— А это… не обнимашки?

— Нет, нет, обнимашки я не люблю. Это не ко мне. Просто… полежать вместе, рядом. Хотя… может быть… как бы, в контакте. Типа в горизонтальном объятии.

Кас явно был сбит с толку.

— А чем лежание рядом в горизонтальном объятии — не обнимашки, Дин?

— Или вот еще что обязательно нужно проверить. Что, если бы ТЫ, например… возбудился — ну, просто, например… что, если бы ты… нашел средство стимуляции, которое нравится ТЕБЕ… и твоя оболочка… может быть… даже… гипотетически эякулировала бы, например, ну, просто гипотетически. Просто гипотетически, вид этого мог бы быть интересным визуальным способом стимуляции, ты не думал? Ты не думаешь, что нужно это испробовать?

Вид у Каса вдруг стал очень бледный.

— И не смей понижать давление, КОГДА Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ! — рявкнул Дин, снова ткнув в Каса жужжащим фаллосом. — Это невежливо.

Кастиэль произнес:

— Дин. Ангелы не… То есть мы… не можем… мы… я не… я не… — Он запнулся и умолк.

Это определенно не было согласием. Но и отказом это тоже не было. Кас вообще даже не закончил фразу. Дин в итоге запутался и наконец снова ткнул фаллосом Касу в грудь и сказал:

— Я просто говорю, Кас: ты пропускаешь ВЕСЬМА ОБШИРНЫЕ категории. А что, если они эффективны?

— Они… не будут эффективны, Дин.

— ТЫ ЭТОГО НЕ ЗНАЕШЬ. И Я ЭТОГО НЕ ЗНАЮ. Нужно ПРОВЕРИТЬ, Кас, или весь этот твой исследовательский проект — просто… просто… НЕНАУЧНЫЙ, вот! — Дин повернулся и зашвырнул дилдо на замшевое кресло-мешок, чувствуя, что вполне убедительно донес мысль. Он заглотнул остаток виски и повернулся, чтобы поставить стакан на тумбу. И тут заметил бумбокс. Он повернулся обратно к Касу. — Кас. И еще, Bee Gees пели об очень важных вещах, к которым тебе стило бы прислушаться. Я их слушал ранее. Это было прямо как… голос из прошлого, Кас. Голос… из семидесятых. Они пели ЛИЧНО МНЕ.

Кас нахмурился.

— К тебе из прошлого являлись путешественники во времени и пели, Дин? Ты это пытаешься сказать?

— Да… вроде того, — прошептал Дин.

— И что они тебе сообщили?

— Они сообщили… как там говорилось… — Дин попытался припомнить. — «Брат ты кому-то, или чья-то мать, ты живешь, живешь». И… еще в другой было… «Ты должен танцевать, да. Ты должен танцевать, да». — Кас наморщил лоб, сосредоточенно слушая, и Дин продолжил: — И… «Хочется вечернего драйва, вечернего драйва». — Дин перевел дух. — Но это не самые важные. Самое важное было… — Он уставился на Кастиэля, и через мгновение его посетила гениальная идея. Схватив Каса за лацканы, он торопливо проговорил: — Тебе надо послушать самому, Кас, это… стоящие вещи, Кас… я раньше не прислушивался, но там глубоко, прямо со смыслом, вот, послушай…

Он бросился обратно к бумбоксу, таща Каса за собой за руку. Он планировал проиграть для Кастиэля «Если недоступен ты», совершенно уверенный, что как только Кас услышит песню, он поймет, что Дин пытается сказать. Но пол казался немного неровным, и Дин завалился на стену. Он попытался разминуться с постером «Мой маленький пони», в результате выпустил руку Каса и вместо этого налетел на стол, на котором стоял бумбокс и стадо маленьких глиняных единорожков. Несколько из них повалилось на бок, и один упал на пол, и у его откололся рог.

— Ой-й-й, я разбил ЕДИНОРОЖКА! — воскликнул Дин, плюхнувшись на пол рядом с ним. — ЧЕРТ, ЧЕРТ! Я РАЗБИЛ ЕДИНОРОЖКА!

— Дин, полагаю, ты в состоянии опьянения, — сказал Кас, хмуро глядя на него сверху.

— Ой, Кас, Я РАЗБИЛ ЕДИНОРОЖКА, да что ж такое! Просто непруха какая-то! — Дин поднял единорожка, но не мог найти рог. Он воскликнул, вдруг чувствуя подступающие слезы: — Кас, я не могу найти РОГ!

Кас указал — рог был прямо рядом с ногой Дина, — и Дин сумел его подобрать всего за четыре медленных, сосредоточенных, совершенно неуклюжих попытки. Он поднял голову и посмотрел на Кастиэля: — Мне очень нужна твоя помощь, Кас. Пожалуйста.

— Полагаю, ты в состоянии сильного опьянения, Дин. Но давай сюда части — я помогу. — Кас вынул рог и единорожка у Дина из рук, сложил их вместе и поставил единорожка обратно на стол. Тот был цел, рог снова держался на месте.

— О-о-о, ты его починил, — выдохнул Дин. — Ой, вот спасибо, Кас! Ты починил его, я знал, ты просто супер, Кас! — Он вскарабкался на ноги и сгреб Каса в грубое объятие.

И внезапно… ох, обнимать его отказалось так приятно: просто ухватиться за него, за его плащ, прижать к себе.

Дин не отпускал его. Отчасти потому что немного тревожился, что может упасть. И отчасти потому, что даже в пьяном тумане Дин ясно почувствовал, как Кас расслабился в его руках. И даже начал обнимать Дина в ответ. Дин ощутил, как руки Каса неуверенно опустились на его спину, и перенес одну руку Касу на затылок, просто желая притянуть его голову ближе, почувствовать его волосы…

Но как только рука коснулась затылка Каса, Кас дернулся, словно его ударило током. Он резко отшатнулся и отступил на два шага. Дин потерял равновесие и снова чуть не упал.

Блин, Кас отстранился. Дину захотелось плакать.

Кас потер шею, несколько секунд глядя в пол, и сказал немного тише обычного:

— Некоторые… средства стимуляции я не могу… предложить, Дин. Некоторые из тех, что ты упомянул. Они все равно не были бы для тебя эффективны, но и… я… просто… не могу. Но, — Кас набрал воздуху и поднял глаза, явно беря ситуацию под контроль, — полагаю, ты прав в том, что нам стоит попробовать более персонализированные способы стимуляции. И я думаю, есть некоторые, которые хорошо подойдут именно тебе. И потом, может быть, ты можешь выбрать несколько на пробу. И если я могу их предоставить, я предоставлю. Это приемлемый план?

Частичная победа. Пока сойдет и такая.

— Приемлемый, — ответил Дин снисходительно, кивая головой очень медленно, чтобы не упасть.

— И позже можем попробовать расшифровать послания путешественников во времени, — добавил Кас, протянув руку и коснувшись щеки Дина. И Дин тут же протрезвел.

***

— Уй-й, — произнес Дин, оглядываясь вокруг. — Уй, Кас. Прости меня. Я был в хлам. — Он заметил дилдо, жужжавший на кресле, и уточнил: — Я был совсем в хлам. — Он выключил дилдо, подошел к стене и наконец выключил дискотечный шар. — Прости за это, — сказал Дин, чувствуя нешуточный стыд. — Я чуть не заставил тебя слушать диско.

— Ты зачастую выражаешься полнее в таком состоянии, — ответил Кастиэль, — так что, может быть, это и к лучшему. Я, на самом деле, очистил твою кровь только потому, что алкоголь бы помешал эрекции. Дин… ты высказал… справедливые замечания, и я сделаю, что смогу, чтобы помочь тебе опробовать те средства стимуляции, что ты хочешь. У меня даже есть мысли по поводу нескольких, которые, я думаю, подействуют именно на тебя. — Кас сделал паузу, внимательно наблюдая за Дином. — Хочешь заняться этим сейчас?

Дин до сих пор чувствовал неприятный осадок оттого, что Кас так неожиданно его оттолкнул. Но уж показывать этого он не стал бы ни за что. «Охуенные бесплатные минеты, и никаких эмоций, чувак. А ну возьми себя в руки!»

Дин кивнул.

— Персонализированные средства стимуляции. Конечно, валяй. — Он сложил на груди руки, думая: «Просто деловое соглашение. Ассистент в экспериментах готов к сотрудничеству. Никаких эмоций».

Кас сказал:

— Тогда сейчас я принесу одно. Сейчас вернусь. — С легким шелестом крыльев он исчез.

И секунду спустя появился снова спиной к Дину.

Кас медленно повернулся. И в руках у него обнаружился белый кролик.

Среднего размера, с мягкой лоснящейся шерстью и большими темными глазами. Его маленький носик подергивался. Кролик съежился у Каса в руках, прижав уши к спине, словно пытался спрятаться.

— Это… кролик, Кас, — сказал Дин неуверенно.

— Да, Дин, — ответил Кас мягко, глядя на него. — Дин, хочешь… прикоснуться к кролику?

— Что?

— Может быть, тебе хочется потрогать его… уши? — предложил Кас.

Он провел одной рукой по голове кролика, вдоль ушей. Кролик сделал забавное жевательное движение ртом и уселся плотнее в руке Каса. Кас погладил его снова, и кролик сделал так опять.