Григорий Андреев Отец Я не видел тебя ни разу, Не дождался тебя с войны… Немец целился, не промазал, Немец целился со спины. Не нашлось госпитальной койки, Там бы точно остался жив… В чистом поле ты только ойкнул, Пулю стылую проглотив. Медсестра унесла из боя, Плача, глупая, унесла, Два часа на руках с тобою, Словно ангел, она была. Дожидалась конца обстрела, Чтоб тебя увезти в санбат… Ни тебя, ни сестры той нету, Только «юнкерсы» вас бомбят. …Я не видел тебя ни разу, Не дождался тебя с войны, Но я в немца того б промазал, Если б целился со спины. Евгений Антошкин «Мне говорили…» Мне говорили: «У отца была Рука всегда уверенной и чуткой…» Дай бог и мне знать тайны ремесла Живой природы девственной и хрупкой! Её секретов нераскрытых лад Вёл то в поля, то звал в лесные дали, Где ели, словно воины, стоят, Развесив шишек медные медали. О, как здесь птицы поутру поют, По всей земле, до самой до Европы. Бегу, бегу, а на пути встают Былой войны траншеи и окопы. И папоротник в рост, и лебеда Мне руки обжигают и колени. Карабкаюсь, как будто по годам, По стыкам стран, по судьбам поколений. И вехи перепаханных границ О чём-то страшном всё напоминают. И ни жилья, и ни знакомых лиц. Что сделали с тобой, страна родная? Среди полей безмолвных и берёз Я вдосталь хлеба на столе не видел. И в горе, и в нужде с тобою рос И не был на тебя ни в чём в обиде. И каждый раз всё громче пел рассвет, И мчался жаворонок медной масти, И проступал живой природы цвет, Чтоб позабыть про беды и напасти. Эдуард Балашов Баллада Артобстрел. Легли снаряды Прямиком в один квадрат. Рай кладбищенской ограды Превратился в сущий ад. Всё как есть, могилы взрыты. Камни, плиты – всё вверх дном. Были снова те убиты, Кто почил здесь вечным сном. И смешался с облаками Порохом пропахший прах. Заскрипел могильный камень. И настал могильный страх. Повставали криво-косо Уцелевшие кресты. Где здесь я? А где здесь ты? Тихо так – и нет вопроса. И всю ночь в разрыв ограды В тишине за строем строй В маскировочных халатах Души шли к передовой. Прямо с марша в наступленье Подкрепление ушло. То не значилось сраженье В сводках Совинформбюро. И того не помнят плиты, И в неведенье село: Сколько ожило убитых, Сколько мёртвых полегло. Виктор Беликов
«Я в поколение бойцов не брошу камень…» Я в поколение бойцов не брошу камень, Не оскорблю соратников отца, Израненных фашистскими штыками, Исхлёстанных метелями свинца. Сквозь тернии драконовских законов Они прошли, изранив душу в кровь. Лик Родины сиял им, как икона, Спасали только вера да любовь. Таких потерь не ведали вовеки – За каждый шаг заплачено сполна, Но выжечь человечье в человеке Не может ни одна война. Юнцы безусые, седые ветераны И девушки в шинелях и кирзе, Молиться я на вас не перестану И в этот век, что в злобе оборзел. Когда иные ставят под сомненье И подвиг тот, и чистоту святынь, Великого, СВЯТОГО поколенья Вовек не позабудь и не отринь. Игнатий Белозерцев Игнатьевичи мы В моём роду есть три богатыря. Так нам ли силы вражеской бояться?! Вот мой отец, а вот его братья. Они нам завещали: Не сгибаться! Выходит на парад Победный май Семейными Бессмертными полками. Игнатий, Александр и Николай – Вы с нами вместе, мы гордимся вами! Спросите нас в любом конце страны: «Портреты чьи так гордо держат руки?» «Из Теребаева, Игнатьевичи мы!» – Ответят ваши сыновья и внуки. Валентина Беляева Солдат Победы Ты вернулся домой. По обугленным тропам. И тебе не понять этих подлых времён. Что ж в душе твоей? Может быть, трепет знамён – Тех, что ты водружал в самом центре Европы? Иль доска у холма из безвестных имён? Видишь? Звёзды в столице… себя же предавшей. Нет, не видишь. В глазах – весь в огне окоём. Средь развалин Варшавы – вы с Евой вдвоём. Белокурые пряди и взгляд обжигавший. Сиротливой берёзкой – фигурка её. Ты оставил любовь… И бесчестно, внезапно Ощутил на себе длань жестокой вины. Плыл рассвет под восточную песнь тишины, И ты шёл по дымящим руинам – на запад Под грохочущим небом бессмертной войны. Как давно это было, старик молчаливый… Ты её не нашёл. Что же в сердце теперь? Или лживые стрелки курантов? Иль дверь, От избы унесённая вихрем под ивой? Сколько пережил ты невозвратных потерь? Что в груди твоей? Может быть, горечь бесчестья От тяжёлого вздоха распятой судьбы? Или тайна тоски безысходной мольбы? Или пытка горячечной жажды возмездья – Временам за сожжённые ими гробы… |
