– Куда едем? – безразлично произнес Шофер.

Солнечные очки он убрал в бардачок. Такси превратилось в автомобиль представительского класса, шашки исчезли вместе с облезающей желтой краской. Обычный номер сменился на элитный. В кармане пиджака зазвонил телефон. Вместо старой раскладушки в руке оказался новый смартфон.

– Да, слушаю, – произнес я.

– Алло, Семен, – услышал я знакомый голос. – Ну ты где, а? – возмутился он. – Полчаса тебя жду, у меня встреча скоро, я же говорил.

Я вздохнул, по привычке посмотрел на руку, где раньше были часы.

– Задержался, скоро буду, – вздохнул я и нажал отбой. Выключил звук.

– Давай в ресторан, – назвал я адрес.

Тип хмыкнул, заводя машину. Я задумался, глядя на серые пейзажи небоскребов бизнес-центров, распространившихся по столице. Нахлынули воспоминания, замелькали сельские пейзажи, детство в деревне. Мы с другом не разлей вода сидим на крыльце, грызем яблоки и мечтаем о будущем. Он уверенно говорит, что хочет стать бизнесменом, а я молча слушаю. Не знаю, кем хочу быть.

Повидаться с другом детства хотелось давно. Был он человеком деловым. Встречу неоднократно откладывали и переносили. Долго не могли договориться о месте. В этот раз, урвав время на обеденный перерыв, давний товарищ позвонил мне. Обедал он исключительно в дорогих ресторанах, раньше такие были мне не по карману. Сторонник здорового образа жизни, по утрам он выбегал на пробежку, посещал спортзал и ратовал за правильное питание.

– Да это же ГМО, – негодовал он, – себя не жалеешь, хоть печень свою пожалей.

Я только кивал, уминая картошку фри, щедро сдобренную кетчупом.

– Постарел ты, Семен, – заметил он. Я посмотрел в окно, дождь усилился и, кажется, не думал прекращаться. Шофер ждал в машине, тонированное стекло слегка приоткрыто. – Вон какие синяки под глазами, – продолжал товарищ, внимательно разглядывая мое лицо. – Что ни говори, а работа сводит с ума. – Он вздохнул.

– Сегодня в спортзал ходил, – устало ответил я.

– Правильно, – оживился он, отпивая из бокала. – Не надо недооценивать пользу спорта.

Я пожал плечами.

– Вот недавно курить бросил, – поделился я.

– Молодец, – одобрил друг.

– Чепуха, все равно нервы ни к черту, – я вновь взглянул на автомобиль.

Друг посмотрел на часы.

– Дела, жизнь идет, двигаться надо, – закатил глаза он. – Ну, Семен, бывай. Свидимся еще, – бросил он уже у выхода.

Я задумчиво посмотрел на свой бокал, сделал глоток и попросил счет.

Дождь не утихал. Закрываясь портфелем, я заторопился к машине. Дернув за ручку, понял, что дверь заперта. Шофер вальяжно развалился, слушая музыку. Меня он, казалось, не замечал. Я постучал по стеклу. Оно медленно поползло вниз. В лицо мне полетел зонтик.

– Ты извиняй, мне отъехать нужно, – заявил тип.

Забыв раскрыть зонт, я в недоумении смотрел на ехидное лицо Шофера.

– Ну да, – пожал плечами он, – ты мне не платишь, знаешь ли. – Он усмехнулся. – Прокатись на метро.

Я раскрыл зонт, отряхнул пиджак от капель.

– Ах да, – вспомнил он. – Ты теперь большой человек, вечером жди гостей.

Едва договорив, он резко газанул, срываясь с места. Я хотел вызвать такси, но передумал. Не спеша побрел в сторону метро. Давно не ездил общественным транспортом.

Я читал газету. Без особого интереса – чтобы заполнить пустоту уходящих часов. Время в метро шло странно. Я поморщился, раздражающий свист над ухом мешал сосредоточиться. Обернувшись, увидел, что открыта форточка. Холодный воздух проникал в вагон. Закрыв окно, я вернулся к чтению. Новости были невыносимо скучны. Переходящие из года в год пророчества о конце света давно стали обыденностью.

– Черт те что, – буркнул я и отбросил газету.

Уже выходя, заметил человека, который внимательно изучал меня. Выглядел он совсем просто, но я вдруг ощутил острую тоску по этой простоте. Он пристально посмотрел, словно собирался что-то сказать. Я обернулся, взглянул на мерцающую белым лампу и вышел из вагона.

Я поднимался, на ходу вытряхивая ключи. Ремонтник сидел на ступенях с початой бутылкой в руках.

– Там лифт работает, – констатировал он.

– Спасибо, я пешком, – ответил я.

– Как знаете, – буркнул тот, покачивая седой головой.

Меня ждала пустота квартиры. Несмотря на ремонт, мало что изменилось. Я прислушался, надеясь услышать хотя бы стук капель. Ничего. Кран больше не подтекал. Возникла давящая тишина.

Ближе к вечеру тишину нарушил звонок. Нетерпеливый, многократный звон. Я распахнул дверь. На пороге возникла брюнетка: темное платье, накинутый на плечи воротник из лисицы. В лицо ударил табачный дым, я закашлялся, собираясь закрыть дверь. Рука, украшенная кольцами, остановила меня.

– Кто вы? – безо всякого интереса спросил я.

Брюнетка рассмеялась.

– Дева-искусительница – называй как хочешь.

Я только кивнул.

Мы пили вино. В хорошей компании пьют чай, но мы пили вино. Еще один звонок в дверь, я не шелохнулся. Спустя время звонок повторился.

– Я открою, – сказала она.

– Не надо, – бросил я, отодвигая бокал.

Подошел к двери, немного подождал прежде, чем открыть. На пороге стоял старый товарищ. Я в удивлении протер глаза.

– Ты чего здесь? – спросил я.

– Да вот решил заскочить, сегодня так и не посидели толком, – пояснил он.

– Ты скоро? – раздался голос из глубины квартиры.

Я вздохнул.

– О, ты с девушкой, – весело проговорил друг. – Понял, удаляюсь.

Он махнул рукой, спускаясь по лестнице.

– Там лифт работает, – заметил ремонтник.

– Да я так, – усмехнулся товарищ. – Это тоже спорт.

Я закрыл дверь. Вернувшись, залпом осушил бокал.

– Вина достаточно, – сказал я. – Сходишь со мной в театр?

Брюнетка равнодушно пожала плечами.

Снег тает. Слезами он скатывается с косых крыш. Я сижу на крыльце, дышу морозным воздухом. Пришла весна, вьюга сменилась безветрием, лишь редкое карканье воронов мешает тишине. Холодное спокойствие вокруг – то же и на сердце.

– Отбегал ты своё‚ Семен, – произнес тип. – Сколько дорог прошел, сколько повидал, – он засмеялся.

Я вздохнул, закуривая трубку.

– Седина коснулась твоих волос, отрастил ты бороду, – продолжил он, – скоро и на покой.

Я по привычке взглянул на руку, где раньше были часы. Покачал головой. Говорить не хотелось.

Я смотрю на далекие вершины, снеговые шапки скатываются лавинами, если нарушить тишину. Я смотрю в небо, табачный дым струится, уходит, обращаясь в облака. Я бреду вдоль болот и полей, молчу, не желая нарушать безмолвие. Желаний все меньше, равно как и времени. Мгновения обращаются в часы, те уходят в года, чтобы исчезнуть в веках.

«К чему мне вечность?» – думаю я, глядя на величественные горы.

Я стою у их подножия, чувствуя себя песчинкой – лишь малой частью времени – бесконечного цикла. Я вижу автомобиль. Возле него, облокотившись о тонированное стекло, стоит Шофер. Я еще раз смотрю на недосягаемые просторы, докуриваю трубку.

– «Мне скучно, бес», – едва слышно цитирую я. – Поехали отсюда.

Шофер ухмыляется, заводя мотор. Лавина с грохотом обрушивается. В снежной белизне я вижу бледное мерцание сломанной лампы. Под грязным стеклом мигают поврежденные светодиоды.

– Он точно дома? – спросил я и приоткрыл дверь автомобиля.

На улице шумел ветер, по крыше ритмично барабанили дождевые капли. На последнем этаже старой пятиэтажки я заметил тускло горящий свет, само окно было неплотно занавешено шторами.

– Так точно, салага, – чуть погодя отозвался капитан. Он сосредоточенно смотрел в бинокль.

– Вот ведь колдун! – восхитился я, разглядывая потемневшее небо. Дождь усиливался, ветер подхватил охапку листьев и облепил ими лобовое стекло. – Какой ливень устроил!

Капитан хмыкнул, не отрываясь от бинокля.

– Не говори ерунды, – буркнул он. – Не колдун, обычный шарлатан. А это, – капитан постучал по стеклу костяшками пальцев, – просто прихоти погоды.