Вечер был хорош. Дневная жара пошла на убыль. Сумерки приглушили вызывающе яркую синеву моря, придав виду с веранды изысканную графичность. Слабый запах водорослей, шум прибоя - все рождало чувство умиротворенности и покоя.

   - Как классно! - начинающая актриса Ирочка Ветрова потянулась и мечтательно промурлыкала, - я бы целыми днями валялась здесь на террасе и загорела бы...

   - ... до эфиопской черноты, - пропел на неизвестный мотив сценарист Дмитрий Волин, - он насмешливо прищурился, не без удовольствия разглядывая соблазнительную фигурку в более, чем откровенном купальнике.

   Хозяйка великолепной виллы на болгарском приморье Мария Павловна Никитская, уже подошедшая к границе, за которой следуют роли мам и тетушек, окинула свою юную гостью ироничным взглядом:

   - Моя милая, из-за вашего пристрастия к солнечным ваннам, вам и так нелегко носить что-либо, кроме купальника. Даже это ваше симпатичное платье с открытой спиной позволяет нам всем любоваться следами купального лифчика.

  В актерском мастерстве Марии Павловне отказать было невозможно. Даже ее первая студенческая роль в пьесе Островского "Без вины виноватые" произвела фурор самобытностью и страстностью игры. Вот и теперь в простые фразы она вложила столько коварной иронии, что красота Ирочке словно померкла в галазах окружающих, девушка стала выглядеть смешной и нелепой.

   Давний приятель Никитской литературный переводчик Христо Томов по-хозяйски обозрел спину Ирочки и кивнул:

   - Дорогая, тебе следует загорать ню или ходить в солярий.

   - Увлекаясь солярием, можно схлопотать рак кожи, - пробасил известный продюссер Игорь Валерьевич Гинко.

   Его секретарша Таня Кривец промолчала. Она чувствовала себя неловко в этой элитарной компании. И, кажется, остальные тоже недоумевали, зачем Игорь Валерьевич притащил с собою эту невзрачную простушку.

   Разговор снова вернулся к первоначальному обсуждению нового проекта - мыльной оперы об Анне Иоановне. Императрица в ней представлялась законченной нимфоманкой. Предполагалось, что эротические сцены, роскошные одеяния и великолепные дворцовые виды обречены на успех. Но Томов начал подтрунивать над идиотичностью сюжета. Автор сценария Волин, набивший руку на подобных "мыльных операх" и, благодаря этому, получивший некоторую известность, обиделся, дескать, а какие темы и сюжеты хороши на ваш изысканный вкус, господин переводчик?

   И тут в разговор вмешался Гинко:

   - Всегда в фаворе тема несчастной сиротки. Или даже наоборот - счастливой. Девушка узнает, что ее подменили в роддоме на умершего при родах ребенка. Ее настоящая мамочка не пережила фальшивого известия о смерти младенца, спилась и так делее. Чем не сюжет?

   - Еще больше соплей, - скривился Волин.

   Томов согласно кивнул, а Ирочка капризно буркнула:

   - Не хочу играть сиротку, мне нравится роль молоденькой Анны Иоановны.

  Через несколько дней, таким же прелестным вечером Дмитрий Волин пожаловался честной компании:

   - Знаете, я вчера получил довольно странное анонимное письмо, мне настойчиво рекомендуют выйти из нашего проекта. В противном случае грозят уничтожить

   - Ерунда! Чья-то дурацкая шутка, - Гинко небрежно вертел в пальцах сигару, - кому могут помешать съемки сериала о любовных утехах Анны Иоановны?

   Все внимательно осмотрели листок бумаги в сиреневом конверте. Писали печатными буквами и явно левой рукой. Стандартный лист бумаги предназначался для факса, а конвертик был из давних, много лет назад пылившихся где-то на полках магазинчика канцтоваров( ибо кто сегодня пишет письма, когда есть электронная почта).

   Но, тем не менее, известие об анонимке подпортило настроение всей компании. Разошлись раньше обычного. Томов, подвозивший Игоря Валерьевича и Таню к их дому, расположенному в десяти минутах езды от владений Никитской, садясь за руль, попытался сострить:

   - Надеюсь, нас не поджидают в засаде наемные убийцы конкурирующей компании.

   - Замолчи, еще накличешь! - всерьез испугалась Ирочка.

   Ее неподдельный ужас и рассмешил, и разозлил Христо. Молоденькая актрисса была, конечно, хороша в постели, но вряд ли стоило влазить в серьезные отношения с такой непроходимой дурой.

   Ежевечерние посиделки у Никитской, по большому счету, были приятным развлечением в этой глуши. Но,конечно, имело значение и то, что здесь обкатывался новый проект, в котором должны были участвовать все, кроме Томова.

   Дима, как всегда, легко и быстро кропал сценарий, зачитывая по вечерам отрывки и обсуждая детали, главным образом, с Марией Павловной и Игорем Валерьевичем. Ирочка иногда тоже пыталась вставить свои "пять копеек", но ее в рассчет не брали. Как не брали в рассчет и ее отчаянные попытки обратить на себя внимание абсолютно всех окружавших ее мужчин.

   Волин, которого на данном этапе приблизила к себе Никитская, не собирался терять расположение этой матроны, выгодное во всех отношениях. У Гинко, судя по слухам, были иные сексуальные предпочтения, которые он маскировал проживанием в одном доме с малопривлекательной, но очень толковой секретаршей.

   Молодой актрисе приходилось довольствоваться Томовым. Несмотря на внешнюю заурядность и некую скуповатость, Христо пользовался расположением влиятельной Никитской и сумел через нее выбить для Ирочки роль в новом сериале.

   Они перебрасывались ничего не значащими фразами. Но Томов вдруг обронил, что завтра ему необходимо заглянуть в магазин оргтехники, его принтер окончательно "сдох" после того, как здоровущий кот британской породы в очередной раз сшиб его со стола.

   Игорь Валерьевич посочувствовал, пожаловался, что и ему самому тоже приходится менять принтеры едва ли не каждые полгода:

   - Дешевле и легче купить новый, чем вызывать техника. Вот и здесь, в новом доме, уже пылится в подсобке неисправный, а я добиваю очередной.