Этот морской праздник со времени плавания «Надежды» и «Невы» стал традиционным в русском флоте. Но родился он значительно раньше и назывался праздником перехода через экватор.

«Начало его должно, конечно, искать с того времени, когда португальцы проникли за мыс Доброй Надежды», — писал Н. Боголюбов в своей книге «История корабля».

В то далекое время мореплаватели не знали условий, при которых следовало проходить через экватор в известных долготах и в определенное время года, и потому часто попадали в полосу безветрия. Нередко парусные суда задерживались штилями на недели и месяцы, мучительно ожидая ветра. Известны случаи, когда экипаж съедал всю провизию, выпивал всю воду и гибнул от голода и жажды.

Будучи суеверными, моряки и придумали такой праздник с тем, чтобы ублажить морского царя Нептуна, просить его о ниспослании попутного ветра, а также чтобы занять экипаж.

Со временем к этому празднику готовились заблаговременно и более осмысленно. Н. Боголюбов приводит пример того, как праздновался переход через экватор на клипере «Изумруд» при его возвращении на родину в 1867 году. Корабельный врач Богданов подготовил целую инсценировку с национальным русским колоритом. Действующими лицами в этом шутовском представлении были Нептун, его жена Амфитрида, их сын Тритон, незаконная дочь Нептуна Зыбь, Кащей Бессмертный, великий визирь и звездочет, он же церемониймейстер при Нептуне, Муссон, Ураган, Пассат, Смерч, Попутник, Штиль, Шторм, Шквал, ветры О, N, S, W, русалки, водянки, песенники, горнисты и барабанщик. Все они облачились в одежды, изготовленные из подручных материалов: ворсы, каболки, овчины, обрывков старых флагов; а лица и тела разукрасили сажей, мелом, суриком, охрой… Нептун был в огромном парике, с седой бородой и неизменным трезубцем. Дамы одеты в платья из флагдука. Кащей очень походил на Черномора из оперы «Руслан и Людмила». Муссона одели в китайское платье и снабдили длинной косой. Пассат был размалеван сажей под негра. На Смерч надели чехол от главного компаса. Шквал был весь в каболках, шевелившихся при малейшем движении. Штилю связали ноги, и он едва передвигался.

Амфитрида на первых же порах побранилась с супругом. Муссон затеял драку с Попутником, а под конец инсценировки Нептун приветствовал всех мореплавателей, уже побывавших за экватором, и приказал посвятить в права мореходов тех из них, которые переходят его в первый раз. Это посвящение и составляет суть веселья, которое завершается обливанием, а иногда и полным погружением новичков в специально для этого построенные из дерева и брезентов купели, заполненные забортной водой.

Тех, кто переходил экватор, называли «шелбаками», или, как было принято на русском флоте, «бывалыми-солеными». Обычно шелбаки сохраняли выданное им Нептуном удостоверение, как доказательство своего морского опыта и с тем, чтобы не подвергаться морскому крещению повторно. Вот примерное содержание такого удостоверения:

«Всем русалкам, сиренам, змеям, китам, акулам, дельфинам, скатам, пиявкам, крабам, а также и всем многим другим нашим верноподданным.

……. (должность, корабль, звание, фамилия, имя и отчество) признан нами достойным быть сопричисленным к нашим верноподданным бывалым-соленым, как пересекший экватор и подвергшийся крещению морской водою, с посвящением в орден океанских глубин.

Нептун,

владыка морей и океанов и морских

стихий».

Далее указывались широта, долгота, время, месяц, число, год, национальность и имя судна. Подпись Нептуна скреплялась специально изготовленной на этот случай «гербовой печатью» владыки морей.

Особенно почетным считается пересечение экватора в точке начала отсчета широты и долготы — в нулевом градусе, то есть в точке, которая у моряков называется «центром земли». В эпоху парусного флота моряки, перешедшие экватор в этом месте, получали право носить золотую серьгу в левом ухе и сидеть в портовых кабачках, положив ногу на стол. Если же моряку доводилось еще и неоднократно огибать мыс Горн, то «совет старых морских волков» награждал его специальным дипломом и серьгой. Такой моряк имел право… красить ноготь на мизинце левой руки.

Ныне моря и океаны бороздят современные боевые корабли нашего славного Военно-Морского Флота. Но так же, как и в далеком прошлом, при пересечении экватора на их палубах появляется морской владыка — царь Нептун. И так же неукоснительно выполняется обряд крещения всех тех, кто впервые переходит экватор. Правда, на разных кораблях праздник (с сохранением в основном описанной режиссуры) дополняется различными деталями в зависимости от обстановки, а также смекалки и выдумки наиболее опытных в этом матросов, старшин и офицеров, способных позабавить и посмешить экипаж.

Стоят на рейде боевые корабли. Натянуты их якорные цепи. В зеркальной воде отражаются огни. Тишина…

И вдруг почти одновременно на всех кораблях раздается мелодичный перезвон колоколов. Их звуки плывут в прозрачном ночном воздухе. Это вахтенные бьют в корабельный колокол, или, как его называют на флоте, рынду. Название это неточное. Рында в парусном флоте — это особый звон колокола, раздававшийся ровно в полдень.

Команда же «Склянки бить!» появилась, когда еще не было ни хронометров, ни даже самых обычных пружинных часов. Время тогда отсчитывалось стеклянными песочными часами — «склянками». Как правило, на больших парусных кораблях под ютом или на юте находилось трое песочных часов: получасовые — склянка, часовые и четырехчасовые — вахта. Но поначалу, подчеркнем это, только получасовые стеклянные часы назывались «склянками». Поэтому 30-минутный промежуток времени от начала четырехчасовой вахты получил название склянки, причем их число обозначает время. Счет начинается с двенадцати часов тридцати минут дня. В это время бьют в колокол один раз, что означает одну склянку. Целые часы отмечаются одним двойным ударом. Получается как бы один слитный удар из двух склянок. Таким образом, за четыре часа отбивалось восемь склянок.

Четыре слитных удара соответствуют четырем часам. Весь цикл со сменой вахты повторяется, т. е. в четыре часа тридцать минут вновь будет один удар в колокол, в пять часов — один двойной удар, в пять часов тридцать минут — один двойной и еще удар и т. д.

Такой расчет времени установился не случайно. Вся корабельная жизнь и служба регламентируются четырехчасовыми промежутками времени — вахтами. Моряки по числу склянок, не глядя на часы, определяют, который получас пошел с момента их заступления на вахту.

В парусном флоте бытовало выражение: «Сдать вахту под склянку».

Традиционно у морских офицеров считается признаком хорошего тона и показателем высокой морской культуры прибыть на смену товарища под последний удар четырехчасовой склянки.

Судовые колокола используются также для подачи предупредительных сигналов, когда корабль стоит на якоре во время тумана. Ударит судовой колокол — и его звон покатится без эха, без многократного повторения, поскольку он живет долго, а отражаться ему не от чего. Даже в тумане не вязнет голос колокола. И трудно даже представить, сколько жизней он спас, когда падали на воду облака и путь становился невидимым!

Судовой колокол по размеру небольшой (от 250 до 500–600 мм). Он подвешивается на кронштейне на баке всех судов и кораблей. Изготавливают их из колокольной меди — сплава из меди, олова и цинка. В более отдаленные времена для благозвучия добавлялось еще и серебро. В зависимости от пропорции этих металлов в сплаве при ударе в колокол получается звон чистый, ровный, долгий, но отличный друг от друга. Бьют в судовой колокол, берясь рукой за рында-булинь — коротенький плетеный кончик с кнопом на конце, привязанный за язык колокола. Моряки старшего поколения помнят, какой трезвон раздавался на рейдах, где носом против ветра, отдав якоря, стояли боевые корабли. То били склянки, и над тихими водами стоял малиновый перезвон.