Крепко обнявшись прямо на глазах у изумленных посетителей, Петр Егорович отстранил Евгения, пристально посмотрел на него и сказал:

– А ты все такой же. Здравствуй!

И еще сильнее стиснув его, потащил за собой в кабинет.

– Ну, садись, рассказывай, – Петров указал на два кресла в углу.

– Дела заворачиваю, Петр Егорович – воодушевленно начал Орлов – с Вашей легкой руки выполняю самый большой, объем по Главку … подобрался крепкий задиристый народ. Второй год держу престижную премию Министерства. Недавно сдали крупный комбинат искусственного волокна. Приехал получать диплом.

Орлов с гордостью поднял руку – И вот я у Вас, очень хотелось встретиться. Как лучшее время вспоминаю нашу совместную работу.

– Ловлю на слове, с радостью отозвался Петров, – это можно поправить.

Евгений удивленно посмотрел и с сожалением ответил:

– Нет, это невозможно. Слишком вжился там, крепкие корни пустил.

– Ну-ну, ладно, – испугавшись, что слишком рано начался это так необходимый для него разговор, промолвил Петров.

– А сам-то как живешь?

Дверь кабинета отворилась и вслед за Галиной Николаевной с папкой срочных бумаг, вошли еще два человека. Петров подошел к письменному столу, подписал, не глядя, бумаги, затем, не приглашая сесть, переговорил с работниками и выпроводил их, говоря, – чрезвычайно занят.

Зазвонил внутренний телефон.

– Слушаю… Да!.. Был… Семен Владимирович, я доложил в ЦК, что ты через два дня выезжаешь на стройку… Нет, откладывать нельзя!.. Завтра… Завтра будь у меня обязательно с утра… Ну, до свидания.

Не успел он положить трубку, как телефон зазвонил снова. Отмахнувшись, как от назойливой мухи, и, не обращая внимания на продолжительные настойчивые звонки, он подошел к Орлову и сел в кресло.

– Знаешь, что, Евгений, не дадут нам тут нормально поговорить, давай-ка мы…

Петров встал, вышел в приемную.

– Меня тут нет, – многозначительно сказал он секретарше, – переключите все телефоны на себя и …никого… ясно?

Затем закрыл дверь и захлопнул ее на внутренний замок.

– Вот так-то будет лучше.

Петров достал из сейфа бутылку коньяка и наполнил доверху две рюмки;

– За встречу.

– За встречу, Петр Егорович.

– Десять лет прошло, и я очень рад, что ты все такой же молодец и сидишь вот так напротив – произнес Петров – рад очень рад нашей встрече… Как у вас там? Да, видал недавно Воронцова. «Ты, говорит, Петр Егорович, бросил нас. Хотя бы в гости приезжал, на хариуса, на тайменя свозили бы тебя. Такой рыбалки, как у нас, нигде нет»

– Полюбил я ваши края. Как он там, Василий Кириллович поживает?

– В расцвете сил, Петр Егорович. Большой человек – наш Хозяин. Помогает…

– Все хотел спросить тебя, Евгений, как же так случилось у тебя с Екатериной Васильевной, с Катей?

Волна воспоминаний накатилась на Орлова, он поперхнулся и нехотя задумчиво ответил: – не сошлись характерами… так, как-то…

Задумался, грустно добавил:

– Домой прихожу, тоска, да и почти не бываю, все больше на стройке… так-то оно лучше…

Желая чем-то помочь и, не зная, что сделать, Петров встал, прошелся по кабинету.

Затем подошел к Евгению, сдержанно обнял:

– Ничего, у тебя все впереди Женя! Ты молод, полон сил. Давай выпьем за тебя, за твои успехи, за дело, которым руководишь. Будь здоров!

– Что-то смотрю я на Вас, Петр Егорович, и чувствую – есть у Вас какая-то задумка, которая не дает покоя, наверно что-то в ЦК?

– И, да и нет, а в общем да, есть у меня, Евгений, к тебе один разговор. Слушай и не торопись с выводами. Поручили нам большое дело, – и Петров рассказал о новой стройке, о своей поездке, о разговоре в ЦК.

– Я веду Нижнереченск, и мне совершенно не безразлично, кого туда поставить. Нужен опытный и проверенный человек.

– Петр Егорович?!

Орлов вжался в кресло, лукавая улыбка появилась на липе.

– Так вот Вы куда клоните? И этот надежный и проверенный человек должен быть я? Так я Вас понял?

––Да, Евгений! – Твердо ответил Петров – именно ты.

– Более того, это очень серьезно и, если хочешь, это моя просьба к тебе. Я уже все продумал, у меня нет более достойной кандидатуры. Прошу тебя, отнесись с уважением к моей просьбе.

Орлов вскочил, хотел было сразу отказать, набегали слова:

– Это невозможно! Обстановка… Бросить все… Новый завод заложили… Да и в области избрали в Бюро. Что скажут? Бросил, сбежал. Погнался за крупной стройкой. Как я посмотрю им в глаза? – но он промолчал.

Затем посмотрев на Петра Егоровича, Орлов понял, как ему хочется поработать с ним вместе и, чтобы задушить это появившееся желание, отвернулся и произнес:

– Нет! Я не могу! – и начал быстро ходить по кабинету.

Петров смотрел на бегающего Евгения, он знал его таким.

– Ничего, думал он, пусть выбегается, пусть выговорится, устанет, отойдет. В то же время он понимал, что наступил момент, когда нужна выдержка и спокойствие, необходимо найти способ убедить Орлова, если этого не сделать сейчас, то другого такого случая больше не будет.

– Сядь, успокойся. Да перестань же ты бегать! Пойми, я тебе предлагаю не сахар, более того, это будет одна из труднейших строек, с которыми мне приходилось иметь дело. Край глухой, связь практически только самолетом, рабочих нет, жилья тоже, а специалистов сейчас, просто так, не заманишь. Все придется начинать с нуля. В то же время сроки чрезвычайно сжаты. Пойми, это передний край, это те рубежи, на которых мы сегодня ведем ожесточенные бои за наш собственный каучук. Вспомни, как работали во время войны. Так вот – это именно то. Понимаю, бросить налаженное дело тяжело, жалко, несправедливо, все это я понимаю и, несмотря на это, прошу тебя, согласись. Если возьмешься, крупнейший комбинат, новый город, всё это будет создано твоими руками. Это ли не заслуга в жизни каждого строителя. Ну, а Обком я беру на себя.

Орлов сел, капли пота выступили на лбу.

– Ну и задачу Вы задали, Петр Егорович, к Вашим просьбам не могу относиться равнодушно, но и не могу дать согласие. А трудности есть трудности, – они меня никогда не смущали.

– Вот что, Евгений, прошу тебя, обдумай все… Это очень серьезно. Ответ дай завтра утром. Ну, а я, грешным делом, надеюсь, что поработаем еще вместе, а сейчас.

Он подошел к телефону, набрал номер.

– Клава, приехал Женя Орлов, ну-ка собери, что там есть у нас из министерских запасов, мы будем через полчаса. Кто дома? Лиза с подругой, ну и отлично, пусть помогут…

– Одевайся, пошли, Евгений.

Петров жил недалеко, в высотном доме на набережной. Шли, молча, каждый думал о своем. И почему-то, как об уже потерянном дорогом для него событии, вспомнил Орлов недавний день, когда ему вручали престижный диплом. Выйдя, вперед он увидел в зале одобрительные взгляды.

– Как же они там будут без него дальше? Смогут ли так держать? Но почему они, а я? Что за поворот мыслей, зачем я об этом, как о прошлом? –

Дверь открыла Лиза – дочь Петра Егоровича.

– Вот и чудесно, папочка, а у нас все уже готово, – с этими словами Лиза встала на цыпочки, чтобы дотянуться и чмокнула отца. Затем она протянула руку Евгению Николаевичу. Орлов поклонился Лизе, взял ее округлую нежную руку и, слегка смутившись, по-мужски пожал.

– Ой, больно! – вскликнула Лиза, выдергивая руку, – мужчина должен нежно поцеловать, а Вы?

Но тут же заметив смущение Орлова, Лиза улыбнулась и доброжелательно добавила.

– Придется взять Вас на перевоспитание.

Небольшого роста, располневшая чуть больше, чем положено в ее возрасте, Лиза внимательно осмотрела этого крупного человека, с которым ей прежде встречаться не приходилось.

Когда Орлов работал с отцом, она училась в Москве в архитектурном институте. Домой приезжала только на каникулы и по окончании осталась в Москве.

– Что же вы стоите? Проходите, пожалуйста – сказала она, и сама первая прошла вперед.

Зайдя в комнату Орлов, увидел, показавшуюся из кухни Клавдию Семеновну, жену Петрова.