– Тебе уже лучше? – спрашиваю его срывающимся голосом, глядя на него снизу вверх.

Я закрываю глаза и молюсь, чтобы так и было. Не вынесу, если он скажет, что это просто визит, что он должен вернуться. Он поднимает меня за талию, так что мы смотрим друг другу в глаза. Его присутствие окутывает меня, заставляя электричество пронзать меня насквозь, но покой тоже обволакивает мою кожу.

Его глаза сужаются, и озорство в них заставляет меня прикусить нижнюю губу.

– Лучше, чем когда-либо.

Мои губы тянутся к его губам, и они восхищают меня. Я чувствую нежность поцелуев Криса, опытность языка Коллина и доминирующую хватку Кэла на моей талии, прижимающего меня к своей твердой груди. Я обнимаю его за шею, когда одна его рука скользит по моим волосам, а другая поддерживает меня.

Когда я отрываюсь, у меня перехватывает дыхание, кружится голова, и я чувствую себя так, будто сплю, но если проснусь, то закричу. Я прислоняюсь головой к его плечу, мне хочется задать множество вопросов. Но в тот момент, когда я чувствую на своей спине след его имени, а его губы на моей шее, и он поет отрывок моей любимой песни – слезы радости падают из моих глаз. Он ставит меня на землю и лезет в задний карман, чтобы вытащить кольцо. Прикрываю рот руками, когда он опускается на одно колено.

– Я должен был подождать, но хочу еще раз попробовать это сделать. Новое начало, где у тебя есть мужчина, который должен был быть давным-давно.

Я отрицательно качаю головой.

– Нет, – говорю ему, и он хмурится, но на его лице появляется довольная улыбка. – Ты всегда был само совершенство.

...Почти два года спустя

– О боже, я думаю, что у них там футбольный матч, – я потираю живот, пытаясь успокоить близнецов. Моя стандартная поза – сидеть с подушкой за спиной, так как я чувствую себя, словно к моему животу привязан арбуз.

– Мамочка, можно я поцелую малышей? – сладко спрашивает Кэйлен, поджимает губы и целует мой живот, прежде чем я успеваю ответить.

– Она такая милая... – говорит Лиза, наблюдая за Кэйлен и Уиллой, которые бегают по галерее, играя в какую-то новую версию полицейских и грабителей, я так думаю.

Мы закрылись час назад, и галерея стала для меня вторым домом, так как я провожу здесь много времени. Мы были так востребованы, что расширились до соседнего участка.

– Значит, ты уверена, что всем тем, что рассказала мне, хочешь поделиться со всем миром? И хочешь, чтобы я была тем человеком, который это напишет?

– Ты идеальный человек для этого, Лиза. Ты действительно можешь передать его натуру, чтобы люди поняли.

– Ты бы тоже могла, раз уж сделала историю моей семьи бестселлером, – в его голосе слышится сарказм.

Но это еще один шаг вперед по сравнению с тем, как он был расстроен, когда история Лизы попала в список бестселлеров. Имена были изменены, чтобы защитить невинных и виновных, но чувства были задеты, и воспоминания, которые были похоронены, которые мы научились оплакивать в тишине, воскресли из мертвых.

– Ты потрясающая писательница, детка. Кто лучше расскажет эту историю, как не тот, кто был прямо в ее эпицентре, – Эйдан плюхается рядом с нами на диван и кладет голову на колени Лизы.

– Я не была во всем этом замешана, Эйдан. Я не читала последнюю главу, – поддразнивает она его, упираясь локтем в грудь, а он быстро целует ее в губы.

Я улыбаюсь им, радуясь, что они нашли счастье друг с другом. Не могу сказать, что я это предвидела, но как только она переехала к Эйдану, я заметила, что он становится похож на грустного щенка всякий раз, когда упоминалось ее имя, и знала, к чему это приведет.

– У вас есть любовь, романтика, семейная драма и немного неизвестности после того, как Декстер-старший попал в тюрьму, – добавляет Эйдан.

– Если ты называешь эту мягкую, удобную федеральную тюрьму наказанием, – ворчит Кэл, и я притягиваю его за шею, чтобы поцеловать. Раздается стук в дверь.

– Мы закрыты, – кричит Кэл, как будто они могут его услышать. – Иди и открой дверь, Эйдан. Если я еще раз увижу, как ты обмениваешься слюной с Лизой, меня стошнит, – говорит он, вдыхая пакетик «Skittles», а потом поднимает книгу о Гарри Поттере, которую читал девочкам раньше.

– Крис, старина, ты ближе всех к двери, – Эйдан дразнит его.

– Детка, ты можешь пойти посмотреть? – я надулась на него.

Мужчина откидывает голову назад и ворчит, прежде чем встать. Лиза хватает свой телефон и нажимает кнопку записи.

– Я схожу, так что нам не придется слушать его нытье всю ночь, – поддразнивает его Эйдан.

Я не успеваю предупредить его вовремя, прежде чем Кэл вытягивает ногу, чтобы подставить ему подножку. Эйдан предотвращает свое падение и хватает пакетик «Skittles» у Кэла. Мы с Лизой обмениваемся насмешливыми взглядами на то, какие они ребячливые.

– Я думаю, что лучше всего начать историю... После того, как Кэл наставил пистолет на своего отчима, – небрежно говорит она.

– Ну... После возвращения Кэла домой, он был очень расстроен. Я никогда не видела его таким. Не могла заснуть, мое сердце было таким, как будто оно застряло у меня в горле на всю ночь... – он потирает мой живот, прописывая свое полное имя.

– Чем мы можем вам помочь? – я слышу, как спрашивает Эйдан.

– Я... Я ищу Кэльвина Скотта, – все наше внимание обращается на дверь.

Там стоит красивая девушка с длинными темными волосами, высокая и эффектная. Я сглатываю комок в горле, когда мой взгляд устремляется на Кэла, который бросает на меня вопросительный взгляд, потому что он не знает, кто она такая. Лучше бы он этого не делал. Я оттолкнулась от дивана и встала.

– Простите, а вы кто такая? – я спрашиваю вежливо, как только могу, стараясь не выдать волнения и ревности в своем голосе.

– Я знаю, что это может быть... Может показаться странным, но... Я почти уверена, что я его сестра.

Конец