– А мне уже девятнадцать! Ты еще школьница, а я студент!

– Ну и что?! – закричала я, вскочив на ноги. – Подумаешь! Через три года я тоже стану студенткой! – забыв про все на свете, про приличия и девичью скромность, о которых мне постоянно напоминала мама, с отчаянием в голосе закричала я.

– Ты… ты… не бойся! Я тебя люблю и никогда, слышишь, никогда не разлюблю! – уткнувшись зареванной физиономией ему в грудь, пьянея от запаха его тела и утопая в завитушках мягких волос, проглядывавших через расстегнутый ворот рубашки, рыдая, всхлипывая и шмыгая носом, повторяла одну и ту же фразу.

– Я тебя люблю! Очень люблю! Люблю так сильно, что готова за тебя умереть! – шептала ему я. Шептала как заклинала.

А он гладил мою голову, и его пальцы путались в моих непокорных кудрях.

– Я никогда в жизни не видел таких волос. Они пахнут весной и жаром. Да и ты сама – словно пылающий в ночи факел, загадочный и очень опасный. Кто бы мог подумать, что ты переросла свой возраст! Дикая Кошка, котенок, ребенок!.. Не первое, не второе и не третье!.. И я тебя боюсь! Вернее, себя боюсь!.. Девчонка с повадками дикой кошки и огненным темпераментом! – касаясь губами моего уха, нашептывал он…

Мы целовались до одури, пьянея от любви и сумасшедшей тяги друг к другу…

Через три года мы поженились.

– Дикая Кошка укротила Льва! – говорил он.

Было море цветов, страсти и океан любви! Любила, ревновала, боготворила. Но как полюбила, так и разлюбила. Променяла любовь на иллюзию, ураган чувств – на дозированную порцию этой иллюзии.

Я могла его вернуть, но не вернула, так как побоялась, что ту обоюдную гармонию чувств, ту силу страсти и пылающего огня нам уже не вернуть. А просто так я не умею. Это не для меня!..

«Не уходи, тебя я умоляю! Слова любви стократ я повторю», – одними губами шепчу я.

Но он меня не слышит, и невостребованная мелодия обрывается на этой грустной и болезненной ноте…

В наш институт на вакантную должность адвоката была приглашена молодая симпатичная женщина c красивым именем Генриетта. Прошло совсем немного времени, и все сотрудники, будто сговорившись, стали называть ее Стервой… Стервой с большой буквы. Мнения разделились. Одни были уверены, что она об этом знает, но не обращает внимания, другие – что переживает, а третьи – что гордится. Ходили слухи, что она способна на все, лишь бы добиться того, чего ей хочется.

Поэтому, как только Генриетта появлялась на работе, все взоры присутствующих были обращены к ней. Представители мужского пола ловили каждое сказанное красавицей слово.

– Хороша! Как же она хороша! А как соблазнительна. Какая у нее, с позволения сказать, аппетитная попка, – глядя ей вслед, восторгались мужчины.

– Вы только поглядите на эту кралю! Расфуфырилась так, что смотреть противно!

– Интересно, кто из вас обратил внимание на ее походку! Ходит так, словно пишет!

– Девочки, а вы заметили, как эта змея зыркает по сторонам глазищами, выискивая очередную приглянувшуюся ей жертву мужского пола. Вы только представьте, сколько молодых красавцев мечтает попасть ей на глаза, а что произойдет дальше… нетрудно догадаться, – сдавленными голосами перешептывались женщины. – И как только таких стерв земля носит! Никакого спасу от них нет! Чтоб им всем провалиться!

Я понимала, что дыма без огня не бывает. Поэтому, будучи директором института, присматривалась к ней, ее работе и взаимоотношениям с сотрудниками.

В один из дней, возвращаясь на своей машине домой, я увидела Генриетту, стоявшую на обочине дороги рядом со своим новеньким «вольво». Она стояла, вальяжно прислонившись к капоту машины, с раскуренной дамской сигаретой, зажатой между длинными, накрашенными красным гелем пальчиками, медленно выпуская изо рта струйки дыма, подчеркивающие изгиб ее красивых, чувственных губ. По ее облику и позе можно было догадаться, что эта дамочка соизволит сесть только в шикарное авто, причем с не менее шикарным водителем.

Я остановила машину и помахала ей рукой.

– Генриетта, привет! Что у тебя стряслось? – приоткрыв окно, спросила я.

– Привет! Представляешь, всего несколько дней назад моя машина прошла первую техническую проверку. И вдруг ни с того ни с сего заглохла прямо на скоростном шоссе, мешая и без того напряженному трафику!

– И что ты собираешься с ней делать?

– Оставлю здесь. Тормозну приличную тачку. Заеду к своему другу. Он хорошо разбирается в технике… Вот и пускай с ней как следует повозится!

– Оставить новую машину на такой загруженной трассе, по-моему, более чем рискованно и опасно… А почему бы тебе не вызвать техпомощь? Стоит только позвонить – тут же приедут!

– Все одно к одному. Мотор заглох! Один сотовый оставила дома, другой на работе забыла! Кому рассказать – не поверят!

– На, возьми мой! Звони!

Мобильник ее друга упорно молчал.

– Если хочешь, залезай в мою машину! Так и быть, прокачу с ветерком!

– Легко!

Не успели мы отъехать и несколько метров, как моя машина начала хандрить. Я едва успела вырулить на нейтральную полосу. И она тут же заглохла.

– Черт знает что! Сколько раз убеждалась, что на свете существует неписаный закон «парных случаев»! Диссертацию на эту тему давно могла бы защитить! – в сердцах буркнула я.

– Надо же! А я думала, что ты меня в этом обвинишь!

– Тебя?.. Интересно узнать, а при чем здесь ты?

– Мол, кто, как не она, сглазила мою машину, так? Не стесняйся, валяй! Я к этому давно привыкла!

– Генриетта, не пори ерунды! В конце концов, тебя же не колдуньей называют, а Стервой! – выпалила я и тут же прикусила себе язык.

– Да ладно, чего уж там! Ты в сердцах сболтнула. Я – забыла!

Как назло, вначале она не могла дозвониться другу. Теперь я битый час не могла дозвониться своему благоверному.

– Генриетта, предлагаю выйти из машины, чтобы вдоволь надышаться загазованным воздухом, приправленным дорожной пылью, а заодно поразмять затекшие от долгого сидения ножки.

– А что, если мы задействуем наши до безобразия обленившиеся мышцы?

– Ну что ж, давай!

И, не сговариваясь, направились к ее машине. Уперлись ногами, обутыми в дорогущие, на высоченных шпильках туфли, в асфальт, поднатужились и на счет «раз, два, три» сдвинули ее с места, подогнав вплотную к моему спортивному «ягуару».

– Девушки! Может, вам нужна мужская помощь? – предлагали проезжавшие мимо водители…

День клонился к закату. Наконец мне удалось дозвониться мужу.

– Дорогая, прости! Председательствую на заседании коллегии адвокатов!

Стало прохладно. Мы сели в мою машину. Разговор не клеился. Генриетта сделала вид, что задремала. Я – что увлеклась интересным чтивом, а сама незаметно разглядывала лицо женщины, которую все считали наглой, безжалостной Стервой.

«Чем же она так завлекает и, как говорят, уводит чужих мужей, женихов и вообще приглянувшихся ей мужчин?.. Красотой?.. Чушь!.. Более красивых женщин хоть пруд пруди! И тем не менее они одиноки… Умением кокетничать? Возможно… Но этого явно маловато… Изображением женской слабости? Многим мужчинам нравится, так как рядом с такой, с позволения сказать, женщиной они чувствуют свою значимость и мужскую силу… Или… умением их ублажать?.. Не в ее характере. Судя по замашкам, предпочитает, чтобы ублажали ее! Но кое-какие штучки интимного характера, доставляющие мужчинам, как они считают, неземное удовольствие, в ее любовном арсенале, несомненно, имеются… Именно поэтому, несмотря на то что ей перевалило за тридцать, умеет завлечь и зажечь любого мужчину. Причем не только яркой внешностью, но и пониманием их психики и своим умением заранее распознать ту невидимую, только-только наметившуюся трещинку в отношениях с женой, невестой, подругой, которая еще может закончиться объяснением, примирением, поцелуями и… постелью. Но, увы, Генриетта не дремлет! Разыгрывает свою партию – влюбленной и страстной женщины – так убедительно и с таким мастерством, что уход мужчины из семьи обеспечен».