- С организацией документооборота в нашей части разработок - нет. Такая корпоративная культура. И такова спешка. По вопросам техно-фармы на инсайд могла натолкнуться даже уборщица. - перебила мужчину Елена.

   - Подождите. Мы сейчас не говорим про инсайд. - кивнул в ответ молодой человек. - Жертвы не связаны напрямую финансовыми операциями. Но часть проектов компании могли объединять между собой хотя бы троих. Сложную взаимозависимость не разберёт уборщица, согласны?

   - Нет. Не могу понять, о чём вы. - помотала головой Елена и потёрла руками плечи. - Видела в ленте заметки о ряде странных смертей. Но их не связывали. Не освещали материалами с общей проблематикой. Помню новости в уведомлениях: ничего общего, кроме самого факта несчастных случаев.

   - Или убийств. - сказал мужчина, переменив положение на стуле напротив. - Давайте вместе вспомним и я объясню: мы говорим про руководителя огромного фонда. Эта женщина определяла одобрение грантов. Про менеджера, вашего коллегу, отвечающего за основные проекты по использованию одобренного финансирования. И про ответственного за отчётность по проектам. Подскажете мне, всё верно?

  Мужчина взмахом руки вывел три проекции, но даже не старался оторвать взгляд от Елены. Сотрудник показал лицо известного управляющего крупным фондом. Её глаза за стёклами словно выкатывались массой соображений в физическом смысле. За ней выплыл снимок ровесника, но уже из внутренней корпоративной сети компании. Залысина, короткая стрижка и уголки рта в ухмылке дополняли весёлый взгляд. А потом добавились данные мужчины, чуть моложе. Со сжатыми губами и мешками под глазами.

  Елена лично знала только вторую персону. Автор сальных шуток и знаток анекдотов, образцовый топ и почти образцовый семьянин. Именно он по скопированной документации принял решение о повышении цен на терапию. И договорился с крупными игроками об окончательной заморозке разработок по лечению. Он согласовывал без изменений третью версию перечня высокомаржинальных заболеваний для ведения исключительно поддерживающей терапии. От одного из которых в судорогах отказала сеть и нервная система её сына. Пусть это было и в сроки действия первого списка, до оптимизации расходов на исследования. Пусть первый список согласовывали предшественники текущего руководства. Их наследство продолжал жить и развиваться.

  Коллега помоложе сидел наверху. За ним было оформление и утверждение необходимой документации по отчётности. А вот заштукатуренная лягушка даже наведывалась к ним в офис. Вместе с бригадой от медиа групп. Она же продвигала передачу последних государственных институтов в первоочередную приватизацию. Как глава независимого фонда призывала к оптимизации финансирования лечения по тому же перечню приоритетных заболеваний, ориентируясь на зарубежные практики. Пожалуй, сравнение с земноводным даже льстило этому человеку. Общие усилия таких менеджеров приводили к отсутствию финансирования для новых разработок и выкачиванию денег за счёт поддерживающих программ. За что платили люди, деньгами и жизнями.

  Факты не пугали простых смертных, но также западали в душу до первого серьёзного толчка к страху. Хотя, сама Елена нашла и хорошее в этих людях. Если бы они не напивались вместе с Михаилом до потери приличия, Елена не получила бы сверхурочную работу. И доступ к тем данным, которые сейчас свободно гуляют по сети. Вместе с материалами, проекциями и сканами документов. Только Михаил мог санкционировать превышение полномочий с максимальным доступом по ряду сотрудников, в обход службы безопасности. Слава небесам, что список таких счастливцев состоял из нескольких человек. Все сейчас, весьма вероятно, сидели, в похожих комнатах.

  Елена за мгновения почувствовала волну агрессии. Она концентрировалась на дыхании, но воспоминания прорывались наружу вспышками. Вот ещё живой мальчик держится за голову. В беззаботное время, когда лёгкие головные боли и редкая путаница в памяти сына не вызывали у женщины опасений. Провалы в памяти и системные ошибки рассинхронизации с персональной сетью привели их к врачам позднее. Когда терапия уже не обращала вспять поглощение болезнью повреждённых участков общей нервной системы. Когда дрожь в пальцах и бессонница за пару лет навалились на сына повышенной раздражительностью и мешками под знакомыми глазами. Ими изнутри отказывающего тела до самого конца смотрел тот же испуганный ребёнок. Теряющий остатки памяти, речи и возможности управлять организмом. Дрожащий при приступах с высокой температурой.

   - Я видела всех. - сказала женщина размеренно и сжала полные губы в линию.

  Внутри с каждым звуком она сжимала и размазывала обиду и горечь до тонкого неощутимого слоя. Как тренировалась все последние дни. Елена надеялась, что улыбнулась также естественно, снимая большую часть вопросов отсутствием резких реакций и спокойным голосом:

   - Многие видели их. Что таить, таких обычные люди считают баловнями судьбы. С парой наших работников общались, общим кругом друзей. С Михаилом вообще дружил почти весь персонал. Кто был с ним хоть на одном корпоративе, тот сразу проникался симпатией. Личное обаяние. А женщина приезжала к нам с подписанием дотаций по ряду ключевых проектов. Многие восприняли их смерть близко, потому что знали или видели вблизи. Вы сами знаете, сколько людей участвует в наших приоритетных проектных группах.

   - Но не у всех сотрудников есть максимальный доступ к данным. - кивая ответил мужчина.

  Он осмотрел свои ботинки и за секунду переключился: принялся буравить глаза собеседницы. Елена представила, сколько ещё людей опрашиваются вместе с ней. Как на них теперь смотрят остальные? Особенно, при использовании полупрозрачных комнат. Поедание рыбы перед аквариумом завораживало по обе стороны. В такие моменты все рыбы молчат или просто не могут кричать? Отвлечённые мысли отпустили внимание, только когда мужчина продолжил:

   - Простите, но и не все сотрудники переживали смерть близких. Может, не за самое последнее время, но всё же. Мне кажется, что вы можете помочь мне. Может вы знаете что-то, что поможет в поиске виновных?

   - Только то, что есть в общем доступе. - ответила Елена и пожала плечами. - Неприятные обвинения, смазывание ответственности на уровне проверяющих. Не очень понятная ситуация для всех. Прошу также заметить, что мой сын умер задолго до этих событий. Тогда другие принимали решения. И многие из нас выбирали работу не просто так. Из-за болевших родных, по совету и примеру родителей, по принципам, идейности.

  Мужчина напротив перестал кивать. И наклонился вперёд. Сотрудник потёр правой рукой щетину, разбирая левой файлы в сети. Он приглушил освещение и систему мониторинга. Елена заметила погасшие лампочки и индикаторы переферийным зрением. С усилием женщина сосредоточилась на руках собеседника, борясь с желанием запустить личную сеть.