– Похоже, Ангел будущего вернулся, – произнес он низким голосом, – и на этот раз сразу развил бешеную скорость. Давайте, Летиция. Освежите нам память. Расскажите о нем.
Специалист из BEFTI взяла слово:
– Прошу прощения за мой плаксивый вид, но я страдаю мигренями, и головные боли в последние дни все сильнее. Но могу вас заверить, что это, разумеется, не мешает мне работать. Так вот, короче… Ангел будущего в информационном поле гигантище. Хакер, способный влезть в любую систему и взломать пароли. С тех пор как он опубликовал генетический код президента, его пытались отследить всеми возможными компьютерными способами, но впустую. Обычно личности такого типа совершают какую-нибудь маленькую ошибку, позволяющую их идентифицировать. Только не он. Говоря проще, его соединения с сайтом Елисейского дворца были защищены длинными цепочками серверов с неотслеживаемыми соединениями, расположенными по большей части в странах Восточной Европы…
Она глянула на экраны, потом повернулась к собравшимся:
– Он использовал номер взломанной кредитки, возможно купленной в Даркнете, чтобы оплатить лабораторию «WorlDna», которая провела генетическое исследование, основываясь на отпечатке пальца, а также фальшивый адрес электронной почты, причем особо защищенный, на который он и получил лабораторные результаты перед тем, как опубликовать их на сайте Елисейского дворца.
Глаза Летиции Шапелье заблестели, она выпрямилась на стуле, взяла стаканчик с водой и поднесла его к губам.
– Мы перерыли все, искали в Интернете, в активных сетях биоконсерваторов, среди анти-GAFA, – вмешался Жак Леваллуа. – Мы также отправили запрос в Главное управление внутренних сил безопасности. Ни следа какого бы то ни было Ангела будущего. Что касается способа, каким он раздобыл отпечаток, идентифицированный нашей службой как принадлежащий президенту, то и тут не нашлось и тени следа. Слишком обширное поле. Это могло случиться когда угодно и где угодно. На митинге, когда президент еще не был президентом, или в момент рукопожатия, что было частым явлением восемь месяцев назад, или в любом месте и с любым предметом, которого президент мог коснуться.
Комиссар посмотрел на Одри, чьи брови в форме безукоризненных полукружий сейчас выражали изумление.
– Да, это были именно его отпечатки пальцев, старший капрал Спик. В нашем заведении это секрет Полишинеля, но постарайтесь не распространять данную информацию за пределами здешних стен. Даже если сами анализы ДНК носят предсказательный характер и совершенно ненадежны, вы можете себе представить, сколь катастрофическим с точки зрения возможных перевыборов станет формальное подтверждение того, что нами управляет президент, происходящий из народа варваров, да еще с семидесятипроцентной вероятностью на то, что в ближайшие годы у него разовьется болезнь Альцгеймера…
Одри подумала, что у всех президентов случалась болезнь Альцгеймера, когда речь заходила о том, чтобы сдержать предвыборные обещания. Жеко вгляделся в лицо каждого, кто сидел вокруг стола.
– Это доказывает также, что наш парень не шутник и к его угрозам следует относиться крайне серьезно. В этой истории уже есть один мертвец, причем прямо у наших дверей. Вчерашний прискорбный инцидент непосредственно перед Управлением является мощным символом: он нападает на нас, следовательно, на власть, а значит, на государство. Загадочная надпись вверху страницы, два человека, запертые в резервуарах для воды, и виселица между ними – от всего этого за версту несет садистскими играми. В письме говорится о манифесте, как и в названии сайта.
Он уставил указательный палец в экраны, в его жесте одновременно читалось и приказание.
– Я не желаю бойни в прямом эфире. Никто не должен знать о существовании этого сайта. Ни малейшей утечки, ни слова вне стен службы, и бегите, как от огня, от всего, что похоже на микрофон журналиста. Это не ваша забота, а моя и прокурора. Если пресса докопается, то все окажется на первых полосах любого таблоида.
На экране произошло движение. Молодая женщина в спортивном костюме, сидя на корточках, повернулась к камере. Она казалась ослабевшей и смотрела прямо в объектив. По ее лицу катились слезы. Она спустила брюки и помочилась в пустую бутылку из-под воды. Копы смотрели на нее со смесью отвращения и жалости.
– Мы сможем больше узнать об этом интернет-сайте?
Летиция Шапелье не сразу отвела глаза от экрана:
– Ну… Я уже посмотрела: имя домена приписано к «Датаскопу», это французский хостинг-провайдер. Когда прокурор даст зеленый свет, я получу доступ ко всем следам. Мы узнаем, кому принадлежит сайт, когда был создан, а также получим IP-адреса всех пользователей, которые на него когда-либо заходили. На мой взгляд, Ангел будущего слишком осторожен, чтобы создать сайт со своими настоящими координатами. Как и с лабораторией «WorlDna», он наверняка использовал фальшивые данные – фальшивое имя, фальшивый адрес, краденую банковскую карту, – и вполне возможно, что он подсоединяется и ведет его через посторонние серверы, как и было с сайтом Елисейского. Громадная разница заключается в том, что данный сайт принадлежит ему, так что он может делать все, что ему заблагорассудится.
– А у нас будет возможность закрыть этот сайт, если потребуется?
Она заколебалась:
– Да… С помощью хостинг-провайдера. Но как раз этого лучше не делать.
– Почему?
– Наш субъект наверняка подсоединен к своей странице. И он знает, что мы тоже на ней, или благодаря счетчику, или, что надежней, просматривая имеющийся в его распоряжении список посещений. При малейшем обрыве связи он может привести свою угрозу в исполнение и убить этих… этих людей.
– И он полон ненависти, – вмешалась Люси. – «Несмотря на мое предупреждение…», «Бедные шимпанзе», «Шимпанзе должны заплатить». Он говорит «вы», «вы делаете». Он считает нас шимпанзе и отделяет себя от общей массы. Он не хочет смешиваться с нами. Он не слишком нас любит и если полностью впал в свое безумие, то рискует дойти в нем до конца.
Максим Жеко кивнул и снова обратился к Шапелье:
– И тем не менее следует подготовить процедуру быстрого отключения. Чтобы достаточно было нажать на кнопку, если дела пойдут совсем плохо и доступ к сайту возможных пользователей будет заблокирован. Вы сможете это обеспечить?
– Да, тут нет никаких сложностей.
– Отлично.
Жеко обратился к Леваллуа:
– Как по-твоему, к чему нам нужно готовиться в ближайшие часы или дни?
– К тому, что он перейдет к действию. Очевидно, что он написал манифест и цель у него одна – распространить свою идеологию. Если бы он прямо сейчас прислал его и попросил опубликовать, ни один журналист и пальцем не шевельнул бы. Он прекрасно знает, что сначала нужно придать себе весу. Поддать жару. Этот сайт – его витрина, залог серьезности его выступления. Когда он хакнул страницу Елисейского дворца, опубликовал генетический код, это не возымело того эффекта, на который он рассчитывал, даже с публикациями в прессе и ссылками в соцсетях. Все было опровергнуто, ничего не доказано, через несколько дней интерес пошел на спад. И вот через два года он возвращается. А учитывая эту страницу и то, что вчера произошло прямо перед Бастионом, будьте уверены, что он дозрел и полон куда большей решимости.
Леваллуа указал пальцем на нижнюю часть правого экрана:
– Сдается мне, он в самом скором времени раскроет существование своего сайта, не знаю как, но он это сделает. Иначе какой смысл, если мы – единственные его зрители? И число подключений начнет расти. Если те, кто зайдет на его страницу, будут классическими интернет-пользователями, очень немногие из них оттуда уйдут. Остальные, напротив, не смогут от нее оторваться и еще дадут ссылку на нее всем своим контактам. Те ее размножат и так далее. Всем известно пристрастие людей к патологиям, к вуайеризму, к трансгрессии[19]. Знаете, как говорят: случись авария на обочине, и все только в ту сторону и смотрят… Короче, если информация появится, за несколько часов она расползется как вирус, и мы не сможем противостоять всестороннему и бурному обсуждению этого дела в прессе. Все, что угодно, выплеснется в лихом бардаке, лишь бы это было зрелищно и захватывало аудиторию.
