— Ты… Дин… Дин Винчестер… — сказал Сэм, тряся перед ним заячьим хвостом. — Вот за это я тебе теперь не скажу!
— Что? Что ты мне не скажешь?
— О… ничего, — ответил Сэм с деланым равнодушием. — Ничего интересного! — Он швырнул хвостом в Дина и ушел, фыркая.
«Это еще было о чем?» Дин понятия не имел.
Но одно он знал точно. Он знал, какой способ стимуляции попросит следующим.
========== Глава 9. Лихорадка субботнего вечера ==========
И конечно, после этого Кас пропал на несколько дней.
Дин вечер за вечером болтался в своей комнате, надеясь, что тот появится, — сидел на тигровом покрывале в ожидании, листая миллионы порножурналов, что Сэм оставил под кроватью. Но журналы отчего-то не действовали на Дина как раньше, так что в итоге он сидел и читал вечерами статьи в этих старых Плейбоях, даже не пытаясь дрочить. Сидел, пил пиво, читал Плейбои (и оказалось, что статьи в них были даже весьма содержательные). И время от времени поглядывал через комнату на лава-лампу и диско-блестки, кружившие по стенам.
Только вот уж саундтрек к «Лихорадке субботнего вечера» он больше не включал. Диско? Нет уж, увольте! У Дина в айподе была хорошая подборка классического рока, и вместо этого он слушал ее.
Так прошло четыре вечера.
Кас так и не появлялся.
Дин был не из тех, кто погрязал в унынии. Шел пятый вечер, он сидел, листая очередной Плейбой и повторяя себе: «Охуенные даровые минеты, и никаких эмоций». С ударением на слове «никаких».
Но до его сознания начинало доходить, что эта установка про «никаких эмоций», возможно, немного смазалась. Кое-какие эмоции все же присутствовали. Например, была так и не оставившая его тревога о том, в порядке ли на самом деле Кас. И все более сильная досада на то, как Кас, оказывается, пытался прятать «реакции» своей оболочки от Дина. Оглядываясь назад, Дин теперь припоминал, что было несколько случаев, когда Кас заметно бледнел. Начиная с того момента на Импале, когда Дин был уверен, что почувствовал бугор у него под плащом.
И еще была несомненная искра надежды. Дин все пытался ее притушить, но она возникала опять, как возбужденный щенок, который все никак не унимал свой лай. Оболочка Каса «реагировала»! Это же было хорошо, так? Хорошо же?
И… наконец… временами появлялось очень неуютное чувство, от которого Дину даже становилось дурно. Что, если реагировала действительно только оболочка, а вовсе не Кас? Что, если Кас действительно не хотел, чтобы она реагировала?
Что, если Кас «понижал давление», потому что просто не хотел Дина?
В тот же миг, как эта мысль посетила Дина, сидевшего на тигровом покрывале, он принял решение, что настал момент открыть новую бутылку Джека Дэниелза.
Примерно полчаса спустя Дин лежал со стаканом виски в руке, опершись на полосатые подушки, громко подпевал саундтреку к «Лихорадке субботнего вечера» и другой рукой размахивал четырнадцатидюймовым вибрирующим фаллоимитатором, дирижируя таким образом группе Bee Gees и музыкальному оркестру. Оказалось, за свою жизнь Дин как-то успел запомнить тексты песен этого саундтрека, и из фаллоса выходила вполне годная палочка для дирижирования невидимым оркестром. Дин развлекался, пока не дошел до песни со словами «Ты мой спаситель, когда я пал». Тут он умолк, слушая, как Bee Gees поют:
«Ты мой спаситель, когда я пал…
И пусть ты считаешь, мне нет дела до тебя…
Сердцем ты знаешь, что это не так».
Дин сделал большой глоток виски, положил дилдо, слез с кровати и пошел, шатаясь, к бумбоксу, пока Bee Gees заходились:
«…и это МНЕ ты ПОКАЖИ!
…КАК ГЛУБОКА ТВОЯ ЛЮБОВЬ!
Как глубока твоя любовь, как… глубока… твоя… любовь?»
— Замолкните уже, диско-канарейки! — проворчал Дин, нажав на кнопку перемотки вперед.
Кассету, конечно, нельзя было просто переключить на следующий трек: нужно было вслепую мотать вперед и проверять, куда в итоге попал. Дин держал кнопку перемотки с минуту, потом отпустил ее на случайной песне и снова завалился на тигровое покрывало. Он поднял жужжащий вибратор и снова принялся дирижировать. Это была какая-то сопливая песня, которую Дин даже не узнал, пока вдруг в припеве не заиграли духовые и вокалистка (на этот раз женского пола) не запела:
«ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,
ТО МНЕ НИКТО НЕ НУЖЕН, ДЕТКА!
ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,
О-О-О! О!»
И как Дин никогда не замечал, что этот чертов припев повторялся в конце песни аж ТРИ РАЗА ПОДРЯД?
«ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,
ТО МНЕ НИКТО НЕ НУЖЕН, ДЕТКА!
ЕСЛИ НЕДОСТУПЕН ТЫ,
О-О-О! О!»
Дин залпом выпил остаток виски, снова вскарабкался на ноги, доплелся до бумбокса и нажал на стоп.
— Гребаные КАНАРЕЙКИ…
Ну все. Довольно. Хватит очковать. Дин наполнил стакан для пущей храбрости и встал в центре комнаты, лишь немного пошатываясь.
На пьяную голову молиться было труднее, но Дин сделал честную попытку, закрыв глаза и попробовав думать «в сторону» Кастиэля.
Он успел пробормотать только: «Эй, Кастиэль, ты ангел вообще или трусливый гигантский цыпленок в перьях?» — и хлоп-хлоп: Кас возник рядом с картонным Траволтой. Он откликнулся! Тут же!
Кастиэль стоял в свете мерцающих дискотечных огней сразу слева от Траволты — прямо там, где стояла бы девица в красном платье 70-х годов, если бы это был постер к фильму. Только вместо того, чтобы смотреть на Траволту полным обожания взглядом, как делала девица, Кас смотрел на Дина.
— Это твой выбор средства стимуляции на сегодня, Дин? — спросил он.
Дин уронил взгляд и сообразил, что по-прежнему держит в руке четырнадцатидюймовый вибрирующий фаллоимитатор.
— Это может оказаться неразумно с анатомической точки зрения, — заметил Кас. — Но я могу попробовать, если ты желаешь.
— НЕТ! Нет. Нет, определенно нет, нет, я просто… играл музыку.
— Ты играл музыку большим резиновым пенисом?
— Да, Кас. Я играл музыку большим резиновым пенисом, — сказал Дин, взмахнув фаллосом, как мечом. — Ты очень многого не знаешь о нас, людях, Кас. Мы можем играть музыку большими резиновыми пенисами. Ты много чего не знаешь! Например, — Дин шагнул чуть ближе. — ВОТ ЗНАЛ ЛИ ТЫ. Хороший вид стимуляции для многих людей, очень эффективно выходит, когда партнер, блин, тоже получает удовольствие! ВОТ ЗНАЛ ЛИ ТЫ ЭТО.
Кас отвел глаза.
— Мне… это известно, да, — ответил он.
— Кас, — сказал Дин, широко разведя руками с покачивавшимся жужжавшим фаллосом в одной, и стаканом, откуда выплескивалось виски, в другой, — тебе в голову не приходило, что, может быть, мне понравится, если ты позволишь своей оболочке реагировать? Что это может оказаться эффективным способом стимуляции? Что мне может понравиться, если ты отреагируешь?
На лице Каса мелькнуло очень странное выражение.
— Дин… ты… мужчина. Ты предпочел был партнера женского пола. В твоем прошлом были женщины. Мужская оболочка не будет для тебя эффективна. Мы оба это знаем.
— А знаем ли мы это точно? — вопросил Дин, взмахнув фаллосом и стаканом, так что фаллос бурно заколыхался и еще немного виски выплеснулось на пол. Дин рассуждал: — Мы тут тестируем все виды стимуляции, какие можем придумать, а при этом совершенно очевидное средство стимуляции ждет прямо у тебя в штанах, и ты его даже не опробуешь? Да что ты за исследователь такой? — Он сделал шаг ближе, жестикулируя фаллосом, и наставил его на Каса, как жезл: — Изучить вопрос — важно, Кас, ты сам это сказал, и хороший исследователь проверяет каждую возможность. И! — Дин несколько раз постучал фаллосом Касу в грудь для выразительности. — Еще одно неиспробованное средство стимуляции: ПОЦЕЛУИ! И еще одно: ОБЪЯТИЯ! И вообще, в целом, физический контакт. И, слушай, если ты, там, не хочешь ввязываться в полноценный секс, я понимаю, если это какая-то там ангельская заморочка, не вопрос, но я бы подумал и о других средствах стимуляции…. типа… я не люблю всякие обнимашки, но, знаешь, мы могли бы протестировать, скажем, полежать рядом, например. Ну, знаешь, просто близость.
