Фэндрал Олений Шлем первым предложил посадить новое Мировое Древо, однако Малфурион не раз ему в этом отказывал. И все же, несмотря на разногласия, верность Фэндрала общему делу не подлежала сомнению. Как только стало ясно, что с Малфурионом случилось нечто ужасное, Олений Шлем не остался в стороне и почти единогласно был избран новым лидером друидов. Своей главной задачей он считал спасение мудрого шан’до.
Самые опытные друиды Круга Кенария во главе с Фэндралом держали совет и решили, что безжизненное тело Малфуриона должно оставаться в обители под священной Лунной поляной. Так, благодаря энергии природы и неусыпному надзору Сестер Элуны, владевших тайными магическими знаниями, телесная оболочка верховного друида оставалась в добром здравии, не страдая от голода и жажды. Все это вселяло в друидов надежду, что могущественный дух Малфуриона сможет вернуться в тело без посторонней помощи.
Однако Фэндрал не слишком на это рассчитывал. Круг Кенария изо всех сил стремился не просто поддерживать жизнь в теле шан’до, но и вернуть его дух. Впрочем, ни одна из попыток пока не увенчалась успехом. Защитники природы даже обратились за помощью к Изере, покровительнице Изумрудного Сна и великому Аспекту зеленых драконов, но и здесь не преуспели. Даже сама Дремлющая, как называли ее друиды, не сумела установить связь с Малфурионом.
Все это до недавнего времени держалось в тайне от народа ночных эльфов и даже большинства Сестер Элуны и друидов. Тем не менее у многих возникли вопросы, и Фэндрал против воли был вынужден рассказать о трудной ситуации хотя бы другим друидам, если не всему народу. Именно поэтому столь многие и пришли на этот срочный совет. Броллу казалась, будто все собравшиеся, как и он сам, теперь гадали, не собирается ли Фэндрал рассказать что-то о возможном спасении Малфуриона.
И все же болезнь Тельдрассила – не менее, а быть может, и более важная причина для столь срочного собрания. Мировое Древо представляло невероятную ценность для ночных эльфов, ведь изначальной целью его существования было возвращение бессмертия и былого могущества. Однако Фэндрал не раз говорил о том, что только благодаря магии Тельдрассила они смогут отыскать дух своего истинного лидера и вызволить его из Изумрудного Сна.
«Но если Мировое Древо действительно подверглось порче…» – подумал Бролл и нахмурился. Оглянувшись, он увидел, что Хамуул и прочие друиды явно разделяют его опасения.
Фэндрал прошелся среди последователей, и его проницательный взгляд на миг задержался на Бролле. Тот вновь устыдился своих неудач, хоть верховный друид вряд ли хотел об этом напомнить. Едва ли страшные воспоминания когда-нибудь перестанут терзать Бролла…
Фэндрал по-отечески улыбнулся.
– Однако не стоит впадать в отчаяние, друзья мои, – сказал он. – Я собрал вас не для того, чтобы говорить о плохом.
– Значит, есть еще надежда? – робко спросил один из друидов.
– И не только! – провозгласил Фэндрал. – Я собрал вас здесь, у корней Тельдрассила, чтобы рассказать, как вы можете помочь в исцелении Мирового Древа! – он ободряюще улыбнулся. – Как только Тельдрассил восстановится, мы сможем вернуться к первостепенной задаче – поискам Малфуриона Ярости Бури…
– Но как нам спасти Тельдрассил? – подал голос другой друид.
– С помощью одного артефакта, – верховный друид вытянул руку, в которой держал знакомый всем предмет. Увидев его, Бролл удивленно и испуганно выдохнул.
Фэндрал сжимал в ладони идол Ремула!
Название этого артефакта легко могло сбить с толку, ведь на самом деле он нисколько не напоминал того, чье имя носил. Украшавшую тотем фигуру зеленого дракона с разверстой в рыке пастью создал Хранитель Ремул, бессмертный сын Кенария, который имел не менее впечатляющую внешность, чем отец. Нижняя часть его тела завершалась крупом и ногами величественного оленя с массивными раздвоенными копытами, а верхняя – мощным торсом ночного эльфа-друида. Как и Кенарий, Ремул был наполовину лесным зверем, но на этом сходства отца и сына заканчивались. Вместо пальцев на левой руке Ремула были когти из дерева, а листья и мох заменяли ему волосы и бороду.
Ремул был хранителем Лунной поляны. Хоть бессмертный друид уже некоторое время и не появлялся на подобных советах, Бролл ожидал, что на этот раз он все же почтит их своим присутствием. По слухам, Ремул занимался поисками Малфуриона отдельно от остальных.
Ясно одно: сегодня Фэндрал принес идол вовсе не для того, чтобы любоваться его красотой. Этот мощный магический артефакт мог усилить заклинания друидов, и все бы хорошо, но однажды это уже привело к катастрофе.
Бролл не смог сдержаться и все-таки рискнул высказаться:
– Верховный друид, при всем уважении, но… стоит ли прибегать к помощи идола?
Фэндрал смерил его суровым взглядом.
– Я понимаю твои опасения, добрый Бролл. Однако твоей вины в гибели Анессы нет. Ты сделал все, что мог, спас множество жизней и отразил нападение демонов!
Бролл, услышав это, изо всех сил старался не морщиться от стыда, понимая, что на самом деле Фэндрал всего лишь пытался его успокоить. Перед внутренним взором тут же возникло решительное лицо человека с темными волосами и глазами, в которых можно было прочесть столь сильную боль утраты, что перед ней меркли даже потери самого друида. Вариан Ринн был рядом в тот день, когда Бролл отправился к фурболгам, чтобы забрать тотем Ремула. К тому моменту их, бывших рабов и гладиаторов, уже связывала крепкая дружба. Вариан, потерявший память и даже не подозревавший о том, что его возвращения ждет целое королевство, без тени сомнения вызвался помочь друиду.
Отвернувшись от Бролла, Фэндрал поднял идол и указал на Тельдрассил.
– Однажды нам удалось вырастить из крохотного семени удивительное, гигантское Мировое Древо! Это стоило огромных усилий, но мы были с лихвой вознаграждены, обретя новый дом, богатый источник пищи и воды, а также защиту от врагов.
Друиды согласно закивали. Бролл же обратил внимание на то, что Фэндрал не упомянул бессмертие, которое их народу до сих пор так и не удалось вернуть, даже несмотря на то, что Мировое Древо полностью выросло. Наверное, верховный друид счел эту тему слишком болезненной.
Между тем, Фэндрал направил идол на одного из ночных эльфов, стоявших ближе всего. Тот непроизвольно отшатнулся.
– Но, подарив нам столь многое, Тельдрассил оказался в уязвимом положении. Мы должны исцелить Мировое Древо от болезни! А взамен оно поможет отыскать путь к шан’до.
Энтузиазм Фэндрала распространился на всех друидов, и вскоре отовсюду послышались возгласы одобрения.
– Кошмар стремительно распространяется, захватывая Изумрудный Сон, – более спокойным тоном продолжил Фэндрал, выразив вслух опасения, терзавшие всех собравшихся. – От Изеры уже некоторое время нет известий, и потому, после нескольких безрассудных попыток, я запретил всем вам входить в Изумрудный Сон, – он оглядел собравшихся, будто ожидая, что кто-то дерзнет возразить, – ибо Малфурион наверняка не захотел бы, чтобы вы жертвовали ради него жизнями.
Фэндрал приложил руку к груди, а затем начертил в воздухе круг с двумя вертикальными изгибающимися полосами, символизирующими рога покровителя друидов. То был знак Круга Кенария.
После этого все друиды взялись за руки и стали готовиться к ритуалу. Бролл очистил разум от мирских забот, столь свойственных простым смертным, и погрузился в транс. Хамуул, стоявший рядом, сделал то же самое.
Фэндрал между тем развернулся к Тельдрассилу, прикоснулся свободной рукой к могучему стволу и провел пальцами по шершавой коре.
Друиды всем своим существом ощутили, как что-то пробудилось внутри Мирового Древа. Даже Бролл, полностью погрузившийся в транс, не мог не почувствовать присутствие могущественной силы – сам Тельдрассил тянулся к тем, кто помог его вырастить.
Мировое Древо представляло собой нечто большее, чем дом ночных эльфов. Оно было связано с самим Азеротом. Болезнь Тельдрассила отразится не только на окрестностях, но и на землях, которые лежат далеко за пределами острова. Порча поразит сам воздух и воды бурных морей. Что бы не случилось с Мировым Древом, это, по меньшей мере, нарушит баланс между природой, между жизнью и смертью.
