Старший брат вопросительно посмотрел на младшего. Тот ответил:

– Да гниду одну не раздавил, а так хотелось! Все кипит внутри. Так что, держись, братец!

Мартин пожал плечами, он не собирался биться с Маратом в полную силу. Только чуть, чтобы парень расслабился и поговорил. Но он никак не ожидал такого агрессивно-точного боя от младшего брата. Пришлось включаться, чтобы не получить синяков и травм.

Когда они уж сильно увлеклись, послышался свист, пронзительный и длинный. Оба повернулись на звук: в дверях стояла Марина на костылях. Она качала головой, осуждая поведение братьев и постукивая указательным пальчиком по циферблату часов.

– Пора! Осталось пятнадцать минут до встречи, а вы, как две мокрые курицы! В душ – оба! Марат, а ты вообще должен быть при параде.

– Все успеем, – уже спокойно сказал Марат.

Марина развернулась и медленно пошла в сторону административных комнат. Братья спустились с ринга и пошли в душевые.

– Расскажешь, что довело тебя до такой агрессии? – спросил Мартин.

Марат вздохнул и уже спокойно начал говорить о том, что видел и в чем поучаствовал.

– Вот такие дела, брат. Не знаю, что за тип к твоей Яне приставал, но уж очень выпрашивал.

– Я его знаю. Он от меня уже получал. Видно, не усвоил. Или дождался, когда она одна будет. Козел…

– Точно.

Марату стало легче, что он выговорился, а Мартину беспокойно – потому что он должен был отвезти ее домой, а потом заниматься своими делами. Есть, над чем подумать.

Для него были привычными такие нагрузки, а вот младший брат чувствовал, как ноет все тело. Марат встал под душ, и прохладная вода, напомнившая ему ледяные пальцы Яны, показалась раем, лаской, которую он ждет! И не дождется. Та минута, когда он вел ее к своей машине, держал за руку, слышал ее дыхание за спиной… Хотелось, чтобы она длилась и длилась.

«Ну, хоть вода меня обнимет…» Подставив лицо струям воды, Марат испытал блаженство, словно это ЕЕ руки гладят разгоряченные от непролитых слез веки, трогают волосы, сползают по плечам вниз…

Мартин постучал по стене душевой кабинки, напоминая о времени. Сам он уже выходил, закрутив мокрые волосы в косы. Его место было не в переговорной, а рядом. Но перед ним был монитор, который полностью охватывал соседнюю комнату. Там за столом уже сидел Марат.

«Волосы так и не высушил! Как беспризорник – мамины слова», – думал старший брат о младшем.

Справа от Марата, за длинным столом переговоров сидела Марина, в ожидании поигрывая пальцами о чехол планшета. Костылей не было видно.

Ровно в девять раздался стук в дверь, и вошел Илья с папкой в руке. Марат встал из-за стола, приблизился к гостю и пожал протянутую для приветствия руку.

– Присаживайся. Давай все обсудим в общих чертах, без детализации. Кстати, как к тебе обращаться?

– Илья.

– Хорошо. С тобой мы уже знакомы. А это наш физиотерапевт, зовут Марина. Вот у нее к тебе вопросы. По моей части мне все понятно.

Илья с легкой усмешкой смотрел на худенькую брюнеточку. Но первым не заговорил. Ждал, когда она озвучит свои вопросы. Эта Марина была полной противоположностью его нынешней симпатии – Яне Ковальской.

Кареглазая, темноволосая, жилистая, как пацан, по возрасту чуть за двадцать. «Какой из нее физиотерапевт? – подумал Илья. – Наверное, чья-нибудь грелка. Черт! Я здесь для работы, а не …»

– Как Вы представляете себе работу с подростками? – перебила ход его мыслей Марина.

Голос у нее был приятный, говорила она тихо, но уверенно.

– А в чем сомнения? Свой план я представил и получил одобрение. О чем конкретно идет речь?

Илья с трудом сдерживал все возрастающее раздражение.

– Я о травме, которую Вы получили полгода назад.

– И что дальше?

Он злился еще сильнее, но внешне этого не было видно – все-таки многолетние тренировки и участие в турнирах научили скрывать его истинное состояние.

– Я уверена, что Вы каждое утро с трудом поднимаетесь и уйму времени тратите на растяжку и разработку поврежденных мышц. А тут – работы с бешеными молекулами. С детьми! Мало того, с подростками! Это неизбежные ссоры, склоки и драки на тренировках, а отсюда травмы. Усугубление Вашей травмы и получение новых – детьми. Я пока не уверена…

– Да что ты знаешь о травмах, пигалица?! Получила диплом за красивые глазки, втерлась тут к кому-то, и теперь решила, что королева и можешь повелевать?

Марат и Мартин, сидя в разных комнатах, одновременно сложили руки на груди и слегка усмехнулись.

«Представление начинается! Ну, держись, Белый Тигр!»

Марина перевела взгляд с Ильи на Марата, чуть не фыркнула от разочарования и снова посмотрела на оппонента. Потом повернулась к нему боком и начала вставать, сильно опираясь руками на стол и спинку стула. Подтянув свое тело до состояния, когда можно перенести вес на ноги, она взяла костыли, которые лежали на соседних сидениях.

Молча проделав все это, навалившись, наконец, на подручные средства, она повернулась к изумленному Илье.

– Пятнадцать лет своей жизни я следила за карьерой одного бойца. Он называл себя Белый Тигр. После моего кумира Орки он стал вторым номером… Как ни печально это признавать, я ошиблась. Ты не тигр, ты паленая кошка. Не претендую на авторство, этот образ мне навеял мультфильм «Маугли».

С этими словами она, осторожно передвигаясь, дошла до двери и остановилась. Препятствие было огромным, тяжелым и, наверное, дубовым. Преодолеть его, не уронив при этом костыли, было сложно. Илья резко встал и пошел к Марине. Он открыл дверь и удерживал ее, пока девушка проходила.

А потом он закрыл дверь за Мариной и за собой.

На столе у Марата завибрировал телефон. Он нажала на громкую:

– Ты это видел? – услышал он в трубке смеющийся голос Мартина.

– Прямо из первого ряда наблюдал, – ответил Марат. – Как на поводке за ней пошел. Интересно, договорятся ли? И о чем?

Мартин зашел в кабинет брата. Тот в задумчивости покручивал ручку между пальцами.

– У тебя все в порядке, Марик-Комарик?

Марат вздрогнул от детского прозвища и внимательного взгляда старшего брата. Улыбнулся и сказал:

– Все нормально. Ты поезжай. Я еще посижу, кое-какие дела есть. Потом сам все закрою. Ты домой?

– Нет, я к Яне.

И снова – проницательный взгляд Мартина, проникающий прямо в сердце. Но Марат спокойно его выдержал и сказал:

– Понятно. Ты с ней поаккуратней. Трясло ее сегодня не хило. Пока, старший брат.

– Пока, малыш…

Дверь за ним давно закрылась, а Марат все сидел и смотрел в одну точку. «Малыш… Да, когда-то был малышом. Мама и сейчас так называет. А я всего на два сантиметра ниже брата. Надо бы собраться у родителей».

Лишь только в одиннадцать-тридцать он уехал из клуба. Но не смог удержаться и повернул во двор ЕЕ дома. «Патриот» стоял напротив подъезда, прямо под уличным фонарем. Марат остановился рядом. Вышел, подышал холодным весенним воздухом, посмотрел наверх, на ее окна. Там были видны какие-то слабые блики либо свечи, либо ночника.

Марат, как завороженный, глядя на окна, пошел к подъезду. Он хотел посмотреть нумерацию квартир, чтобы высчитать ее номер. А вдруг ей когда-нибудь помощь потребуется?..

Над дверью горел мощный фонарь, и еще издалека были видны цифры. Марат достал телефон, сфотографировал то, что ему нужно, и вернулся к машине. Оглянувшись последний раз на окна, он сел в авто. Через мгновение «Мерс» сорвался с места и уехал.

На первом этаже зажегся свет. Хозяйка наблюдательного пункта ликовала!

«Все птенчики сегодня попались в объектив. И волосатый, который сегодня был с косами, как красна девка, и лохматый, который зачем-то крутился около машины первого. Ай, красота!»

Тетя Вера рассматривала фотографии, сделанные из укрытия. На свой вкус она бы выбрала второго: он красивее, моложе, богаче (судя по машине) и не такой здоровый, как первый. Этот почему-то наводил на Верочку ужас, как и Ковальский-отец. Нет, однозначно, лохматый ей нравился больше, чем волосатый!