— Люсь, ты чего?!

— Ты же сама постоянно рекомендовала мне расстаться с Андреем, — напомнила она.

— Да, но… Я думала… Не так же сразу, — ошеломленно сказала Алина.

— А зачем тянуть? Если зуб болит, иногда лечение не помогает — нужно только вырвать, иначе боль не пройдет, — заявила Люська. — Так и с Андреем…

— Но ты же любишь его, — сказала Алина.

— Разлюблю, — отозвалась Люська.

— Слушай, по-моему, ты все-таки бредишь! — Алина потрогала ее лоб.

— Алин, я что-то не пойму, — тихо сказала Люська, — ты разве не хочешь, чтобы я была счастлива?

— Конечно, хочу! Что за глупый вопрос.

— Ну так с Андреем это в принципе невозможно, понимаешь?! Всю жизнь быть любовницей женатого человека — извини, это не для меня… Я тоже хочу собственную семью, детей, — к глазам подступили слезы. Алина тяжело вздохнула.

— Да ты права, тысячу раз права! Но ведь ты же и раньше прекрасно отдавала себе в этом отчет. Тебя, вроде, все устраивало… А тут вдруг — бац! — и все кончено… Нет, у меня на душе все-таки кошки скребут.

— Поверь, у меня тоже, — усмехнулась Люська невесело.

Температура держалась еще три дня, которые пришлись как раз на майские праздники. Все их Люська провела в постели. За это время, словно почувствовав, что Люське не до разговоров, Андрей ни разу не побеспокоил ее. Она даже начала надеяться, что он совсем отстал. Да, сначала ей было все равно, но потом, когда голова вновь сделалась ясной, а температура — нормальной, на смену безразличию пришла боль. Он так просто отступил?.. Впрочем, Люська тут же отругала саму себя за противоречивость. Что ей, в конце концов, было надо? Хотела разрыва и покоя — вот и произошел разрыв, а покой придет, рано или поздно… Она решила, что ей пора выходить на работу и постараться выкинуть из головы все мысли об Андрее. Очень сильно постараться…

— Ты чего такая хмурая? — спросил Миша у Люськи в конце ее первого рабочего дня. — Я с тобой даже заговаривать сегодня боюсь. Ты уверена, что окончательно выздоровела?

— Не знаю, — она пожала плечами. — Какое-то настроение с утра отвратительное, ничего не радует…

Она умолчала о том, что дома поругалась с Жанкой. Началось все с какого-то пустяка — кажется, из-за права первой попасть в ванную, слово за слово, обе завелись и наговорили друг другу лишнего — в общем, полная «чакра». Затем они наспех помирились и разъехались каждая в свою сторону, но неприятный осадок остался.

— Вот, утешься, — Миша положил ей на стол рисунок, — творчество моего сына.

Люська с улыбкой взглянула на каракули Ники. Видимо, он хотел изобразить лошадь — это угадывалось по гриве и хвосту, но в целом рисунок напоминал стол с ушами и копытами. Внизу было старательно выведено большими печатными буквами: «ТЬЕТИ ЛЬЮСИ НАПАМИТЬ».

— Очень мило, — Люська посмотрела на Мишу. — Чем я заслужила такой подарок?

— Спроси у Ники, — засмеялся Миша. — Он сам решил нарисовать это для тебя, узнав, что ты болеешь… Пойдем в субботу к нам в гости? Ника скучает…

— С удовольствием, — кивнула Люська.

Они вдвоем вышли на улицу.

— Опа! — негромко сказал Миша. — Кажется, тебя уже ждут.

Люська машинально притормозила, увидев Андрея, стоявшего возле своей машины и сверлившего их тяжелым взглядом.

— Мне остаться? Или хочешь, чтобы я ушел? — тихо спросил Миша, легонько придерживав ее за плечо. Люська растерялась.

— Если… если тебе не трудно, подожди меня. Я быстро, ладно?

— Хорошо.

Она медленно приблизилась к Андрею.

— Ты что-то хотел? — спросила она вместо приветствия.

— Да, хотел, черт возьми! — вспылил он. — Хотел, чтобы ты, наконец, объяснила мне — что все это значит? Чем я тебя обидел?!

— Ничем. Просто мне все надоело, — сказала Люська, уставившись себе под ноги.

— Господи, что — надоело?! Я надоел? — Андрей впился в нее непонимающим разгневанным взором.

— Я устала от наших отношений, — бесцветным голосом сказала Люська. — Так понятней?

— Люсь, да что случилось-то? — жалобно спросил Андрей. — Это из-за того, что я тебя приревновал к этому… фотографу? Это ведь наверняка он самый и есть? — он покосился на Мишу, который покуривал в сторонке. — Ну прости, я с ума сошел, я больше не буду.

— Да не в этом дело, — Люська поморщилась, так как у нее снова начиналась головная боль, усиливающаяся с каждым мгновением.

— А в чем же? — Андрей попытался обнять ее за плечи, но она сделала шаг назад.

— Я не хочу больше разрушать вашу с Аллой семью, — сказала Люська и сама себе показалась занудой.

— Так в этом причина? В том, что я женат? — Андрей отвел взгляд. — Люсь, но ты же знаешь, что я люблю только тебя. И… и я разведусь! Обещаю!

— Ты идиот, — презрительно сказала Люська, — если думаешь, что я опять в это поверю.

— То есть, — нервно проговорил Андрей, — ты ставишь мне условие — развестись с женой?

Люська напряженно рассмеялась.

— Нет. Я просто тебя бросаю. Даже если ты сразу же побежишь оформлять развод, это не значит, что я к тебе вернусь. Пожалуйста, оставь меня в покое! Навсегда…

Андрей отступил и ошарашенно взглянул на нее, все еще не веря до конца в происходящее.

— Это… шутка такая, да? — спросил он беспомощно, уже начиная понимать, что никакими шутками здесь и не пахнет. — Я тебе не верю… Ты не можешь так со мной поступить! Как же я, ты не подумала обо мне?

— С тобой было приятно общаться, — согласилась Люська, — но хорошенького понемножку… Я решила, что мне давно пора влюбиться в кого-нибудь другого!

— Да что ты несешь?! — Андрей схватил ее за плечи и встряхнул. — Ты же говорила, что любишь… Говорила, что жить без меня не можешь!

— Отпусти меня, — спокойным голосом приказала ему Люська. — И не ори. Люди кругом.

— Люсик, я не проживу без тебя! — жалобно заговорил Андрей. — И ты меня все еще любишь, я знаю!

— Господи, — взмолилась Люська, — когда же ты перестанешь меня мучить… Уезжай, пожалуйста! Хотя бы раз в жизни ты можешь поступить как мужчина?! Хоть раз!

— Сначала скажи мне, что ты меня не любишь, — потребовал Андрей, до боли стиснув ее руку. Люська вздрогнула. «Боже мой, за что мне это?»

— Я не люблю тебя, — тихо сказала она. Андрей несколько секунд пытливо вглядывался в ее лицо, а затем покорно и молча сел в машину. Люська молча наблюдала, как он уезжает. В ее лице ничего не дрогнуло.

Сзади неслышно подошел Миша.

— Ты хорошо держалась, — сказал он не очень-то весело. Тут выдержка, наконец, изменила ей, и, уткнувшись лицом в грудь Мише, она горько заплакала.

— Ну ты даешь! — ахнула Алина, когда Люська поделилась с ней подробностями этой беседы. — Так и сказала, что пора влюбиться в кого-то другого?!

— Так и сказала…

— Ты в самом деле собираешься этим заняться? Или, может, уже в кого-то втюрилась? — Алина подозрительно прищурилась.

— Я бы и рада влюбиться… В Диму, например. Ну, или хотя бы в Мишу… Да пока не получается, — вздохнула Люська. Алина приподняла бровь.

— Ну-ну… Кстати, твой Андрей…

— Уже не мой, — быстро поправила ее Люська.

— Ну, не цепляйся к словам. Короче, вчера Андрей запорол весь свой прямой эфир, ты не видела?

— Нет, — как можно безразличнее отозвалась Люська.

— Он нес такую чушь! Постоянно сбивался, путался… Думаю, он очень переживает из-за вашего разрыва.

— Надеюсь, его не уволят, — холодно произнесла Люська, а затем торопливо переключила внимание подруги на другую тему:

— А как там твой Тамер?

Алина сразу скисла.

— Знаешь, мне кажется, я действительно его люблю… Ну, Тамера. А он весь такой из себя правильный, такой религиозный… Говорит, что его семья никогда не простит, если он женится не на мусульманке. Но, понимаешь, Люсь, он, по-моему, тоже меня любит. И он в самом деле мог бы на мне жениться…

— Если ты сменишь вероисповедание, — докончила за нее Люська. Алина подавленно кивнула.