Она имела любовников. Много любовников. Ее встречи с другими людьми частенько были куда более впечатляющими, чем с ним. Особенно с двумя: молодым французским футболистом роковой наружности и восточным седовласым бизнесменом с жёсткими серыми глазами.

Он разомкнул объятия и глухо сказал:

– Уходи, Энджел.

– Как это уходи? – оторопела девушка. – Почему уходи? Ты что, идиот? Ты не понял? Я бе-ре-мен-на! Ты вообще слышишь меня? Я беременна! Это правда. Ты женишься на мне?

– Ты не беременна, Энджел. И мы оба это знаем. Хватит прикидываться, – спокойно ответил Дойл. – Ты не любишь меня. И я тебя тоже не люблю. Вот это – правда, если хочешь. Уходи, пожалуйста.

– Ты что? Ты… сомневаешься?

– Я знаю. Джулия проводит тебя. Не о чем разговаривать. Уходи.

– Что значит «ты знаешь»? – Энджел снова начала закипать. Ее божественно прекрасное лицо покрылось багровыми пятнами. – Что значит «ты знаешь»? Ты что – врач? Я беременна, твою мать! И ты женишься на мне!

– Милая, – Кристофер вернулся в кресло. Он почувствовал жуткую усталость. Настройщик незаметно ушёл, так и не получив возможность перекинуться парой слов с хозяином инструмента. Баха больше ему не услышать, – пожалуйста, хватит представления. Ты не беременна. И я обязан тебе сказать, что у нас ничего не получится, ведь мы друг другу совершенно безразличны. Давай разбежимся по-тихому. Кроме того, тебе лучше не упускать того седого дядьку с Востока. Он как раз то, что ты ищешь. И он может стать твоим мужем. Шанс у тебя есть. Небольшой, конечно. Но есть.

– Кого?.. Откуда ты?.. – На миг оторопела Энджел. В ее памяти быстро замелькали лица знакомых мужчин. Спустя миг она опомнилась. – Я никого не ищу! Я нашла тебя. Я хочу только тебя… – продолжала упорствовать девушка, но из её голоса начисто пропала былая уверенность.

– Не хочешь, – Кристофер покачал головой. Краем глаза он заметил, что вернулась Дороти. Она украдкой заглянула в гостиную и спряталась на кухне.

– Проклятье! – Энджел затопала ногами как маленькая упрямая девочка. Дойлу стало даже жалко ее. – Ты это специально говоришь, чтобы я ушла.

– Ну, в общем, так и есть, – честно ответил Дойл.

Энджел поперхнулась и на миг замолчала.

– Но это правда, – он пожал плечами.

– Ненавижу, – прошипела Энджел и снова кинулась к нему. Стиснула его лицо ладонями и вперилась горящим взглядом в его глаза. Кристофер мог бы любоваться ею, но не хотелось. – Ненавижу это твое… драконье лицо! Эти твои глаза, холодные, как у змеи. Вы, англичане, все такие. Холодные ублюдки. Да пошел ты, Дойл! Больше никогда мне не звони! Видеть тебя не могу! – она вскочила, схватила сумочку, которую до этого кинула на пол, и стремительно вышла, вихляя бедрами. Что-то злобно бросила Джулии и с силой хлопнула дверью.

Убедившись, что девушка ушла, Дойл откинулся в кресле и закрыл лицо руками. Странный был сегодня день.

– Мистер Дойл, – вкрадчиво прозвучал Голос Джулии, – я все закончила. Можно пойти домой?

– Иди, – выдохнул Кристофер, не отрывая ладоней от лица. – Спасибо.

– До завтра, Мистер Дойл.

– Угу.

На несколько минут воцарилась полная тишина. Дойл пытался ни о чем не думать, но мысли бешеным вихрем носились в его голове. Что происходило сегодня… как он реагировал… как мало его поведение было похоже на Иезекиля… что это значило? Он весь день пробыл в халате. Какой стыд.

Он почувствовал легкое прикосновение к ладоням, которые все еще были крепко прижаты к лицу; открыл глаза. Дороти улыбнулась и протянула ему стакан виски. Надо же, он и забыл, что она здесь.

– Я еще даже нормально не завтракал, – усмехнулся Кристофер.

– Все равно уже поздно, – вполголоса ответила Дороти. Он взял стакан и сделал глоток. Потом еще один. Голова сразу отяжелела. Тело сделалось мягким.

– Тебе надо отдохнуть. Все ушли, – тихо произнесла Дороти. Немного повременив, она одним движением стянула резинку, и ее золотые волосы рассыпались по плечам. Дороти расстегнула несколько пуговиц на блузке. Наклонилась, глядя ему прямо в глаза, оперлась руками на его колени и опустилась на пол перед ним.

– Драконье лицо… – шёпотом повторила она слова Энджел. – Действительно, похож. Но чем? Глаза… серо-голубые, с зеленоватыми искорками, почти прозрачные, очень холодные… с приподнятыми уголками и… морщинками… Сколько тебе лет, Крис? Не отвечай, я знаю. Это шутка. Брови… и родинка над левой… Странно, но глазами ты и вправду похож на дракона… Острые скулы… как будто у каменной бессердечной статуи… Но вот губы… человеческие. Такие пухлые. Но при этом такие… мужские, – девушка провела пальчиком по его четко очерченной верхней губе.

Дойл нервно сглотнул.

– Ты, вроде, говорила, что работаешь на меня. Не слишком ли ты распущена со своим боссом?..

,– Так и есть. У меня расширенные полномочия, – Дороти не сводила глаз с его рта. Ее руки сначала распахнули блузку, затем занялись поясом его халата. Под блузкой у нее не было белья. Только восхитительная, горячая, полная света и жизни плоть.

– И насколько они расширенные? – сердце заколотилось у Кристофера в каждой мышце. Тысячи иголочек снова покалывали, кровь вновь закипала.

– Максимально… – она скользнула телом между его коленей и прижалась теснее. – Это ваш бонус, сэр, ведь работать на вас – сплошное наслаждение.

Она на мгновение прижалась губами к его рту. Кристофер закрыл глаза, отдаваясь поцелую. Но Дороти скоро отстранилась и нырнула лицом вниз. Шелковые волосы рассыпались по его бедрам. Кристофер не знал, как описать то, что происходило дальше. Ни ангелу Иезекилю, ни черному безымянному недоразумению не было ничего известно об этом. Кристофер решил бы, что это и есть рай, если бы посмел.

– Вы исключительный любовник, мистер Дойл… Каждый раз в этом убеждаюсь, – пробормотала Дороти. Она разметалась в его постели и все еще переводила дыхание. Дойл в ошеломлении сидел на краю кровати спиной к ней, переваривая то, что с ним только что произошло.

«Она замужем», – вдруг подумал он. И будто увидел их мучительные отношения. Ее муж – неудачливый актер, зацикленный на карьере. Нервный, истеричный, ревнивый, нищий. Выяснения отношений, скандалы, бесконечная череда провальных проб. Проблемы, проблемы, проблемы. С ним, Кристофером, все легко. Четко выстроенная работа, обоюдная симпатия и ни к чему не обязывающий бурный секс, как сигарета в перерыв. Без любви, обещаний, сложностей. А кто ж такой Джастин Бибер?

– Я там положила отчеты по клиентским счетам. Посмотрите, хорошо? У парочки випов назревают проблемы. Но вы разберетесь, я знаю, – Дороти легко соскочила с кровати и побежала в гостиную собирать свою одежду. Заодно прихватила его пижамные брюки и халат. Кристофер молча кивнул, принимая одежду из ее рук. Она быстро оделась. Дойл натянул штаны, набросил халат. Он надеялся, в конце концов, принять душ после ее ухода. Она скоро уйдет.

– Мне надо бежать, – подтвердила его мысли Дороти. – Я вам купила фруктов на фермерском рынке. Они уже в вазе, на кухне. Я знаю, вы в отпуске, Кристофер, но все же посмотрите отчеты. Украинские новости могут сильно повлиять на рынки. Я понимаю, что вы сами все знаете. У финансистов же не может быть нормального отпуска.

– Иди сюда, – вдруг попросил Кристофер. Он снова сидел на краю кровати. Стыдно признаться, но пережитые ощущения были настолько яркими, настолько невероятными, что он не смог противостоять желанию вернуть их. Дороти подошла ближе. На лице ее было написано притворное удивление. В глазах сверкали искорки похоти. Он схватил ее за пояс юбки и рывком привлек к себе. Одно движение – и узкая юбка скользнула вверх. Еще одно – и блузка на полу. Кристофер опрокинул Дороти на кровать, подмял под себя. Он сделал то, что ему страстно хотелось сделать с блондинкой Рэчел на пляже, но тогда он не мог понять почему. Сейчас все было ясно. Дороти захихикала:

– Мистер Дойл, так мне скоро придется возвращать вам часть моей зарплаты. Вы идете на повышение.