– Вы в любом случае потеряете шахту, Аринда, – заверил он ее. – Либо она достанется Азади, либо Империи.

– И все из-за дуния.

– В общем, да, – подтвердил Ренкинг. – Не забывайте, что Корусант может изъять ее и без всяких компенсаций. В текущий момент центр заигрывает c Внешним кольцом, но эти ужимки недолговечны. А приняв мое предложение, вы хотя бы вызволите свою матушку и получите новую работу для всего семейства.

Аринда покачала головой:

– Не думаю, что мои родные захотят работать на шахте, когда она сменит хозяев.

– О, о том, чтобы остаться, речь не идет, – пояснил Ренкинг. – Ни в «Рудодобыче Прайсов», ни на самом Лотале. Губернатор Азади мстителен, и, если ваши родители останутся в его вотчине, он может навредить им просто по злобе. К счастью, я знаю, что на планете Бэтонн на одной из шахт требуется помощник управляющего и опытный горный техник. Я уже связался c руководством.

Аринда натянуто улыбнулась:

– Так вот на что вы потратили те два часа, пока я ждала.

Он пожал плечами:

– На это, на то и на другое. К сожалению, для вас вакансии пока не нашлось, но владелец шахты на Бэтонне сказал, что поставит вас на складскую работу, пока не подвернется что-нибудь получше.

– Ясно, – проговорила Аринда, пристально глядя на сенатора. На Лотале шагу не ступить без мелочных политических игр, но девушка c годами научилась лавировать среди них. Если в Империи такие же порядки… – В таком случае я, пожалуй, подожду своей вакансии на Лотале.

– Я бы вам не советовал, – встрепенулся Ренкинг. – Вдруг Азади станет винить вас во всех своих несчастьях.

– Меня?

Сенатор коротко улыбнулся.

– Ну хорошо, не вас, а меня, – смилостивился он.

– С него станется и меня под горячую руку придавить, – медленно произнесла Аринда, словно до нее только сейчас начал доходить смысл. – Не поздоровится ни вам, ни мне.

– Вряд ли, – со смесью веселья и обреченности в голосе сказал Ренкинг. – Давайте сразу перейдем к заключительной части вашего выступления. Чего вы хотите?

– Я хочу на Корусант, – заявила девушка. – У вас наверняка полно вакансий помощников, и я хочу занять одну из них.

– Что вы предлагаете взамен? – спросил сенатор. – Выгода должна быть взаимной.

– Взамен я обещаю не высовываться, когда Империя заберет компанию, – ответила Аринда. – Вы, возможно, забыли, каков здешний народец, но уверяю вас – неприкрытый рейдерский захват они не одобрят.

– О, я прекрасно помню, какой тут народец, – успокоил ее Ренкинг. – Почему, по-вашему, я захожу издалека, вместо того чтобы дать Империи вмешаться напрямую и выбить почву из-под ног Азади? С Лоталом у нас те же самые проблемы, что и c другими планетами Внешнего кольца: неуправляемость и вечное ожидание подвоха.

– Но новое месторождение дуния все перевешивает?

– Вы даже не представляете насколько. – Сенатор набрал побольше воздуха, вперив взгляд в собеседницу. – Ну что ж. Так уж случилось, что у меня и вправду есть для вас работенка на Корусанте. В одной из моих консульских приемных открылась вакансия.

– Что за приемная?

– Я представляю на Корусанте интересы нашей планеты, – пояснил Ренкинг. – Это подразумевает помощь жителям Лотала, праздно прожигающим жизнь в столице Галактики или временно там работающим. Оказывается, приличная доля этих несчастных трудится на корусантских шахтах.

Должно быть, удивление Аринды было написано на лице, поскольку сенатор усмехнулся.

– Конечно, это не настоящие шахты, как у вас, – сказал он. – Это скорее шлаковые отвалы под фундаментами старых заводов, где добывают столетиями копившиеся металлолом, окалину и прочее вторсырье. Среди выходцев c Лотала большая текучка кадров, поэтому я открыл неподалеку консульскую приемную. Там им помогают c расселением и адаптацией и подсказывают, как пройти бюрократические круги ада.

– О каком количестве народа идет речь?

– Сейчас их около пяти сотен, – сообщил Ренкинг. – Но на других отвалах работают шахтеры и обслуга c десятка других планет Внешнего кольца, так что в общей сложности их больше тысячи. У меня есть сотрудники, которые разбираются в бюрократии, но ни одного, который смыслил бы в горном деле, в жаргоне и запросах шахтеров. Думаю, вы идеально туда впишетесь.

– Не сомневаюсь, – сказала Аринда. – Где меня поселят и сколько будут платить? И когда я должна вылетать c Лотала?

– Жилье вам предоставят скромное, но жалованье будет выше, чем здесь, – заявил Ренкинг, вглядываясь в ее лицо. – Вам хватит, чтобы продолжить привычный образ жизни, даже при корусантских ценах. Что касается отъезда, я могу забрать вас отсюда, как только сделка о передаче «Рудодобычи Прайсов» будет завершена. Если вы, конечно, не захотите сначала проводить родителей на Бэтонн.

– Пожалуй, это наилучший вариант, – решила Аринда. – При условии, что мне удастся уговорить их.

– Ради их же блага я надеюсь, что вам удастся, – со зловещей ноткой в голосе произнес Ренкинг. – Либо так, либо следующую шахту ваша мать увидит уже на Кесселе.

– Тогда я сейчас же отправляюсь к ним. – Девушка поднялась и сунула планшет в чехол. – Я правильно понимаю, что вы можете снять запрет на посещения?

– Я сию же минуту распоряжусь об этом.

– Благодарю, – сказала Аринда. – Я буду на связи.

Пять минут спустя она уже выехала на шоссе, переваривая в голове противоречивые мысли и эмоции. Дождалась, значит. После стольких лет жизни c осознанием, что ее мечте не суждено сбыться, Аринде все-таки удалось вырваться c Лотала. И не куда-нибудь, а на сам Корусант.

Всего-то ценой работы и репутации собственных родителей, а еще наследия многих поколений семьи Прайс.

Впрочем, Ренкинг не по доброте душевной все это ей предложил. Поддаваясь на плохо завуалированное вымогательство со стороны Аринды, он выигрывал в том, что разбивал семью. Это позволит задушить в зародыше любой судебный иск или акции неповиновения, надумай они повоевать.

Но все интриги и заговоры затмевало одно слово.

Корусант.

Аринда c детства мечтала увидеть небоскребы, огни и многоцветье этой далекой планеты. В омуте тоскливого уныния, каким были ее подростковые годы, блистательная столица казалась средоточием жизни, к которой девушка так отчаянно тянулась.

И когда надежда уже угасла, она все-таки туда попадет.

У Ренкинга были свои цели и мотивы. Но и у Аринды тоже.

Ведь Корусант, со всеми его небоскребами, огнями и красками, в первую очередь был центром политической власти Империи. Той самой власти, при помощи которой Азади упек ее матушку в тюрьму. Той самой, при помощи которой Ренкинг наложил лапы на их компанию.

И однажды при помощи этой же самой власти Аринда все вернет.

Родители примут условия сенатора – уж об этом она позаботится. А потом отправится на Корусант и погрузится в работу в маленькой приемной Ренкинга. Будет послушной юной особой и образцовой труженицей.

Ровно до того момента, когда подвернется способ свергнуть своего работодателя.

Тот, против кого ты играешь, – не обязательно твой враг. Но противник в игре и противник на поле боя явно имеют много общего. И тот и другой рассматривают тебя как препятствие, как средство достижения цели или как угрозу. Иногда угроза воспринимается как личный дискомфорт, иногда – как подрыв общественных устоев и традиций.

В умеренной форме вражда проявляется в словесных нападках. Воину приходится решать, какой из этих нападок дать отпор, а какую проигнорировать.

Зачастую это делают за него другие. В таких случаях импульсивная реакция может охладить пыл насмешника. Но по большей части такое поведение только подливает масла в огонь.

Когда нападки перерастают из словесных в физические, воин предстает перед наиболее опасным выбором.

– Вы что, не замечаете? – воскликнул Вэнто. «Голос резкий и пронзительный. Широко жестикулирует руками. Он в гневе и замешательстве». – Если будете закрывать глаза на подобные выходки, дальше будет только хуже.