- Я за рулем, папа, мама, еще Семен Игнатьевич, одно место есть, но ехать двести километров, - сказал Влад.
- Что с ней сделается! - сказала соседка.
- А там интернет есть? - поинтересовалась Аня.
- Есть.
- Тогда поеду, школу пропущу! - без особой радости, но согласилась девочка.
Соседка с дочкой ушли, договорились выезжать в семь утра, чтобы к половине десятого быть в сельской администрации, забрать письмо, а потом к Марии.
- Влад, раз ты свободен, съезди на базар, купи венок, но не из мертвых цветов, из еловых веток делают, к обелиску положим, два года не были, - сказал Василий Васильевич.
- Один?
- Один, но такой добротный, не гонись за дешевизной. Я пойду до Семена, вместе придем на обед, а то он постесняется.
Был уже полдень. Василий Васильевич зашел в магазин, купил две баночки пива и уже через двадцать минут стоял у подъезда Семена. Набрал по домофону номер квартиры, услышал голос друга: "Кто?". - "Свои!"
- Чего долго к домофону не подходил? Я уж подумал плохо тебе?
- Замешкался, новости смотрел, - ответил Семен.
- Я пиво из холодильника в магазине брал, давай, пока не согрелось, - сказал Василий Васильевич, проходя на кухню.
- Давай в комнате посидим, чего мы все на кухне!
- Так я же курю!
- И что? Можно проветрить. Я никогда не курил, неужели так приятно?
- Нормально. Не курил и хорошо, не начинать же в семьдесят девять! Неси себе стакан.
- Нет, я решил пить из баночки, как ты. Я вчера так уже попробовал. Приехал из Германии, настроение плохое, купил пива и пил, как ты. Понравилось из баночки, кайфа больше!
- Точно. Завтра в деревню едем, поедешь?
- В нашу?
- Кондратовки же давно нет, в Лукьяновку, к обелиску сходим. Мне письмо пришло на сельскую администрацию, надо забрать.
- Ты там не живешь лет шестьдесят и письмо!
- Сам не понимаю, Мария позвонила, а ей глава звонил. Влад отвезет.
- Вот ведь, Василий, отцов своих мы и не видели ни разу, даже на фото, - сказал Семен Игнатьевич.
- Мать говорила, я на него похож, копия! А ты на мать похож, мать твою хорошо помню.
- Надо венок к обелиску купить, - сказал Семен.
- Я попросил Влада, он на базар съездит, купит.
- И моему отцу?
- Не подумал, позвоню Владу, скажу, чтобы два венка купил. - Василий Васильевич позвонил сыну. - Хорошо- то как!
- Отлично, не думал, что скажу эти слова! Дочь в Германии, жена умерла, не надеялся выпутаться из этой мглы. Застрелиться хотел!
- У тебя пистолет есть? - удивился Василий Васильевич.
- Есть!
- Откуда?
- Из Афганистана привез! Да мы считали, что без оружия вернуться - это все равно, что порожняком... Обойма полная, если с первого раза не получилось бы, то... Но о дочери подумал, каково ей узнать о самоубийстве! Решил лямку тянуть.
- Покажи пистолет!
Семен Игнатьевич открыл нижний ящик стенки, достал коробку из-под обуви.
- Смотри!
Василий Васильевич достал замотанный в тряпку пистолет.
- Блестит, ухаживаешь за ним?
- А то! Спасибо тебе, Василий, жизнь моя теперь смысл приобрела. В старости без друга нельзя, плохо.
- Без друга всегда плохо. Но где взять, если нет. У меня жена, дочь, зять, внучка взрослая, сын, а все равно свербило на душе. С тобой, Семен, и я плечи расправил.
- В деревне сейчас хорошо! Как я хочу увидеть все это! - сказал Семен Игнатьевич.
- Еще бы! Двадцать лет не был?
- Да больше уже!
- Пойдем на борщ, Настя не любит, когда опаздывают, кричит, что все остыло...
Василий Васильевич взял со стола недопитую банку с пивом, собрался на выход, но случайно увидел, что Семен, пытаясь подняться со стула, изменился в лице.
- Что сердце? - спросил он.
- Нога! Не хотел тебе говорить, что мы сделать можем против молодого бугая?
- Не понял.
- Сосед с четвертого этажа, ему тридцать, пьет.
- Говори яснее, никак не пойму!
- Приехал я не вчера, как тебе сказал, а позавчера вечером. Открываю дверь, а он тут как тут. Я захожу к себе, он за мной. Говорю, прости, не приглашаю, устал с дороги. Он отвечает, мол, знаю, ты из Германии приехал. Фашистам наши денежки возишь, сволочь гэбистская!
