Он затянулся, ощутив лёгкое расслабление, и откинул голову к стене.

Агент Фивер любил и покурить. Настоящей усладой была для него сигара после трудного рабочего дня. А в последнее время дни для Сэма становились всё тяжелее и тяжелее… Он жадно прибирал закрутку к губам и впивал в себя все соки никотина.

Что любопытно, до тех пор, как он не вступил в разведку, табак Сэму совсем не нравился.

Ещё свежи были воспоминания, о том, как первая сигарета, выкуренная в первый же день стажировки, спустя месяцы переросла в четыре на дню, а затем и в толстые сигары.

В глубине души Сэм понимал: это его убивает.

Тут, распахнулись всё те же входные двери. Фивер заинтересовано повернул голову. С крыльца в красном служебном фартучке с кусачками в руках сошёл местный швейцар.

Сэм окинул его взглядом. Что сразу бросилось ему в глаза – чудаковатая кудрявая причёска мужичка, скрытая под красным беретом так, что по бокам торчали лишь каштановые локоны. Сэм невольно улыбнулся.

Швейцар, поправив круглые очки, оглянулся по сторонам. Вдруг он заметил Фивера и, бросив неловкий жест рукой, крикнул: «Доброе утро, сэр!»

Необычный акцент сразу бросился в глаза. Мужчина очень жёстко произносил окончания и, словно, избегал любой мягкости звуков.

Несмотря на это примечание, Сэм незамедлительно произвёл учтивый кивок Швейцару. Сигара чуть не вывалилась изо рта.

Одарив Фивера любезным взглядом, тот развернулся и направился к зелёной ограде у фасада здания. Мужичок принялся умело орудовать кусачками, аккуратно подрезая кусты.

Сэм с недолгим интересом понаблюдал за его занятием и вскоре опять перевёл задумчивый взгляд в небо.

На ум крались былые воспоминания. Картины прошлого с леденящим шелестом начали проявляться перед глазами. С большим трепетом Сэм впустил их и принялся просматривать немое, антикварное кино.

Там спецагент Фивер с ураганом в груди выполнял свои задания.

Каждая миссия, любое государственное поручение поражали его в самое сердце. Горячая, пылкая кровь из умело пробитой раны разливалась по всему телу, наполняя его беспощадным огнём.

Фивер горел и рвался во всех направлениях. С непогашаемым чувством долга он выслушивал речи в кабинете начальника, нырял в автомобиль, растворялся в толпе с пистолетом за пазухой.

Он был неумолим. Когда наступало время, Фивер доставал из широкого гардероба самый лучший костюм – иногда чёрный, иногда серый, а иногда с пуленепробиваемой подкладкой.

Так, за опасными вылазками, драками и виртуозной слежкой тянулись месяцы, и понять этого агента было нельзя. Он действовал так, как никто другой попросту не мог – и воспринимать это можно по-разному.

Когда Фивер брался за дело, предаваясь дикому пламени, всё вокруг обращалось бесцветными декорациями. Масштабным полем, на котором каждый человек, кроме цели становился манекеном. Именно там Сэм и работал.

Он, отважно несясь под осколками шрапнелей, участвовал в погонях – всего двух – и с великим счастьем, что справился и остался жив, прибирал к губам сигарету. Фивер любил свою работу, буквально обожал тот факт, что способен помочь – и помогает – тысячам человек.

Чем дальше агент продвигался по службе, тем охотнее и шире с лукавой улыбкой раздвигало перед ним ширму начальство. Тоненький занавес, за которым вычурно отблёскивали золотые горы.

И первые пять лет Фивер отважно боролся за каждый сдвигаемый сантиметр. С упоением сражаясь в разведке днём, под вечер он возвращался в дорогой отель.

Жаркие танцы под луной и ласки в шёлковых постелях за дверьми с позолотой. Знойные красавицы и дорогой алкоголь – так он часто провожал вечера. Ему тогда жутко было любопытно вкусить этой жизни. Такой загадочной и желанной.

Он всё больше и больше увлекался сигаретами.

По службе ему часто приходилось видеть пейзажи. Список городов, где Фивер побывал уже близился ко второму десятку, но каждый по-особенному впечатывался в сознание.

Вот и сейчас Сэм старался стиснуть свои мысли в кулак. Лёгкие и воздушные, они рвались куда-то далеко наверх, но Фивер крепко ухватил их, хоть и было больно. Держать себя в руках он умел.

Сэм встряхнул головой и увёл взгляд от абстрактных образов к вполне реальным.

Отель находился в паре километров от города на некрупных горных вершинах.

Неподалеку, на той же цепи зелёных массивов, городками стояли винтажные виллы с виноградными садами. Отсюда, в чём Фивер уже убедился, открывался вид на целый город.

Это место служило надзорной площадкой для самых влиятельных криминальных деятелей города. Весьма роскошной надзорной площадкой. Находясь здесь, можно было увидеть всё, что только пожелаешь.

Но агента Фивера эта недвижимость нисколько не интересовала. Одним из главных правил в разведке является чёткое следование конкретной инструкции.

Да и Сэм, скорее, рассматривал поля нежно спеющих ягод, чем прикрытие для отмывания нелегальных банкнот.

Он терпеливо ожидал мистера Ф., по многочисленным данным, спонсора и организатора множественных терактов.

Так, упиваясь ароматной сигарой у самого неба, агент Фивер простоял – если сверяться с его часами – до восьми часов, двенадцати минут.

В это самое время, когда он взглянул на часы, откуда-то неподалеку послышался приглушённый рёв мотора. С каждым мгновением он становился всё громче, и спустя несколько секунд Фивер узнал хорошо знакомый ему шум Астон Мартина.

Этот звук мгновенно вымел из головы все тягучие размышления.

Сэму и ранее приходилось водить эту блестящую классику. Год назад, на поимку контрабандистов в Мексике, штаб выделил Фиверу роскошный DB7. Агенту досталась роль Британского посредника, и автомобиль пришёлся очень кстати.

«А вот и он», – втянув табачный дым, подумал Фивер, когда за узором ворот показался блестящий кузов.

После короткого диалога у проезда – Сэм видел, как мужчина в охранной будке обращается внутрь салона – шлагбаум поднялся, и автомобиль въехал на территорию.

Отсвечивая на солнце, серый Астон Мартин закатился на парковку. Журчащий двигатель словно по щелчку затих.

Фивер бросил стремительный взгляд на номерной знак – он мысленно зафиксировал комбинацию цифр и букв.

Тут распахнулась пассажирская дверь и из салона с невозмутимым видом показался мужчина в чёрном смокинге. Подобно грациозному гепарду он шагнул лакированным туфлями на асфальт.

К нему тут же с поспешным рукопожатием подбежал швейцар. Это определённо был мистер Ф. – Сэм узнал его по многочисленным описаниям.

Фелбс принялся объяснять что-то работнику отеля, попутно жестикулируя. Поймав эту возможность, Фивер начал внимательно обводить свою цель взглядом.

Загадочный спонсор терактов вел себя соответствующе своему образу. Мистер Фелбс был подобен свирепому хищнику. Он был серьезен, твёрд, то и дело пропуская скромную гордую улыбку на свое скулистое лицо. Он вел диалог, заставляя собеседника лишь слушать и повиноваться.

Сэм смотрел на человека в костюме и чётко узнавал в нём те черты, о которых был так хорошо наслышан. Он думал было…

Вдруг перед глазами промелькнули множественные картины диких кошек. Они сидели, скалились, кровожадно облизывались прямо перед лицом. Причём практически буквально, что не на шутку припугнуло Сэма.

Тут распахнулась водительская дверь и на парковку, что-то печатая на мобильном телефоне, вышел мужчина в серой рубашке. Фивер тут же перевёл свой взгляд на него. Он был удивлён случившимся, но серьёзнее дела, свой мираж не поставил: «Что за…? Хотя, не время»

Этот человек не источал такой пугающей харизмы, как Фелбс. Он был одет в совершенно простую и блеклую одежду и вёл себя абсолютно сдержанно. Без лишних действий и движений мужчина встал, облокотившись о капот автомобиля. Вскоре он достал из кармана мобильник и принялся печатать.