. Порой Виктор переходил к мысленным командам, но система не давала надолго перегружать мозг. Секунды напряжённого замершего состояния в вихре проекции сменялись вспышками движений. В такие минуты быстрые перебежки глаз волнами раскачивали всё тело в поиске решения. Которое не находилось, ни когда Виктор потёр вновь пересохшее горло, ни когда руки сами потянулись к карманам, ни когда ноги принялись подгибаться от усталости и обилия пружинящих движений. Руки раз за разом всё сильнее и чаще впустую сотрясали воздух вкупе с очередным ругательством.
За окном ветер срывал отдельные листья и гнал их прочь. Сумрак окончательно вытеснял светлый погожий день, пригоняя с собой массивные тучи. Прохожие спешили укрыться в домах, забегая внутрь под скрежет входных дверей и неприятное пищание домофона. Взбегали по лестницам, запускали в движение лифты и зажигали свет в окнах. Возвращались в комфортные стены из-под открытого неба.
Стоило остановить анализ, как комната также принялась наполняться прежним тёплым светом. Мужчина рухнул в кресло совершенно вымотанный, получив результаты и консенсус-прогноз после часов обработки данных. Динамика ликвидности и предполагаемый прогноз денежного потока не оставляли шансов на выживание компании при любой экономии. Привлечение дополнительных средств оставалось маловероятным, если основные акционеры не поддержат такой шаг. Если и давление регуляторов было вызвано искусственно, то надеяться приходилось лишь на чудо. На следующую часть дотаций можно рассчитывать только после создания успешной модели воздействия на человеческий мозг. Согласно бюджету и прогнозу до этого этапа компания не дотягивала, никак. Оставалось искать маловероятные и неочевидные решения. Виктор откинул голову, закрыл глаза и задумался, растягивая мысли и секунды. Чувствовал себя запертым, но не спешил признавать поражение. Двигаться совершенно не хотелось, энергия заканчивалась и усталость захватила глаза и мысли. Тело наполнилось тяжестью и теплом, забирая всё внимание сознания.
Виктор почувствовал вибрацию на руке и открыл глаза. Система не смогла отличить недолгий сон от нездоровой неподвижности. Возможно, что уведомление пришло из-за плохой динамики пульса или давления. В любом случае, мужчина оправился, потёр лицо ладонями и принялся снимать с себя одежду. Ему стало настолько не по себе от усталости и прошедшего напряжения, что опустошение внутри пробивалось наружу в опущенных плечах и понуром лице. Озноб наполнил тело дрожью, а кожу – солью и остатками липкого пота.
Сильнее всего пропиталась рубашка. Ткань пришлось отлеплять от тела. Выходя из душа через двадцать минут, Виктор уже поправлял на себе домашнюю одежду. Шорты и футболка окружили приятной свежестью. Взъерошенные волосы оставили ощущение дома, вместе с босыми ногами и раскатистой походкой. Он больше не контролировал себя: ел машинально, пил по инерции, проверял уведомления по привычке. Маленькие дела закрыли собой большие, словно поверх мяса и овощей выложили рис.
Чай был оставлен на потом. Как и запуск обработки органического мусора: контейнер не заполнился до конца. Смахивая очередные уведомления, мужчина на секунду замер и нахмурился. Вернул предыдущее сообщение и не сразу понял, что привлекло внимание. Перед ним возник запрос о подтверждении маршрута контейнера с оборудованием, которое погрузили по окончанию консультации с регулятором. Михаил отправил технику, но оставил ему выбор пункта назначения, не вдаваясь в условия разработки. Оба склада могли принять груз уже утром, но по-хорошему приборы и машины с начинкой и обеспечением стоило разделить и отправить в разные места. А сейчас, когда технический персонал уже мчался домой, автоматическая отправка одного контейнера со сваленным в кучу содержимым ждала указаний.
Виктор повёл плечами и закрыл глаза, не желая понимать, отчего партнёр не захотел разбираться с рутиной сам. Левый глаз слегка подёрнулись, всего пару раз. Обычно неприятности с непониманием случались редко и переживались легко, уж точно без душевных травм и каких-то последствий. Но сейчас, по совокупности событий, мужчина уже представлял себе, куда можно было направить машины, чтобы лишить всего и себя, и коллег, и инвесторов. Чтобы нигде больше, кроме собственной головы, не получилось бы собрать рабочий прототип. Может, это даже удастся списать на ошибку автоматической системы. Не порыв души, а сбой программы. Глупо, конечно, но сколько шансов совершить что-то значительное у него ещё оставалось? Или уничтожить, или отдать собственные мысли и годы.
