– Ясно, – произнёс я тихим голосом, а потом оживился и спросил: – Хорошо, допустим, я стану руководителем. Как я пойму, какой я лидер, харизматичный или по праву должности?

– Во-первых, не «допустим», а точно станешь, – поправил меня мой наставник. – А во-вторых, ты обязательно почувствуешь свою харизму.

– Как? По каким признакам?

– По той уверенности, с которой будешь принимать решения. По той твёрдости, с которой потом будешь действовать. Ты перестанешь рефлексировать по всякому поводу. Тебя не будут мучить вопросы о том, как твои решения, в том числе и непопулярные, воспримут другие, как всё это отразится на их судьбах. Тебя не будет волновать то, как ты выглядишь в глазах окружающих. Это будет состояние подсознательной веры в свою правоту, а точнее, в полезность своих идей и поступков, причём полезность для всех, кто имеет к ним отношение. Всё это придёт к тебе исподволь, ты даже не заметишь, как станешь харизматиком. А ещё ты это поймёшь по той лёгкости, с какой подчинённые будут соглашаться с тобой, по их готовности решать поставленные тобой задачи. Понятно?

– Пока не очень.

– Это нормально, главное верь. Хорошо?

– Хорошо.

Аким одобрительно моргнул и неожиданно объявил:

– На этой оптимистичной ноте мы с тобой расстанемся. На сегодня всё, – и, продолжая сидеть, добавил прежним, деловитым тоном: – Вот тебе задание на дом: понаблюдай за своими знакомыми и друзьями и подметь, у кого из них есть качества, присущие харизматикам. А также подумай, сможет ли кто-то из них стать лидером благодаря этим качествам, или им надо развивать в себе ещё какие-то другие навыки. Задание понятно?

– Понятно.

– Тогда по домам!

И мы попрощались. Я отправился к себе домой, а мой наставник остался решать какие-то свои рабочие вопросы.

– Давай-ка вспомним, о чём мы говорили в прошлый раз, – начал Аким без всяких предисловий, как только мы уселись друг против друга, – можно ли воспитать в себе харизматичность? Помнишь?

– Да, помню, – ответил я.

– Итак, мы договорились о том, что все мы рождаемся харизматиками, и нам нужно всего лишь взрастить в себе наши лидерские качества, – он вскинул на меня бровь, и спросил утвердительно: – Мы же договорились, так ведь?

– Так, так, – согласился я и улыбнулся. Было что-то детское в его настойчивости. Но он пропустил мимо глаз мою усмешку и продолжал всё тем же уверенным голосом:

– И ты легко убедишься в этом, понаблюдав за детьми – вот кто настоящие харизматики. Посмотри, как они приковывают к себе внимание взрослых, как они уверенны в себе, когда топают ножкой и требуют чего-то от старших. Посмотри, как они выразительны в своей сердитости, когда складывают ручки на груди и надувают губки. Разве их этому кто-то учил? Нет. Так делают только прирождённые лидеры. И ведь у них получается добиваться своего. Почему? Да потому что они живут в атмосфере любви и бессознательно пользуются этой любовью. Мы все рождаемся харизматиками, однако со временем родители и общество (детский сад, школа и тому подобное) подавляют в нас нашу харизму, и через какое-то время мы становимся простыми, послушными исполнителями. И парадокс заключается в том, что это подавление начинается именно в том возрасте, когда всех умиляют наши детские топанья ножкой, и когда родители всё ещё потакают нашим капризам. Именно тогда в наше сознание вживляют целую систему запретов. Вот тебе простой пример по этому поводу. Ты же бывал на детских площадках, где мамочки выгуливают своих детей?

– Конечно. Я и сам своих там иногда выгуливал.

– Значит, ты видел типичную картину, когда малыши на детской площадке в своих попытках познать мир пытаются уползти за пределы отведённого им пространства. Видел же?

– Видел.

– А мамы, вместо того, чтобы следовать за своими детьми, и поощрять тем самым их любознательность, загоняют их обратно в маленький мирок песочницы. Видел?

– Много раз.

– Ведь им так удобно: сидеть на лавочке и ничего не делать. Они даже не замечают, как нарушают личностный рост своих детей, как убивают в них самостоятельность, снижают их способность воспринимать обстановку самолично, а не с чьей-то подачи. Думал когда-нибудь об этом?

– Пожалуй, нет.

– Что ж, теперь задумаешься, и о природе собственной несамостоятельности, и о том, как ты воспитываешь своих детей.

Я согласно кивнул головой, Аким тоже кивнул и продолжил свою речь:

– А ещё я видел, как некоторые родители шпыняют своих детей, шпыняют постоянно, по любому поводу.

– И даже без повода, – подхватил я.

– Вот именно. Например, у одних моих соседей есть сын – уже достаточно взрослый мальчишка. Он очень добрый и улыбчивый. И всё же из-за постоянных окриков своей матери он ведёт себя не как все его сверстники. Он слишком тихий и зажатый, боится высказать своё мнение, даже когда его просишь об этом. Абсолютно безынициативный парень. Попадались тебе такие?

– Думаю, да… да наверняка попадались, просто сейчас не могу вспомнить.

– Но есть у меня и другой пример, – сказал мой наставник с ноткой оптимизма. – Когда у одних моих соседей родился мальчик, все жильцы дома лишились покоя. Ваня – так зовут мальчишку – днями напролёт орал благим матом. Даже прохожие на улице возмущались мамашей, которая «мучает своего ребёнка», хотя Лиля12 – так зовут Ванину маму – очень заботливая родительница. Но, самое главное, она мудрая и терпеливая. Она понимала, что «безумные» вопли сына – это всего лишь заявление маленького человечка о себе большому миру, это проявление характера. Я ни разу не слышал, чтобы она на него накричала. Лиля позволяла Ване делать всё, что он захочет. И также терпеливо она относилась к его проявлениям самостоятельности, когда он подрос и начал ходить. Она следовала за ним, за живчиком, повсюду, как наседка за цыплятами, всячески потакая его любознательности. В результате Ванюшка вырос очень активным и солнечным мальчиком. При виде его у меня на душе всегда становилось тепло. Мне, в общем-то, все дети поднимают настроение, но Ваня заражал своей жизнерадостностью. Он буквально приковывал к себе внимание окружающих и всегда верховодил сверстниками, но не потому, что был самым рослым или самым сильным – нет, он был средних размеров, – а потому, что был самым развитым как личность. Встречались тебе такие дети?

– Да, – на этот раз уверенно ответил я.

– Так вот, к сожалению, лишь единицы детей, в ком взрослые не смогли заглушить их упрямую харизму, вырастают лидерами, ну и ещё такие вот Ванюшки, в ком родители осознанно поощряют самостоятельность и любознательность. Остальные же очень быстро забывают о своих врождённых задатках и становятся простыми исполнителями. Однако… – Аким внушительно поднял указательный палец, а потом направил его в мою сторону, – не стоит залипать в своих обидах на взрослых. Ведь родительское воспитание со всеми его ошибками – это всего лишь начальная школа жизни, а высшее образование мы получаем самостоятельно. Например, в моём дипломе стоит тройка по высшей математике, но я же не обижаюсь за это на свою школьную учительницу. Ведь это было в моей власти – восполнить базовые знания и усерднее учиться в универе. Верно ведь?

– Верно.

– Точно так же и с харизмой. Без каких-либо обид на кого бы то ни было, мы способны пробудить и развить в себе свои врождённые лидерские качества, будучи уже взрослыми людьми… – он встал и написал на доске всё тем же энергичным почерком:

РАЗБУДИ СВОЮ ХАРИЗМУ!

и подчеркнул три раза, потом вернулся в своё кресло и посмотрел на меня так, словно спрашивал: «Понятно?» – но вместо согласия я возразил:

– Но ведь дети любимы, потому что взрослыми движет инстинкт продолжения рода и инстинкт сохранения вида. Разве не так?

– Так, – охотно согласился мой наставник. – Дети и в самом деле бессознательно несут в себе идею сохранения рода, и именно на этом держится их детская харизма. Мы уже не раз с тобой наталкивались на мысль, что харизматики являются носителями некоей идеи, которую они продвигают в массы, продвигают неосознанно и без всяких внутренних сомнений. Об этом и я неоднократно говорил, и в твоих тезисах тоже есть упоминания. Помнишь?