Он, также оглянувшись к лестничному пролёту, прошагал по ковровой дорожке до своей комнаты. Сэм достал из пиджака ключ и отворил дверь.

Войдя, он, стараясь не шуметь провернул в замке ключ и опустил гравированную щеколду.

Внутри его ожидала всё та же картина. И неудивительно: с момента его ухода прошло около двадцати минут. С ходом времени, присущем этому отелю, промежуток попросту смешной.

За двадцать минут рядовой постоялец успевал, сладко потянувшись, встать с кровати и выйти на балкон с пузырящимся бокалом.

Хоть Фиверу уже на протяжение нескольких лет приходилось регулярно пребывать в такой обстановке, он отнюдь не разделял взглядов её завсегдатаев.

Безусловно, Сэму было приятно роскошное окружение, но не более того. Он любил посмотреть на элегантные интерьеры, блестящие дороговизной материалы, что всегда кажутся такими чудесными, и, конечно же, сладко поспать на перьевой подушке под шёлковым одеялом, однако по-настоящему всё это его никогда не цепляло.

Куда больший отклик в нём вызывали виды из окон. Самым светлым лучиком в своей работе – после возможности защищать людей – Сэм всегда определял путешествия.

Иной раз он не знал, что именно принесёт ему очередной город. С великим удовольствием Фивер готов был рассматривать пейзажи цивилизации, стоя у окна пятизвездочного отеля. Но неправильно будет сказать, что Сэм совсем не вкушал атрибутов богатой жизни.

Фивер порой не отказывал себе в горячих знакомствах с дамами, элегантных, но приправленных алкоголем танцах и шумных застольях. Нередко вечер Сэма подходил к окончанию поцелуями в его апартаментах.

Последствия одного из таких страстных вечеров в данный момент заполоняли его номер.

Фивер вошёл в уже залитую едва приглушённым светом комнату. Плотные рыжие шторы буквально надрывались от нескончаемых солнечных лучей. Они колыхались в безграничных терзаниях обжигающего солнца и свистящих горных ветров. Однако, благодаря стенаниям портьер и обилию кондиционеров, в номере было даже прохладно.

Он посмотрел на спящую даму и на запястье. Наручные часы показывали 8:35. «Слишком раннее время, чтобы будить и выдворять красавицу», – подумал Фивер.

Сэм, минуя лежащее на полу платье, мягко прошагал к постели и выудил из-под подушки пистолет. Он кистью оценил увесистость блестящего кольта.

Металл оказался ровно настолько тяжёлым, чтобы Сэм сразу ощутил: внутри был полный магазин. Он щёлкнул предохранителем и нажал на сброс защёлки магазина.

Железный корпус с рыжеватыми снарядами скользнул из рукояти прямо на ладонь Фивера. Он быстрым взглядом оценил количество патронов и щелчком заправил магазин обратно внутрь. Снаряды укрепились.

Сэм, оттянув затвор, на всякий случай заглянул в патронник, после чего последовал завершающий щелчок предохранителя. Он повесил боевой кольт в подручную кобуру на поясе, полностью скрытую за пиджаком.

Сквозь штанину Сэм почувствовал прикосновение железа к бедру. Из отверстия в кобуре свисал глушитель. Он был плотно зафиксирован в полимерном корпусе вместе с самим пистолетом, но полностью не умещался.

Сэм ощутил клонящую тяжесть холодного металла, хоть на бедре и висело от силы полтора килограмма…

Агент поправил пиджак, прикрыв тактическое снаряжение и, с облегчением выдохнув, присел у прикроватной тумбочки.

Оттуда он быстро достал маленькую записную книжку с заколотой внутрь ручкой и убрал их в карман пиджака.

Сэм, одарив спящую женщину увлеченным взглядом, обошел кровать. По ту сторону постели, напротив двери на балкон стоял сейф.

Ничем не примечательный, такой находился в каждых апартаментах отеля. Фивер, по обыкновению, доверху забивал его папками фиктивных бумаг и джинсовой сумкой с наличными.

Там было ровно столько, сколько выглядело реалистично, и сколько Фивер не боялся потерять: деньги на каждое задание выделялись начальством.

Сэм подошёл к сейфу, стоящему на тумбе, и открыл её деревянную дверцу. Место, где, как показала практика, реже всего ищут ценные вещи, зачастую находится в непосредственной близости к главному хранилищу.

Сэм пошарил ладонью по внутренней стенке тумбочки и, надавив, уронил её. Фивер вытащил тонкую дощечку, обнажив настоящую стенку.

Вертикально прижатый к ней, там стоял чёрный матовый кейс. Он был довольно узок, но достаточно широк, чтобы внутри уместился пистолет.

Сэм достал чемодан и, положив дощечку обратно в тумбу, направился в ванную комнату.

Он отдавал себе полный отчет, что девушка в постели, и что, хоть это и маловероятно – он посмотрел на пустую бутылку на полу – может в любой момент проснуться и застать то, чего не должна. Фивер любил поступать, как знает сам.

«Я итак уже пошёл на некий риск, открывая потайной отсек в присутствии постороннего. Хоть и спящего. Хоть и прелестной дамы» – рассудил Сэм. С этими мыслями он вошёл в ванную комнату и закрыл за собой дверь.

Фивер положил чемодан на белую раковину. Палец машинально проскакал по кодовому замку и прислонился к пластинке со сканером. Кейс щёлкнул, и замочки разомкнулись.

Внутри чемодан был обит чёрными подкладками из пенополимера. На нижней половине в них были вырезаны утопления, а внутреннюю сторону крышки обрамляла твердо-сжатая подкладка. На ощупь она была мягкой, но отлично держала форму.

Самая большая, и пустующая, выемка в обивке была в форме пистолета, куда с плотной фиксацией умещался кольт. Рядом тянулась длинная колея в двадцать пять миллиметров шириной. Она тоже была пуста.

Остальное пространство было усыпано множеством более мелких форм. Рядом с местом для пистолета, с пластмассовой насадкой на игле, лежал шприц. Внутри тихонько бултыхалась бесцветная жидкость.

Аккуратно надавив на мягкую форму, Фивер заставил миниатюрную гарнитуру, размером с улитку, выпрыгнуть. Он ловко подхватил её двумя пальцами и поместил в левое ухо.

Рядом в герметичном пакетике лежала пара глазных линз, а также прижатая к стенке, обычная на вид, шариковая ручка.

Фивер, минуя всё это, ему не нужное, остановил свой взгляд на паре чёрных круглых пластинок размером с муху.

Они были настолько малы, что форма, в которой они лежали представляла собой прямоугольное углубление плотно накрытое стёклышком.

Фивер снял прозрачную крышечку и трепетно выудил два маленьких аппарата. Он положил в их в самый аккуратный и небольшой кармашек на груди своего пиджака.

Тот самый, куда некоторые предпочитали поместить одинокую розу или красный платок.

Сэм сомкнул створки чемодана – с треском сбросился код – и отнёс его обратно в импровизированный тайник. Перед каждой миссией штаб разными способами вызнавал информацию о строении мебели в отеле. По размерам, для Фивера всегда изготавливалась уникальная дощечка.

За четыре года службы у него могло бы накопиться образцов на пол для ванной комнаты в необычной стилистике.

Фивер всё ещё находился в лёгкой неопределённости. Предавшись наплыву профессиональной серьёзности, он укрылся от внезапного недоумения: подобных видений к нему ещё не разу не являлось. Однако в какой-то момент хищные лапы всё же проскреблись в черепную коробку.

К голове хлынул старательно удерживаемый поток мыслей. Они были странными и веяли тревогой вперемешку с непониманием.

Сэм, неожиданно для себя, отмахнул их гулкой пощёчиной.

Былое чувство от работы вдруг вернулось. Несмотря на всё, он поймал себя на мысли, что этим утром словно ощутил себя на три года моложе.

Молодой, чертовски рациональный и храбрый Сэм Фивер.

Приятным импульсом обдало Сэма. Он почувствовал, что сейчас как никогда ранее способен помочь. Помочь своей стране, стране-партнеру и тысячам человек…

«Нет. Раз уж хорошо работается, так ни к чему отвлекаться на что-то бесформенное», – старательно уверил он себя. Ему очень захотелось, чтобы всё было именно так, как казалось.