Я долго собирался написать эту книгу. Даже, когда материал был собран и разложен по полочкам, я всё еще не решался приступить к работе. Ежедневно корил себя за это и спрашивал: « Я что сомневаюсь в её нужности? Я не верю в её жизненность? Я не верю в её успех? – но через секунду сам же себе и отвечал: – Нет, книга нужная. Идеи, изложенные в ней, реально работают. Она будет иметь успех, – и после этого приказывал себе: – Тогда пиши! Начни прямо завтра!» Но на следующий день всё повторялось: сомнения, вопросы, ответы, самоубеждения и обещания «начать прямо завтра». И так продолжалось много-много месяцев. К чему это я? А к тому, дорогой читатель, что если ты, взял в руки эту книгу, но всё ещё колеблешься, сможешь ли разбудить свою харизму, то знай: такая нерешительность свойственна любому нормальному человеку. И, уж если меня, кое-что знающего о лидерстве и успехе, посещают подобные мысли, то тебе они тем более позволительны. Даже харизматики иногда сомневаются в своих намерениях, с той лишь разницей, что они рано или поздно преодолевают свою неуверенность и действуют. Вот и у тебя всё получится. Ты пройдёшь сквозь предубеждения, преодолеешь все свои внутренние преграды и обязательно станешь эффективным лидером.

И ещё кое-что по поводу данной книги. Ты не станешь харизматиком благодаря ей. Нет. Ты достигнешь успеха только благодаря себе, а книга немного поможет тебе в этом. Просто доверься ей и отбрось внутренние споры, пока не дочитаешь её до конца.

Приступая к написанию книги, я мысленно поблагодарил людей, которые повлияли на моё решение заняться сочинительством, а также тех, кто, сам того не зная, принял участие в её создании, тем или иным образом. Умение благодарить имеет для меня большое значение. Оно вообще важно для каждого успешного человека, и об этом здесь тоже пойдёт речь.

Особое спасибо моей маме, Андреевой Клавдии Васильевне, простой русской женщине, которая дала мне жизнь и воспитала таким, какой я есть. Её непоседливый характер, стал для меня примером жизненной активности и предприимчивости. Да и вообще, невозможно оценить значение этой женщины в моей жизни.

Я очень признателен моему отцу, Андрееву Михаилу Андреевичу, и прежде всего за то, что он с младых ногтей приучал меня доводить начатое до конца. Благодаря такому его наставлению мне удавалось в прошлом и, уверен, будет удаваться в будущем, достигать поставленных целей.

Кроме того, спасибо всем моим бывшим руководителям, коллегам и просто знакомым, кто вдохновлял меня на изменения в моём мировоззрении или стал персонажем данной книги. Имена многих из них будут названы здесь.

И особую благодарность я выражаю тебе, мой читатель, за то, что ты заинтересовался моей книгой и, я уверен, дочитав её до конца, последуешь моим рекомендациям. Тем самым ты окажешь добрую услугу лично себе, а также внесёшь свою лепту в совершенствование нашего мира. И я не стыжусь такой высокопарности. Я убеждён, что личные улучшения каждого из нас влияют на всеобщую гармонию.

Ещё раз всем спасибо.

В жизни каждого, кто ищет себя и стремится к успеху, обязательно случаются события, которые принято называть судьбоносными. Произошло такое и со мной: на одном из тренингов по самоактуализации я встретил человека, который стал моим наставником по части лидерства. Он остаётся для меня таковым и по сей день, хотя мы уже почти не видимся и лишь изредка переписываемся.

Он привлёк моё внимание во время перерыва, когда участники тренинга мирно попивали чаёк-кофеёк вприкуску с печенюшками. Среди общего гомона я вдруг услышал знакомые звуки классики (к тому времени я уже серьёзно ею увлекался) и невольно покрутил головой в поисках источника звука. Мелодия лилась из чьих-то наушников, и мне стало интересно, кто ещё кроме меня увлекается такой музыкой. Ведь в эпоху хип-хопа редко встретишь любителей «академического нафталина». Оказалось, что мужчина в наушниках стоял прямо за моей спиной. Он, наверное, заметил мои поисковые телодвижения и, угадав во мне единомышленника, сделал шаг навстречу.

– Любите ли вы Брамса? – неожиданно спросил он и улыбнулся краешками рта. Я оценил шутку1 и ответил ему в тон:

– Да, особенно Второй фортепианный концерт, – именно он звучал в наушниках незнакомца. Мужчина непринуждённо протянул мне руку и коротко представился:

– Аким.

В его взгляде читался вопрос «а как тебя зовут, дружище?», и я ответил:

– Андрей.

Мой собеседник приветливо поклонился и продолжил разговор таким тоном, словно нашему знакомству было уже лет сто.

– Вообще-то, – сказал он тоном ценителя, – мне больше нравится его Первый концерт – он более страстный, я бы даже сказал, буйный, он меня заряжает на работу, – однако на отдыхе… – мой новый знакомый снова улыбнулся и спросил: – Мы же сейчас отдыхаем?

– Можно и так сказать, – ответил я уклончиво.

– Так вот, – продолжил он своё объяснение, – для отдыха больше подходит светлая, мажорная музыка, поэтому я и зарядил Второй концерт.

Мы ещё поболтали немного о классике: кому какие композиторы нравятся, кто на каких концертах бывал и тому подобное, – а потом из аудитории призывно зазвучали олимпийские фанфары Джона Уильямса,2 и слушатели оживлённо потянулись в зал в предвкушении новых провокаций, разрывов шаблонов, разрушений мифов и прочих фокусов «ментального очищения»…

На большом обеденном перерыве мы снова оказались рядом друг с другом, вернее я сам уже подсел за стол к своему новому знакомому. Было в нём что-то притягательное, хотя красавцем его не назовёшь. Черты его лица говорили не столько о мужественности, сколько о серьёзности. Ровный овальный фас, суровый римский профиль, карие глаза из-под прямых бровей, взгляд, полный волчьего спокойствия, и только подвижные, пухлые губы намекали на некоторую сентиментальность. Сложением не Аполлон, но без возрастного животика, по всему видно, занимается спортом. И всё же, несмотря на самую обычную внешность, в его манере держаться: походка, жесты, речь – угадывалась внутренняя сила и свобода. Движения его были лишены суетливости, но не казались медленными, наоборот, уверенными и точными. Походка своей пластикой напоминала кошачью и в то же время была решительной. Взгляд не столько изучал тебя, сколько призывал к общению. А ещё, сам не знаю почему, я обратил внимание на его руки. Пальцы длинные, но, отнюдь, не тонкие. Ладони не благородно-узкие, но и не «лопаты», они были жилистыми и выглядели сильными. Именно о таких руках говорят «железная хватка». Они не сцепливались и не скрещивались, демонстрируя раскрепощённость своего хозяина. Приятная манера общения так же компенсировала его некрасивость. Он не просто говорил – слова выпархивали из его рта, словно птицы из гнезда. Грамотная речь, оригинальность суждений, лёгкая самоирония и тонкий юмор – вот, что выделяло его как собеседника. «Он, наверное, нравится женщинам, – подумал я тогда, – особенно если заговорит своим бархатистым баритоном». Но самое главное, что меня привлекло в нём – это умение слышать. Он не просто вежливо слушал, а вникал в то, что я говорил, он был, что называется, благодарным слушателем. Таким даром редко кто владеет по-настоящему.

– Каким ветром сюда занесло? – поинтересовался Аким, как только я уселся за стол напротив него. При всей ироничности вопроса его добродушная улыбка говорила: «И как мы здесь с тобой очутились, дружище?» – не дожидаясь моего ответа, он вдруг предложил: – Слушай, давай на «ты». Мы ведь не на официальной встрече, и нам, двум простым и умным мужикам так будет проще.

Меня подкупило его уравнивание нас двоих (уж он-то точно не выглядел простаком), и я охотно согласился:

– Давай.

– Так чего ради ты здесь? – повторил он свой вопрос.