– Люди такие милые, когда не слышно, о чём они говорят…

Итак, в первый раз в жизни девочка из Марбурга оказалась в неизвестном городке. И он отчего-то ей нравился. Проходя мимо голубой дверцы, украшенной деревянным парусником тончайшей работы, Дафна вдруг услышала голоса. Женский показался ей слегка простуженным, мужской – приятным рассудительным:

– Σοφοκλή! Θέλω να ψήσω το Χρίστοψωμό²⁸, – говорила незнакомка.

– Αύριο, Χρύση . Η νύχτα είναι τώρα²⁹, – отвечал мужчина.

– Ωχ, αύριο δεν θα προλάβω. Πριν τα Χριστούγεννα ο φούρνος έχει ουρά. ³⁰

– Σταματά, βρε, Χρησα! Τώρα θα φτιάξω το φούρνο μας, και θα ψήσεις εκεί το καλύτερο χριστοψωμο. Το δικό σου είναι το καλύτερο στον κόσμο³¹!

Дафна поняла одно – мужчина и женщина спорили из-за какого-то «христопсомо». Это слово она где-то и раньше слышала, только вот не могла припомнить где. Да и некогда ей было вспоминать. Дафна постучала в дверь. Голоса за ней растворились. Следом послышалось торопливое шарканье не то тапочек, ни то сандалий. И вот по-старчески скрипнув дверь приоткрылась, выпустив на улицу лучи тёплого домашнего света. Тут же перед Дафной возник седоволосый мужчина. Глаза у него были ясными, добрыми с блеском юных небесных опалов. На его смуглом сухом лице стрелки времени истоптали уже не одни башмаки. Гордый нос выдавал в этом человеке орла-охотника, а вьюны морщин и шрамы, застывшие на щеках белыми кораллами говорили о подвигах минувших дней. Сколько лет было хозяину дома, могли знать лишь солёная вода, да палящее солнце, превратившие его лицо в зеркало шторма и полного штиля.

Хозяин улыбнулся и сказал Дафне:

– Γεια σας, μικρουλα! Αυτή η νύχτα σε ευλογει. Από πού είσαι³²;

Дафна догадалась, что хозяин приветствует её, но совершенно не знала, что ему ответить. Вовремя ей вспомнилось напутствие дельфина. Дафна прислонила к горлу свою ладонь, и трижды похлопав по нему, произнесла:

– Воды. Можно мне воды?

Хозяин с любопытством вздёрнул брови и переспросил:

– Νερό; Θέλεις να πιείς³³;

– Вода. Пить, – на всякий случай кивнула Дафна.

– Αυτό το κορίτσι θέλει το νερό³⁴!– всплеснул руками мужчина, и распахнув дверь, торжественно сказал – Ελά! Ελά, παιδί. Χρύση! Ήρθε μια κυρία σε μας, στρώσε το τραπέζι, κυρία! Νερό! Ελαιόλαδο! Τυρί! Κουραφέδες³⁵!

Хриса, хозяйка дома, оказалась невысокой смуглой женщиной с блестящими, словно у пантеры глазами и седыми волосами, забранными на скорую руку в высокий пучок. Одета она была в чёрную хлопковую рубаху и такую же чёрную юбку. И повадками своими напоминала прыткую ворону, увидавшую отбившегося от стаи воробья. Оглядев Дафну с макушки до пяток, она воскликнула:

– Kοριτσάκι μου! Εγινες μουσκεμα, ελα στο σπιτι γρηγορα.³⁶

Дафна послушно переступила порог и в ту же секунду приняла из рук хозяина огромный стакан, до краёв наполненный пресной водой. В предвкушении чуда, она сделала глоток, другой, третий. Вода мигом успокоила её мысли и наполнила каждый вдох невидимой силой. «Какая вкусная» – подумала Дафна и выпила всё до дна.

– Чудная какая! Видно, замучила тебя жажда, деточка, – сказала хозяйка Хриса. И Дафна поняла каждое её слово. Будто всю жизнь жила она в этом доме, играла на здешних улочках и каждое утро с рассветом выпивала большой стакан чистой воды.

– Спасибо, – поклонилась хозяевам Дафна, – Не сочтите за грубость, но где я?

– Ох, бедная девочка! – захлопотала Хриса, выставляя на стол деревянные миски с пухленькими блестящими оливками, козьим сыром, изюмом и золотистым мёдом, – Ты словно бедняга Одиссей³⁷, выброшенный морем на берег родной, да и не признавший его! Мокрая, холодная, бредишь! Тебе бы поспать немного, а там уж и задавай вопросы.

– Добрые хозяева, нет у меня времени на сон, – сказала Дафна.

– Но для стола-то время найдётся? Ты на Крите, деточка. А это большу-у-щий остров. Вот такой: от Запада и до Востока, – отмерив руками по воздуху, сказал хозяин дома, – Я – Софоклос, а это супруга моя – Хриса. И как бы ты здесь не оказалась, мы тебе рады. Ешь мёд да печенье. Переведи дух с дороги!

– А я – Дафна. Никогда не думала, что вот так «раз» и окажусь на острове! – улыбнулась путешественница.

– Дафна? – переспросила Хриса, – Дафна – это знаешь ли, по-нашему «лавр», священное дерево древнего народа. Откуда ты, Дафна?

– Из… – и тут Дафна смутилась, – Из Марбурга. Это в Германии. Но я не уверена. В общем, я не знаю, откуда я родом. Все говорят, будто я инопланетянка.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Софоклос, – Верно говорят! Никто не знает, откуда мы родом… Одних приносит небо, других море. Я об этом Хрисе всегда говорил, а она мне: «не философствуй, не придумывай, старый моряк»! Ха-ха-ха! Вот Хриса! Слушай, что говорит ребёнок. А ты, Дафна, давай, чай пей!

– Спасибо. Вот вы, кажется, меня понимаете, – рассмеялась Дафна, прихлёбывая душистый травяной чаёк с еле уловимой горчинкой.

– Да уж… Он всех понимает! Только меня понять не может! Лет сорок уже понять не может, – возмущённо вытаращила свои большущие глаза Хриса, – Вот я ему говорю: «Ты мне печь почини! А он – «завтра, да завтра»! Вот уже Рождество на носу! А у него всё «завтра»». А мне как христопсомо печь?

– А ты тесто-то замеси, и обдай его своим жаром! Сама лучше печки любой разгораешься, – ещё хлеще захохотал Софоклос.

– Давно я тебя таким весёлым не видела! Тоже мне, пан хвостатый! – вспыхнула Хриса.

– Давно гостей у нас не было! С кем шутить-то? С тобой, Хриса – опасно! – хмыкнул Софоклос, – Ох! Сложно с ними, с этим жёнами! Завтра починю твою печь. Завтра!

– А сейчас чем займётесь? – спросила Дафна.

– Мне, Дафна, нужно до утра корабль сделать! – признался хозяин, – С парусами голубыми, со штурвалом, чтоб волны морские рассекал…

– Настоящий корабль? Всего за одну ночь? – удивилась Дафна.

– Да слушай ты его больше! Вот, держи ещё печенье, – вмешалась Хриса, – Он с тех пор, как в море перестал ходить, ерунду всякую говорит! Да только кораблики и делает. Не настоящие, игрушечные! Правда мастерит хорошо, тут уж ничего не скажешь… Лучше всех на острове мастерит, – и Хриса, сама того и не заметив, стала расхваливать мужа, – А кораблики у нас в почёте! Море ведь кругом, – рассмеялась Хриса, – А перед Рождеством ребятишки вот такие игрушечные кораблики украшают, кто, как пожелает, да и вперёд колядовать! В двери стучат, песни поют! И вот наряженными корабликами своими хвастают. Их хоть на конкурс выставляй! А как детишки покалядуют, так и получат свою награду: сладости да монетки мелкие. А кто и крупных подбросит! Традиция такая вот… К нам к первым, обычно, детишки бегут! Софоклосу его же кораблики продемонстрировать. Ох, по душе мне колядки. Пожалуй, только в это время и можем мы на детишек поглядеть, да порадоваться!

– Только в это время? – не поняла Дафна.

– Ну да. Своих-то детей у нас нет, – разоткровенничался Софоклос. И вдруг как ткнёт указательным пальцем Дафне в плечо, – Это что у тебя там? Горб вырос? Только что не было ничего!

– Ой! Напугали! – взвизгнула девочка, а вместе с ней взвизгнул и «горб», – Это мой друг – Сальвадор. Выползай, дружок, – скомандовала Дафна, – Ещё Марлен где-то там прячется. Марлен, вылетай!

– А Марлен это кто? – удивилась хозяйка Хриса.