Предметы учения, формы образования, типы школ разграничивались в соответствии с потребностями разных сословий и состояний, местным бытом, культурно-национальными особенностями. В это время в сёлах и городах открывались национальные, «инородческие» школы, частные и казённые, с преподаванием на родных языках. Крайне примечательно, что проводимая даже в эпоху Николая I (в лице министра народного просвещения графа С.С.Уварова) политика «русификации» национальных окраин не была столь «лобовой», губительной, какой стала век спустя. Министерство народного просвещения того времени имело довольно гибкие, говоря современным языком, вариативные стратегии русификации – в Западном крае иные, чем в Прибалтике; для мусульманских народов другие, нежели для христиан; для плохо говорящих по-русски – иные, чем для вообще не говорящих; для мальчиков иные, чем для девочек.
Однако действительное становление системы народного образования в России приходится на период 60-80-х гг. прошлого века, начиная с великого освобождения более 20 миллионов крестьян. С этого момента народное образование впервые осознаётся как общественная задача, активно обсуждаются и опробываются пути её решения. В ходе знаменитых реформ 60-х гг. – «оттепели XIX века» – при необычайном всплеске общественной инициативы открываются сотни воскресных школ и бесплатных народных библиотек, тысячи (по собственному почину населения) крестьянских школ грамоты, домашние школы духовенства, помещичьи школы, позднее преобразованные в земские и т. д. Решающим фактором становления многообразной организации образования явилось сотрудничество, а чаще – конкуренция в данной сфере многочисленных государственных и общественных сил. Свои начальные школы, другие формы и типы образования создавали земства, волости, крестьянские общины и сходы, культурно-просветительские общества и учреждения, частные лица, а также многочисленные ведомства царской России.
Удельный вес этих сил в организации народного образования был различен. Среди типов, определявших общую картину состояния образования в 60–80 гг., доминировали школы Министерства народного просвещения (МНП) («образцовые» двух- и одноклассные училища), школы Синода (церковно-приходские двух- и одноклассные и школы грамоты), земские народные школы. Они различались учебными планами, программами, продолжительностью курса (от одногодичного до четырёхлетнего), составом учеников и учителей, методами обучения (наиболее гибкой к новациям в преподавании была земская школа), формами организации и управления. Согласно выработанному при министре А.В.Головнине «Положению о начальных народных училищах» 1864 г., управление начальными школами передавалось уездным и губернским училищным советам, в состав которых входили представители ведомств (МНП, МВД и др.), духовенства, местного самоуправления. Право открытия училищ было дано не только правительственным ведомствам, но и обществам, частным лицам. Программы училищ варьировались в зависимости от местных условий. Использовались разные источники финансирования. Всё это заложило основы значительного разнообразия школы.
Развитие разнообразия образования
К 90-м гг. прошлого века сложились основные характеристики организации, получившие интенсивное развитие в последующие два десятилетия. По словам Н.В.Чехова, «едва ли какая-нибудь другая страна в мире представляла когда-нибудь такую пёструю картину организации школьного дела, какую представляла Россия…». Это выразилось в:
а) большом разнообразии принадлежности школ – государственной, ведомственной, общественной, общинной, конфессиональной, кооперативной, частной, смешанной и т. д.;
б) множественности источников финансирования и материального обеспечения (в конце XIX – начале XX вв. получили развитие свыше 25 типов финансовой организации школы);
в) децентрализации управления, функции которого реализовывали местные органы образования, губернские и уездные земства, попечительские советы, крестьянские общины, казачьи круги, кооперативные организации, религиозные и просветительские общества;
г) исключительном разнообразии типов общеобразовательной и профессиональной школы, форм внешкольного образования в разных социально-экономических районах России, отвечающих жизненным укладам и потребностям различных социальных и возрастных групп населения.
Накануне первой мировой войны только по официальной, весьма неполной номенклатуре МНП и Синода, в России существовало свыше 100 разных типов школ, более половины которых приходилось на село. Все эти типы представляли часто огромные отличия друг от друга по задачам, программам и курсам, способам обеспечения, фактическому управлению и т. д., причём число типов школ неуклонно росло.
Наряду с государственными разных ведомств развивались школы земские, общественные, кооперативные, частные. Так, в 1914–1915 гг. в Тверской губернии «министерских школ» было около 5 % – в 2 раза больше, чем частных, и в 5 раз меньше, чем школ духовного ведомства. А около 70 % принадлежало земствам – местным органам выборного общественного самоуправления.
Наиболее интенсивными темпами развивалась земская школа. За десять лет перед первой мировой войной расходы земств на народное образование возросли втрое, ежегодный прирост – почти 20 %. Расходы на образование составляли четверть средств земского бюджета, а в иных земствах до 40 %. Не случайно поэтому в 1913 г. из 426 уездных земств России 400 уже начали осуществлять всеобщее начальное обучение, в то время как из тысячи городов Российской империи – две трети ещё не осуществляли. То есть в известном смысле школа деревни шла впереди города.
Развитию многообразия организации народного образования способствовала (по данным на январь 1914 г.) работа свыше 30 тыс. российских кооперативов, потребительских и кредитных обществ, товариществ, которые объединяли более 10 млн. вполне цивилизованных кооператоров. Они имели свои образовательные программы, издательства, проводили съезды, открывали библиотеки, курсы, народные дома, распространяли «волшебный фонарь» и передвижной кинематограф (последний перед Первой мировой войной, например, в Оренбургской губернии имелся уже почти в каждом большом селе). Причём обнаруживалось примечательное явление: «шлейф» культурно-просветительской деятельности тянулся не позади экономической кооперации, а впереди – именно в сфере образования кооперативы активно группировались и объединялись, потребительские общества обращали порой весь запасной капитал и вкладывали всю чистую прибыль, кредитные товарищества удерживали на образование при ссудных операциях известную сумму, маслодельные артели отчисляли на школу с каждого пуда проданного молока.
В начале XX в. мощным фактором развития многообразия народной школы стала столыпинская земельная реформа. С 1907 по 1914 гг. в России появилось около миллиона российских фермеров, началось формирование фермерских ассоциаций, крестьянских банков, разных элементов агроинфраструктуры. Неизбежно возникли новые дифференцированные запросы в образовании: от освоения практических навыков в разных областях деятельности до вопросов эффективной организации и управления фермой, технологии, экономики, финансов, истории земледелия, социальной психологии, кооперации – основ народной культуры. Как и в Европе, фермерское образование в России становилось особым типом общего образования. Формирование фермерства в начале века вело не только к бурным темпам развития разных форм профессионального образования (с 1907 по 1913 гг. количество краткосрочных курсов разного профиля выросло от 21 до 1657, т. е. почти в 80 раз!), но создавало основу для культурно-образовательного подъёма России в целом, развития многообразных форм образования не только взрослых, но и детей в разных социальных слоях.
Немаловажную роль в развитии образования, особенно внешкольного, играли различные свободные общественные организации и общества, которых, по классификации В.И.Чарнолуского, насчитывалось свыше 10 типов: просветительские, кооперативные, научные, благотворительные, религиозные, профессиональные и др., типа Московского, Санкт-Петербургского обществ грамотности, Харбинского общества распространения образования, Общества разумных народных развлечений Самары, сельскохозяйственных обществ и т. д. Их были сотни не только в губернских городах, но в уездах и больших сёлах, причём темпы роста этих свободных общественных организаций ускорялись даже в начале Первой мировой войны.
