Навстречу, по аллее парка шла статная привлекательная женщина примерно Ритиного возраста в джинсах и короткой серебристой куртке. Высокая, стройная, с короткой стрижкой на голове, с развитыми плечами и длинными ногами, но особенно Риту привлекло ее продолговатое худое лицо с выступающими скулами. Ей показалось, что это лицо ей знакомо.
Ничего не подозревая, женщина подошла совсем близко к Рите, а у той вдруг в голове всплыло имя «Витя».
– Витя?! – громко воскликнула Рита.
Женщина повернула к ней лицо, приостановилась… Да, это был Витя, Рита узнала его. В глазах женщины возникло узнавание:
– О, Рита! Здравствуй! – без всякого удивления, словно не было всех этих лет забвения, откликнулась она. – Столько лет прошло, а ты совсем не изменилась!
– Спасибо, ты тоже не изменился, то есть… извини пожалуйста, не изменилась…
– Не извиняйся. Но лучше зови меня не Витя, а Вика.
– Понятно… – Рита почувствовала неловкость, но видя, что Вика совсем не смущается, расслабилась. – Ты очень хорошо выглядишь. Как у тебя вообще дела?
– Прекрасно. Давай, может, пройдемся до кафе, посидим, поговорим, вспомним детство.
– Замечательно! – обрадовалась Рита, хотя ощутила в душе смятение. Они пошли по аллее к близлежащему кафе, и, идя возле высокой и плечистой Вики, Рита, словно в детстве почувствовала в душе напоминающее влюбленность волнение. Как будто она снова девчонка, а возле нее идет привлекательный мальчик…
Ей вспомнился тот летний день, когда она впервые увидела Витю. Им всем тогда было по одиннадцать лет. С двумя своими подружками, которые учились с ней в одной школе в параллельных классах, она пришла на пустырь кормить Жучкиных кутят, а там возле брошенных бетонных плит, где прятались щенки, сидел на бревне какой-то мальчик. Возле него крутились веселые кутята, и Жучка, их мать, лежала у его ног, и нисколько не препятствовала его общению со своими щенками.
– Ты кто такой? – напустились на него Светка с Ленкой. – Это наши кутята! Что ты тут делаешь?
– Я не знал, что они ваши, – дружелюбно ответил мальчик и поднял на девчонок свое красивое худенькое лицо с большими желто-зелеными глазами. – Можно мне с ними немножко поиграть?
– Конечно, можно! – не успев ничего сообразить, воскликнула Рита. – Разве нам жалко? – она серьезно посмотрела на подруг, чтобы те не вздумали ей возражать.
Мальчишка оказался очень веселым, дружелюбным и умным. Он признался, что живет в интернате.
– Я тоже жила в интернате! – обрадовалась Ленка, которая из-за непутевых родителей-алкоголиков прожила год на казенных харчах.
– Правда? – удивился Витя. – Что же я тебя не знаю? Мы, интернатские, все друг друга знаем.
– Так я ж не в этом интернате была, а в другом. Мы в этот район недавно переехали. В интернате я в первый класс пошла, целый год училась шаляй-валяй, и меня на второй год оставили. Учителя говорили, что я умственно отсталая. А у меня все нормально было с головой. Просто за мной следить надо было, чтоб я домашку делала. А кто там, в интернате, будет заниматься такой как я? Никто.
– Да. У нас каждый выбирается, как может, – подтвердил Витя. – Но ты говоришь, что жила там только несколько лет, а потом что? Тебя удочерили?
– Нет, ты чё?! Меня мои родители забрали, когда переезжать надумали. А тебя, почему не забирают?
– У меня никого нет. Мать оставила меня в роддоме…
Витя умолк, а девчонки почувствовали, что не смотря на симпатию, которую они испытывают к Вите, они отделены от него стеной. Они при родителях, при отце и матери, а он один, всегда один… Но, не смотря ни на что, мальчишка прочно вошел в их компанию. Скоро он знал, где живет каждая из них и мог заходить за ними, чтобы позвать на прогулку. Ловкий и сильный, он непрестанно удивлял девчонок своими способностями в лазании по деревьям. Он мог влезть на любое дерево, даже на такое, у которого совсем не было снизу сучков на стволе. Несколько лет подруги дружили с Витей, считали его своим другом. Летом он почти каждый день прибегал к ним из своего интерната. Все вместе они нянчили кутят, уходили далеко загород в лес, плавали в прудах. Но с началом учебного года, Вите только изредка удавалось покинуть интернат. Никто из девочек не догадывался, что у их простого и такого открытого Вити есть своя тайна. Им казалось, что он весь, как на ладони. Они часто откровенничали друг с другом, делились своими мечтами и планами, и им и в голову не приходило, что Витя долго и упорно обманывает их, что он скрывает от них нечто важное, скрывает то, что его гложет и полностью дезориентирует его в этом мире…
В кафе они взяли по пирожному и чашке чая и уселись за один из столиков. Здесь было тихо и уютно, за большими окнами живописно простирался осенний парк с желтыми и багряными деревьями.
Рита все никак не могла отделаться от ощущения, что она сейчас та самая семнадцатилетняя девчонка, написавшая письмо мальчику с объяснением в любви. Но этот мальчик оказался не мальчиком…
Вика, отпила чай и посмотрела на Риту все тем же проникающим в душу взглядом, каким смотрела на нее и тогда, много лет назад. Это взгляд, как казалось Рите, видел всю ее суть насквозь, проникал в самое ядро души, уничтожал барьеры, за которыми скрывалась запрятанная сущность. Вика будто бы говорила своими глазами: «Ничего не бойся, я все понимаю, и я с тобой». Ее лицо прежде юное и нежное возмужало, но ей шел ее возраст. Выступающие скулы на продолговатом лице, четкая линия губ.... Рита не могла понять, есть ли косметика на ее лице или нет. Глаза Вики были выразительными, большими, удлиненной формы, но туши на ресницах не было видно.
– Мне кажется, как будто не было всех этих лет, – нарушила молчание Вика. – Как будто только вчера ты мне призналась в любви, а я почувствовала горечь утраты, потому что я не то, за что ты меня принимала, потому что разочаровала тебя. У меня потом по жизни много было таких случаев, когда люди обманывались на мой счет, но это было уже не так больно, а вот тот самый первый случай очень сильно ранил меня…
– Да, я видела твое смятение, и ничего не поняла… Я подумала, что просто не нравлюсь тебе, а потом увидела тебя выступающим на сцене, но ты оказался не Витей, а Викой… И ты пела романс, слова которого так подходили под мое тогдашнее состояние…
– Да, я знаю, я специально выбрала именно этот романс…
Рита вспомнила то время так ярко, как будто все произошло только вчера. Ей семнадцать лет, Вите тоже. Из их компании они вдвоем были особенно близкими друзьями и делились друг с другом самыми сокровенными мечтами. По крайней мере, Рита точно делилась, а вот Витя, как потом оказалось, скрывал от нее свою самую главную тайну. Переходный возраст изменил и ее и Витю до неузнаваемости. Рита вытянулась и стала похожа на модель. Ее теперь невозможно было принять за мальчика, Витя тоже сильно подрос, раздался в плечах, голос его стал более низким. Риту он сильно волновал. Она тайно вздыхала по нему, но понимала, что для него она просто замечательный человек, близкая душа – не больше. Ленка со Светкой так и остались невысокими, узкобедрыми, похожими на мальчиков девушками. Правда у Ленки, не смотря на ее худобу, почему-то выросла довольно большая грудь. Но Ленка даже рада была этому – она вдруг поняла, что ей нравится быть девушкой, и именно такой, как она – похожей на мальчика.
Как-то сидели они всей компанией у Ленки дома. Там было как всегда грязно, бардак, но почему-то именно здесь всем было особенно комфортно. Ленкиных родителей вечно не было дома, а если они и были, то либо спали после обильных излияний, либо смотрели телевизор. Иногда Рита видела Ленкину мать хлопочущей на кухне. Но ни мать, ни отец не вникали в жизнь дочери, не интересовались ею. Ленка всегда была предоставлена самой себе и могла хоть табун лошадей привести в дом – им было все равно И вот в тот день сидели они в грязной Ленкиной комнатке, слушали музыку и хохотали. Потом зазвучала та сама песня про девчонку с классной фигурой. Светка, одетая в модные тогда широченные клетчатые штаны, заявила, что эта песня про Ритку, потому что считала ее самой красивой из них всех. Рита же не сводила глаз с пританцовывающего у окна Вити. Он ей в тот вечер казался особенно привлекательным. Угловатый мальчик-подросток, с острыми плечами, плоским животом и желто-зелеными глазами. Она даже подумала, что если бы он захотел сейчас переспать с нею, то она бы согласилась. «Да, я смогла бы это сделать, – думала она с замиранием сердца. – С ним бы я смогла пойти на все». Ее немного пугали такие мысли, потому что она никогда не отличалась легкомыслием и глупостью, но любовь к Вите в тот момент так охватила все ее существо, что казалось, она способна ради этой любви на многое.
