- Не понадобился зонт, - сказала она, когда муж открыл дверь. - Хмуро, но не дождливо. Приходили?

   - Нет, не было! Я уже беспокоюсь.

   - Подождём! И пойдём искать. Совсем мальчишки, в десятом классе учатся, два плаката на ватмане написали про наркотики, про отставку власти и встали около администрации.

   - Правда?

   - Зачем мне врать! Соседка, когда я вышла погулять, сказала, что они что-то замышляют, я успела до площади дойти, они стоят. Вырвала плакаты, разорвала, смяла, уговорила уйти, а тут полиция! Егор! Замели бы голубчиков! Сейчас за экстремизм молодых сажают, нельзя против власти. А кто справедливости ищет, тот расшатывает устои строя. Главное - молодёжь запугать, мы и без того запуганы. Боюсь я, Егор меня предупредил: мол, смотри, дочь сидит, а внук ещё нет.

   - С чего это он сказал? - Иван даже сел на табуретку от неожиданности, сердце затрепыхалось, как бывало, когда он вдруг чего-то пугался.

   - Видел, наверное, из машины, подъезжая, что я плакаты рву, а ребята уходят. Администрация вызвала полицию! Ну что бы этой администрации не выйти, с ребятами не поговорить, не объяснить? Они же переживают, им жить хочется, у них всё впереди, мечтают, любят свой город. Понимают, что дня не обходится без похорон, умирают молодые от наркотиков. А старики живут, надо держаться изо всех сил, если они умрут, как детям и внукам жить?

   - Звоню Сергею! У меня нервы не выдерживают, - сказал Иван. Катя согласилась: "Звони, зови ужинать, скажи, чтобы с Юлей приходил".

   - Сергей! Скоро вас ждать? - говорил Иван в трубку. - Идёте уже? Ну, ждём.

   - И хорошо, что идут. Давай договоримся, какие бы они не пришли, ничего сегодня говорить не будем. Поужинаем, они пойдут к Сергею в комнату, а мы поговорим. Я кое-что придумала. Пока их нет, позвоню в Москву, Ангелине. А ты сядь рядом, слушай, судьёй будешь! Только бы не сорваться. Звонила, когда Лену арестовали, денег на адвоката просила. Не дала! И два месяца назад звонила. Сергея собирала в Москву, в институт поступать. Не хочет помочь. Не хочу звонить, откажет, но больше денег занять негде! Набрала номер сотового дочери. Считала гудки, на шестой, наконец, раздался голос Ангелины.

   - Это я, - сказала Екатерина и замолчала, ждала реакции.

   - Здравствуй, мама! Извини, редко звоню, занята. Как вы?

<p>

***</p>

   Характер у Екатерины был прямолинейным, не умела ходить вокруг да около. Обидно было, что старшая дочь, как уехала из дома, так ни разу и не приехала. Она поступила в медицинский институт в Москве. Как могли, помогали. В начале девяностых закрылся комбинат, Катя и Иван остались без работы. Младшей дочери было семь лет. Иван с трудом устроился грузчиком на рынок к одному предпринимателю, Екатерина никак не могла найти работу в свои сорок лет. С Иваном они были однокурсниками, учились в Московском текстильном институте. Катя поступила туда, как сирота. Иван родом был из рязанской глуши, отец с матерью работали в колхозе, хотели дать единственному сыну образование. Они умерли десять лет назад. Иван очень расстраивался, что на старости лет родители ему помогали, не он им. Но сложилась безвыходная ситуация, комбинат разорился, квартиру невозможно было продать. Одно время даже решили ехать в деревню, к родителям Ивана. Но там тоже не было работы. Всё разваливалось.

   ­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­Жалела Екатерина, что сразу, как комбинат закрылся, не решилась бросить всё и уехать в Москву. Думала, вот-вот закончится вакханалия, одумается власть, и комбинат откроют. Такое производство! Ангелина позвонила и радостно сказала:

   - Мама, я замуж выхожу, он богатый, обо мне не беспокойтесь, я в порядке.

   - Мы не можем на свадьбу приехать, у нас беда с деньгами, на пшене, перловке живём...

   - Не надо приезжать! У него родители дипломаты, круг общения другой, вы не впишитесь. Целую, я тороплюсь!

   Екатерина положила трубку, села на диван, долго сидела, не понимая, как это они не впишутся, родители же! Младшая дочь Лена была в школе, Ивана позвала соседка-пенсионерка помочь отремонтировать кран. Просидела час, решила, что на дочь обижаться нечего, раз не ко двору они, то и ладно. Главное, у неё всё хорошо!

<p>

***</p>

   Катя получила место в студенческом общежитии, в одной комнате жили вчетвером. Девчонки все были из областей, недалеко от Москвы. На выходные уезжали домой, привозили картошки, солений, сала. Катя на выходные уезжала в свою школу-интернат в Подмосковье, директор Нина Андреевна своих выпускников не бросала, всегда предоставляла место для ночлега, кормила и наставляла. Говорила, что ни в коем случае нельзя бросать учёбу, даже если замуж выйдешь. Катя очень любила Нину Андреевну, она попала в школу-интернат, когда ей было семь лет, до этого находилась в детском доме, о своих родителях знала одно: погибли в автомобильной катастрофе. В интернате девчонки и ребята в старших классах влюблялись друг в друга, ссорились, расходились. Катя мечтала о любви, но ко всем ребятам относилась чисто по-дружески. "Придёт любовь, куда она денется! Одна беда у наших детдомовцев, - говорила Нина Андреевна, - верят в слова, не понимают, что обмана кругом много. Не суди, по словам, Катя, суди по делам".

   С Иваном они в первый же день учёбы в институте оказались в лекционной аудитории рядом.

   - В общежитии живёшь? - спросил он после лекции.

   - Да! Не похожа на москвичку?

   - Я не очень разбираюсь в москвичках, я из деревни в Рязанской области, тоже в общежитии живу.

   - В каком?

   - На Маркса.

   - И я.

   - Вот это да! Какая комната?