Мартин встал, направился в ванную – мыть руки. Но можно было бы и еще кое-что засунуть под струю ледяной воды… Нельзя пока дать волю своим желаниям. Янка слабая, как мышонок.

На кухне Мартин чувствовал себя уверенно. Быстренько: куриный суп для бессильных и слабых, овощной салат, картошку помыл, высушил, разрезал пополам, насыпал специй и – в микроволновку. Вот и хватит. Незачем на ночь наедаться. Время неуклонно приближалось к десяти вечера.

Все было готово, и он отправился за Яной. Кот продолжал сидеть в углу.

– Да что же ты там нашел, бандит?

Никакой ответной реакции – Кит охотился.

Мартин зашел в спальню и застыл…

VariableJoyfulFruitbat-size_restricted.gif

Он боялся шевелиться. Дышать. Смотреть. Да, и смотреть боялся. Перед ним на кровати лежала девушка, которую он знал шестнадцать лет, … и не знал вовсе.

Яна спала, и скорее всего, не глубоко. Дыхание было размеренным. Оно поднимало грудь, которая была полностью открыта мужскому взору. Если бы Мартин не знал, сколько лет Янке, мог бы обвинить себя в вожделении подростка, потому что грудь не дотягивала до «единички». Но даже такая маленькая, она была совершенна!

Небольшие, нежно-розовые соски не были возбуждены. Казалось, что их вообще никогда не трогали руки мужчины. Мартин сглотнул… Он не мог оторвать взгляда от Яны. Прошлогодний след от купальника был едва заметен. Кожа настолько просвечивала, что видны были голубые венки. И родинки… Маленькие, россыпью раскинувшиеся на коже и уснувшие там навсегда.

У него пересохли губы от желания дотронуться, поцеловать, возбудить эти скромно спящие, но так заманчиво вздымающиеся вершинки. Он уже ощутил на языке нежную кожу соска, почувствовал, как он твердеет под его напором, как хочет все больше ласки и внимания…

Мартин намотал косы на руки и потянул их, приводя себя в норму. Перед глазами поплыли красные круги.

– Мартин? Ты давно здесь стоишь? – ее голос прозвучал немного хрипловато.

Оказывается, он закрыл глаза, и это, наверное, спасло его от встречи взглядами с Яной. Отвернувшись, он ответил:

– Я только зашел. Ты задремала. Одевайся, надо поужинать. А потом я поеду домой, завтра мне на работу.

– Сейчас, я сейчас.

Слышно было, как она возится сзади. Мартин всеми силами пытался отогнать от себя образ полуобнаженной Яны. Получалось с трудом. «Ночь воспоминаний и желаний я себе обеспечил».

– Я готова.

Она подошла к нему сзади, дотронулась до руки. Ладошка была теплая, пугливая. Мартин медленно и осторожно прижал ее сверху своей рукой, повернулся к Яне и удивился, когда понял, что без каблуков она совсем маленькая рядом с ним: ее макушка не касалась его подбородка.

– Мой рост метр девяносто два, вес восемьдесят восемь – больше не секретная информация.

Его голос звучал тихо и спокойно. Яна не заметила никакого возбуждения или беспокойства.

– А мой рост метр шестьдесят четыре… Вес не знаю.

– В любом случае, тебе надо поесть. Ты же голодная?

Яна просто кивнула, глядя снизу вверх в темно-карие глаза с густыми черными ресницами.

Мартин, не выпуская ее руки, пошел на кухню. Мельком глянул на кота, который черной кляксой просочился на кровать своей хозяйки, заняв тепленькое после нее местечко. «Жулик…» – только такое слово пришло на ум.

На кухне Мартин выпустил руку Яны и указал ей на стул, приглашая присесть.

– Куриный суп – обязательно. Остальное на твое усмотрение.

Яна глотала слюнки от запаха, вида еды и … вида мужчины, который все это приготовил. Потому что Мартин – именно мужчина. Пока он отвернулся к плите, она прошлась взглядом по его телу. Господи! Как хотелось до него дотронуться! Таких желаний у нее раньше не было. А тут – какие-то легкие волны внизу живота, уходящие еще ниже…

Яна обратила внимание сразу, как только Мартин пришел, на приятный аромат, который его окружал. Ясно, что после тренировки он принял душ. Может, поэтому косы и заплел, чтобы не ходить с мокрыми волосами.

Появившаяся перед ней тарелка вернула ее из области грез.

– Ешь, – спокойно сказал Мартин и сел напротив.

Они ужинали, поглядывая друг на друга, не разговаривая. В квартире не было слышно никаких других звуков, кроме сопровождавших их трапезу. И это было по-домашнему тепло… Яна давно так не сидела за столом. Визиты к родителям не в счет. Значит, последний раз был еще до института, когда она жила в семье.

– Спасибо, я наелась. Даже устала немного.

– Я сейчас все уберу и поеду домой, – сказал Мартин, вставая из-за стола. – Завтра достанешь из холодильника и разогреешь. Тебе тут на целый день хватит. После работы приеду, проверю.

– А ты приедешь? – тихо спросила Яна.

– Да. И даже если ты будешь спорить, я все равно приеду.

– Просто из-за того, что ты заботишься обо мне? Как о младшей сестре? О друге?

– Нет. Потому что я так хочу. И целовались мы с тобой, явно не по-братски или дружески.

Янка почувствовала, как румянец заливает щеки и уползает по шее к груди. Она даже ощутила кожей ткань футболки.

Мартин домыл посуду, вытер руки полотенцем и повернулся к Яне.

– Я хочу к тебе приехать. Потому что ты мне нравишься. Очень.

Его почти черные глаза заглянули ей прямо в душу. Янка вдохнула и задержала воздух, замерев под его взглядом.

«Почему я не боюсь его? Почему доверяю? Я ведь понимаю, что будет дальше… Я этого хочу? Не знаю… Я не знаю, как и что делать. У него были такие девушки! Куда уж мне …»

Мартин все читал по ее лицу. Он сделал к ней шаг, чуть наклонился и прижался своими пухлыми губами к ее рту, не давя, не наседая, не требуя – просто, чтобы коснуться ее, почувствовать тепло тела. Она тихо вздохнула, потянулась к нему и… Он отодвинулся.

– Все, мне пора. Иначе я не сдержусь. А ты слабенькая сейчас. Ложись спать. Завтра приеду.

Яна кивнула головой, глядя как бы со стороны на его быстрые сборы. Уже в коридоре он оглянулся, обжег взглядом ее всю…

Потом улыбнулся и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Всю дорогу до дома и оставшуюся ночь Мартин думал, вспоминал, проживал свою жизнь заново. То, что он рассказал Яне – простая констатация фактов, без эмоций, слез, ужаса потери и страха надежды. Именно страха, потому что надеялись до последней капли крови. Той крови, которая по странной игре судьбы, подходила Марине – его крови.

Он давно жил отдельно, купив себе квартиру сразу, как только появились «свободные» от лечения деньги. Никто не знает, сколько непролитых слез выжгли ему сердце. Мартин любил свою семью, даже родного отца, которого никогда не видел, не считая редкого общения по скайпу. Но сестра и брат были для него равными частями его души и сердца.

То, что случилось с Мариной, навсегда поселило страх потери. Может, еще и поэтому никого не хотел пускать Мартин в свою жизнь. Как, собственно, и Марат с Маринкой. Родители отчаялись дождаться внуков. И вот … Яна, маленькая смелая девчонка-пятиклашка, выросшая в привлекательную несгибаемую девушку. А он и не заметил, как она выросла.

Зато сегодня увидел… Перед глазами снова и снова появлялась картинка ее расслабленного состояния после массажа. Руки сразу же становились горячими, дыхание учащалось.

«Когда же рассвет? Все равно не уснуть. Но что-то не дает покоя. Я упустил какую-то деталь. Кожей чувствую – впереди опасность. Надо сосредоточиться, чтобы быть готовым». Но желание застилало глаза, усыпляя чувство самосохранения. Как ни пытался Мартин поймать нечто, терзавшее его подозрениями, так и не смог.

Утро встретило его ярким солнышком. Хотелось позвонить Яне, чтобы узнать о ее самочувствии, но все-таки не стал этого делать. Скорее всего, она еще спит. И снова в памяти то, как она лежит, раскрывшись…

Отчаявшись отвлечься от этих картинок, Мартин вошел в привычный ритм «вместе с Яной» – в душ, зарядка, завтрак, дорога… И – вот оно! То, что не давало ему покоя – у ступенек лестницы, что ведет в рабочие пенаты, стояла «Audi Q7» черного цвета с московскими номерами. Почти перегородив остальным машинам въезд на парковку. Мартину на его «танке» вообще не проехать. Пришлось разворачиваться и ехать к другому шлагбауму. Благо, было еще раннее время.