– Ага! – с восторгом глядя на большую машину. – Ух, ты! Папе потом расскажу, что я танк водила!

Она посмотрела на Мартина и добавила многозначительно:

– Или ты сам расскажешь. Под впечатлением.

– Знаешь, как-то не хочется, оставшись в живых после боя с Носорогом, закончить свои дни в собственной машине…

– Не бойся! Я аккуратно поведу.

Мартин осторожно уселся в салон. Яна подождала, пока он разместится, потом закрыла его дверь. Обошла машину, сняла пальто и кинула его на заднее сиденье. Открыла дверцу со стороны водителя…

Мартин наблюдал, какая коварная улыбка расцветает на ее губах. Мало того, она еще сделала жест кулачкам, подтягивая локоть к себе: «Yes!»

– Ну, все! Прощай, молодость! Я так и не успел увидеть родного отца.

– Не волнуйся, я не больно нас довезу. Здесь коробка «автомат» или «механика»?

– «Автомат».

– Плохо, – Мартин закатил глаза. – Я к механике привыкла.

– Хватит меня пугать. Поехали уже. А то адреналин и так надо куда-то деть…

Он многозначительно посмотрел на Янку.

– Так ты же… травмирован, – изумилась она, усаживаясь на водительское место.

– Мы найдем, как решить этот вопрос.

– Дааа? Ну, тогда пристегнули ремни безопасности и полетели!

– Хватит смешить, у меня ребра болят!

Яна помогла ему с ремнем, намеренно касаясь паха, ног… Мартин смотрел из-под бровей на ее заигрывания и ухмылялся: «Ну-ну, сейчас поедем… А потом приедем…»

– Так. Тут две педальки?

Она подтянула платье повыше, оголяя колени и заглядывая вниз.

– Янка-обезьянка вернулась? – миролюбиво спросил Мартин.

– Угу. Все! Рванули!..

И действительно – рванули.

Яна, конечно, просто пугала Мартина. Она вполне быстро освоилась с вождением «танка», и ей это нравилось.

– А почему ты маму любишь возить, но она не любит с тобой ездить?

– Она доверяет только папе, а меня все еще считает ребенком. Поэтому, когда я за рулем, она сразу говорит ему, чтобы он держал «ручник» на всякий случай, и потом молчит всю дорогу. И это – наслаждение! Меня не воспитывают, не спрашивают, не наседают! Мы с папой посмеиваемся над мамой-трусихой.

– Понятно.

Яна отвлеклась от разговора, смотря на светофор, и вдруг почувствовала теплую руку на своем бедре. Медленно поворачивая голову к Мартину, она спросила:

– Не боишься, что врежемся куда-нибудь?

– Не боюсь. Поехали.

Сзади послышались гудки других авто, поторапливающих Янку. Она тронула машину с места, рука поползла выше.

– Мартин, ты что делаешь? – сквозь частое дыхание спросила Яна.

– Трогаю тебя. Я соскучился. Не думаешь же ты, что сегодняшняя встреча в серверной успокоила меня?

– Нет?

– Точно нет.

Его рука почти доползла до своей цели… и остановилась. Пальцы чуть сжали ногу, Янка попыталась свести ноги… А толку?

– Пользуешься ситуацией?

– Еще не пользуюсь, но очень хочу…

Через несколько минут Яна парковала машину на подземной стоянке. Она посмотрела оценивающе на явно не здоровый вид Мартина и покачала головой.

– Сейчас мы придем домой, я поцелую все твои болячки, и утром все пройдет.

– Все болячки?

– Да.

– Эх… Оказывается можно пожалеть, что не получил по…

Он смотрел, как ее щеки медленно покрывает румянец. Мартин начал смеяться, но тут же охнул и поморщился.

– Вот! – торжествующе сказала Янка, вылезая из машины. – А не будешь надо мной подшучивать!

Она надела пальто, которое достала из машины, и подошла к дверце Мартина.

– Выходи, насмешник.

Он осторожно повернулся и потихоньку вылез из салона. Яна вопросительно смотрела на него, но ничего не спрашивала.

– Трещина в ребрах, скорее всего. Так сказал док. В лучшем случае, сильный ушиб. Завтра с утра на рентген надо ехать.

Она подошла близко к нему. В полутемном помещении стоянки его глаза казались черными, они затягивали, как омут.

– Я люблю тебя, мой Орка.

Она встала на носочки и поцеловала его в уголок губ. Мартин тут же поймал ее и прижал к себе, стараясь не морщиться. Все тело болело, как будто его каток переехал. Но Яне этого нельзя показывать.

– Ты моя. Никогда во мне не сомневайся. Люблю тебя…

Медленный подъем по лестнице, просто медленный подъем.

Яна вспомнила слова Марата о том, что его брат обладает нечеловеческой выдержкой – он ни разу не подал виду, что ему больно.

Как только в коридоре включили свет, навстречу выскочил кот, но, видимо, почуяв запахи медикаментов, тут же умчался и «забаррикадировался» у себя в домике.

– Все-таки умный у нас зверь – смылся, чтобы не помогать, – пошутил сквозь зубы Мартин.

Раздеваясь, он чуть дернул плечом, чтобы куртка сама соскользнула на пол. Попытался наклониться, но Янка опередила: она быстро подхватила одежду, отнесла в гардеробную, оставив и свое пальто, и вернулась.

– Я же меньше тебя ростом, мне удобнее наклоняться. Да?

– Ну, точно, хитрюшка маленькая… Яна, возьми в шкафу покрывало, кинь на диванные подушки – отдохну немного. Не хочу испачкать их.

Она сделала, как он сказал. Мартин подошел к дивану и обернулся к Яне. Взгляд притягивал, как магнит. Она двигалась медленно, шаг за шагом приближаясь к нему, не отводя глаз. Совсем близко его смугло-красная кожа, покрытая синяками и ссадинами. Но Яну это не остановило: она прижалась губами к его губам, встав на цыпочки.

– Я же сказала, что вылечу тебя…

– А я думал, ты забыла про свои обещания.

Он расстегнул клипсу, удерживающую перевязку.

– Не хочу в этом…

Яна размотала его, освобождая тело от бинтов.

Она казалась совсем маленькой и худенькой в этом светлом платьице, но вызывала в Мартине такое желание, что справиться с ним сейчас он не мог, несмотря на свои травмы.

– Лечи меня…

Янка взялась за края его спортивных брюк и потянула их вниз, обнажая его полностью. Потом обошла со спины: бордово-синие узоры уже проступали на теле. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как пострадал ее любимый человек. Целовать можно было все, живого места все равно не осталось.

Нежно прижимаясь губами к его спине, руками едва касаясь плеч, Яна начала свое тихое признание в любви Мартину.

Он задышал чуть чаще, но не мешал ей и себе получать удовольствие от невинных ласк. Яна встала перед ним, выбирая глазами место, откуда начать «лечение». Потом придвинулась ближе, поцеловала его там, где сердце. Лизнула кожу, пахнущую после душа каким-то морским ароматом. И сама же застонала от такой близости.

– Яна, хочу тебя, – оглушительно тихо прошелестел его требовательный голос.

Она чуть вздрогнула, по телу прокатил жар от этих слов. Взявшись за низ платья, она сдернула его одним движением и отбросила в сторону. Потом разделась полностью…

Они стояли обнаженные, друг перед другом.

Мартин сделал шаг назад, и, глядя в глаза Яне, лег на спину, раскинув руки в стороны, показывая ей: «Я весь твой».

Она смотрела на мощное тело, распростертое перед ней, в полной боевой готовности. Протолкнув дыхание, застрявшее в горле, она сначала легла рядом, просто любуясь им. Потом встала над ним на колени.

Едва касаясь нежной кожи напряженного члена, она задыхалась от желания почувствовать его в себе, но медлила, распаляя и Мартина, и себя до края. Она обхватила его ладонью, чуть сжала. Мартин охнул и закрыл глаза. Янка сделала несколько движений вверх-вниз, чувствуя, как он наливается и становится еще больше в ее руке.

– Яна, давай, иначе все кончится, не успев начаться.

Мартин уже смотрел на нее горящими глазами.

– Давай, Яя. Ну же!

Она привстала, направляя его в себя, и поймав, замерла.

– Как хорошо! – прошептала она, покачиваясь в самой высокой точке, удерживая его внутри.

Мартин, скрипя зубами, терпел, не дергаясь ей навстречу. Яна опустилась чуть ниже, ощущая, как он давит на ее стенки, как пульсирует, словно подталкивая ускориться…

Еще ниже, еще. Яна не держалась за Мартина руками, боясь сделать ему больно. Она завела руки за спину, сцепив их над локтями, будто они связаны. Мартина эта картина просто выбивала за грань его выдержки. Но он терпел, пока она все еще скользила вниз.