– Лорен, можешь проверить и убедиться, что плейлист в порядке? Ассистент ди-джея хочет получить твое окончательное одобрение, – говорит Анджела, протягивая мне список.

– Вижу, ты занята. Я просто хотел представиться, так как мы находились неподалеку. Увидимся вечером, – говорит он с легкой непринужденной улыбкой.

– Спасибо еще раз. Да, мы еще поговорим сегодня, – говорю я, не отрывая взгляда от списка.

Когда руки закрывают мне глаза, я пытаюсь скрыть стон и изобразить фальшивую улыбку. У меня так много работы, что прямо сейчас я мечтаю о волшебном Джинне, чтобы исполнить три желания и сделать все идеально, или хотя бы просто терпимо. Оборачиваюсь, и вижу широко улыбающуюся мне Рейвен. Я падаю в ее крепкие объятия.

– Я думала, ты придешь позже, – удивленно спрашиваю ее.

– Нет, но я подумала, что тебе может понадобиться помощь, – ее глаза изучают меня, и брови тут же сходятся вместе. – Ты в порядке?

– Просто нервничаю из-за сегодняшнего вечера, – это наполовину правда, и я надеюсь, что она поверит.

– Дорогая, я уже вижу, как все складывается. Для тебя это будет отличный вечер.

– Рейвен, пожалуйста, сделай так, чтобы Лорен убралась отсюда, чтобы она смогла подготовиться к сегодняшнему вечеру. У нас все под контролем, – говорит Хиллари сквозь стиснутые зубы.

– Мне действительно пора на прием, – говорю, пытаясь собрать остатки энтузиазма.

– Да, тебе нужно уходить отсюда, я подменю тебя, и все, что им нужно будет помочь, я могу сделать.

– Ладно. Я ухожу, – я хватаюсь за ремешок сумочки и прокладываю себе путь через море занятых людей, работающих вместе, чтобы сделать мое открытие идеальным.

Когда выхожу на улицу, то с облегчением вздыхаю, в предвкушении немного побыть наедине с собой.

– Пенни за твои мысли? – я удивляюсь, когда поднимаю глаза и вижу Декстера-младшего, сидящего в черном матовом «роллс-ройсе».

– Привет, – говорю я, стараясь скрыть в голосе холод.

Мы с ним уже некоторое время находимся на грани теплых отношений. Мы не были дружны с тех пор, как я узнала, что он солгал мне о Кэле.

– Ты немного рановато для вечеринки, – предполагала, что они с Хелен приедут, но я удивлена видеть его здесь так рано.

Глядя на Декстера, вспоминаю о тайнах и лжи, которые были связаны с моей жизнью.

– Куда направляешься? Хочешь прокатиться? – спрашивает он, и я борюсь с желанием закатить глаза.

– Нет, спасибо, – я поворачиваюсь и иду прочь от него.

– Лорен, я думаю, нам надо поговорить, – говорит Декстер мне вслед, и самодовольство исчезает из его голоса.

– О чем же нам тогда говорить?

– О твоем муже.

– Хорошо... Что ты можешь сказать мне такого, чего не сказала Хелен? – дерзю ему я.

– Хелен связана определенными этическими ограничениями. Я – нет.

Я прикусываю губу. Что может пойти не так от разговора с Декстером? Не похоже, что ситуация может стать еще хуже. Его водитель выходит из машины и открывает передо мной дверь, прежде чем я успеваю дотронуться до ручки.

– Спасибо, – я сажусь, и он закрывает за мной дверь.

Отмечаю мягкость кожи, декаданс отделки – этот автомобиль шепчет богатством.

– Впервые в «роллсе»? – спрашивает Декстер, и на моем лице, должно быть, написано благоговение.

– Так о чем ты хочешь поговорить? – я игнорирую его вопрос и сразу перехожу к делу.

– Знаю, что я никогда не был откровенен с тобой, но, пожалуйста, знай, что это было не из-за того, кто ты, а из-за того, кто я и что от меня требовали.

– Ты знал, что он твой брат? – спрашиваю прямо я.

Его ответ на этот вопрос позволит мне понять, является ли этот разговор пустой тратой моего времени, и если он здесь только ради того, чтобы избавиться от угрызений совести, или если он готов быть более честным со мной.

– Не сразу. Но я – Крестфилд, и то, как долго отец поощрял меня к этому, заставило меня задуматься.

– Когда ты об этом узнал? – спрашиваю я его, когда он наливает себе стакан коричневой жидкости.

– Прямо перед вашей свадьбой, – он подносит стакан к губам.

Я глубоко вздыхаю.

– Почему я здесь, Декстер? Ты, должно быть, хочешь сказать мне что-то важное.

– Кэл говорил с тобой о той ночи?

– Какой ночи? – растерянно спрашиваю я.

– О той ночи, когда он отправился навестить своего давнего родственника.

– Нет. После того, как все случилось, он был очень расстроен из-за этого, и тогда Коллин взял верх.

На его лице появляется выражение глубокой задумчивости.

– Вообще-то нет. Кэл ненадолго вернулся несколько дней назад. Я подумала, что это Крис, и он, возможно, что-то сказал об этом, но я была слишком пьяна, чтобы вспомнить, если это вообще произошло, – признаюсь я. – А что? Это что-то важное? – с любопытством спрашиваю я его.

– Может быть очень важно, – говорит он скорее себе, чем мне. – Я не мог быть тебе полезен изначально, потому что Кэл поклялся мне хранить тайну, – начинает он. – Теперь я не связан этим обещанием. Один из моих фармацевтов сообщил, что Коллин просил «Налтрексон» и «Ксанакс», – объясняет он, и я чувствую, как мое лицо морщится.

– Прости, что это?

– «Налтрексон» обычно прописывают тем, кто пытается преодолеть наркотическую зависимость, но мы обнаружили, что он подавляет эмоциональные позывы и сочетается с «Ксанаксом».

– Он не хочет ничего чувствовать? – растерянно спрашиваю я.

– Как тебе известно, переключение происходит по причине. Коллин обычно не реагирует на такие вещи, потому что он тот, кто не должен быть затронут этим, но, похоже, все изменилось. «Ксанакс» может иметь различные побочные эффекты, включая нарушение памяти. Мы думаем, что смешивая их, он верит...

– Во что он верит?

– Мы думаем, что он, возможно, пытается создать постоянный блок, подобный тому, что мы когда-то разрабатывали для Кэла, – объясняет он, и мое сердце начинает биться быстрее.

– Но Коллин должен быть... – я глубоко вздохнула. – Я сделала его таким, – говорю, ощущая, как чувство вины охватывает все мое тело.

– Нет, он тот, кем он является. Если уж на то пошло, именно ты удерживаешь их вместе.

Но я в это не верю.

– Так что же мне делать? Что же нам делать? – я надеюсь, что кто-то даст мне ответ на все это.

– Если ты ему об этом расскажешь, он все объяснит. Или признается в своих намерениях, а если понадобится – мы поместим его в больницу.

– Прости, что? – шокированно спрашиваю я.

– Лорен, он не может сам себе выписывать лекарства. Это опасно, и мы не знаем, как это повлияет на него, – прямо заявляет Декстер. – Мы с Хелен будем сегодня у тебя на вечеринке. Если ты заметишь что-то странное или необычное, если он будет представлять опасность для себя или кого-то еще – мы должны будем действовать сегодня вечером. Мне неприятно говорить тебе это в твой великий вечер, – говорит он искренне.

– Нет, все в порядке. Мне лучше знать, чем оставаться в неведении.

– Куда ты направлялась? – спрашивает он.

– Домой, – тихий голосок в моей голове говорит, что моя жизнь скатится в ад в одно мгновение.

***

Когда я прихожу домой и открываю дверь, то с удивлением слышу, как играют дети. Я еще больше поражаюсь, когда вижу мистера и миссис Скотт, сидящих на диване и смотрящих телевизор, и маленькую светловолосую девочку, играющую с Кэйлен и ее игрушками.

– Привет, Лорен, – говорит мужчина, и самая большая головная боль в моей жизни присоединяется к уже имеющейся тошноте.

– Привет, ты красивая, – хихикает девочка, и когда мои чувства возвращаются, я понимаю, что это, должно быть, Уилла, потому что она выглядит так же, как Лиза.

– Спасибо, и ты тоже, – я натянуто улыбаюсь ей.

Мистер Скотт смотрит мне в глаза, и я вижу огромный прогресс с того момента, когда видела его в последний раз. Его глаза блестят и полны жизни, борода и волосы подстрижены и больше не в беспорядке. Он не похож на человека, который взвалил на свои плечи всю тяжесть мира, или на человека, который раскрыл страшную тайну своей семье. Он выглядит счастливым, и часть меня радуется, в то время как другая часть интересуется, что он здесь делает.