Секунда и Людмила опять одна, в смешанных чувствах, но успокоившись, продолжила свою работу. И это только небольшой эпизод из жизни вороватого и отчаянного кота. Обычное его время препро вождение было где- ни будь на шкафах, дверях или между оконных рам, где его никто не мог достать, независимый, не желающий ласки, он жил своей жизнью, отличной от всех других, но исправно ловил грызунов,

Второго кота звали Малыш, он был фантастической расцветки, белая грудь, белые кончики лапок, будто в коротких носочках и легкие мазки белого вдоль усов и глаз, белый кончик хвоста, все же остальное было сине-черным. Породы Малыш был сибирской и оттого мех его пушился как букет одуванчиков, размеры у кота были очень внушительные, а имя свое он получил от того, что, когда его нашли был он не больше детской варежки. Оба кота абсолютно не поддавались никаким сюсюканьям, их кормили также с кухни, но и эту еду они ели не всегда. Независимость котов иногда даже раздражала людей их окружающих, но благодарность за то, что в детском доме практически никто не вздрагивал от испуга за прошмыгнувшую серость под ногами, перевешивала. Что же еще удивляло окружающих это дружба Волка с овчаркой Динкой, он часто делился с ней едой, спал на ее теплой спине и ел из ее миски, иногда их заставали за беседой, когда сидя напротив друг друга они кивали и слегка жестикулировали хвостами и ушами. Малыш дружил только с поваром Людмилой, спал на ее кровати и имел еще множество привилегий по этому поводу, Волка и Динку он игнорировал как класс, не вступая с ними не в дружбу ни в драку.

Так что никаких рыжих котов, да еще размером почти-что с ребят в доме не было Кот сидел на подоконнике, покрытый мокрым снегом, глаза его были зеленые с черным отсветом, лапы толщиной напоминали руки, да и всё в нем больше напоминало невысокого человека нежели кота. Он неотрывно смотрел на ребят, немигающим взглядом, сразу на всех, каждый из детей ощущал невозможность оторвать глаз и пошевелиться. Ребята просто сидели и смотрели, также вел себя и рыжий кот, прошло пять минут…

Вдруг, кот потянулся, встряхнулся от усов и до хвоста и пошел к детям, которые совсем выбились из сил сидя без движения. Подсев на задние лапы, он засунул переднюю в сгущенку и с нескрываемым восторгом и какой-то оголтелой лихостью сунул ее в пасть, став громко чмокать, облизывая покатившиеся по лапе струйки сладкого молока. Другой он уже запихивал в пасть кусочек батона, тут же успевая поворачивать морду к каждому из детей и им казалось, что черно-зеленые глаза беспрерывно подмигивают или дергаются, было не очень понятно. От страха дети даже не пытались думать или как-то анализировать происходящее, они просто были зачарованными зрителями потрясающего действия, разворачивающегося у них перед глазами.

Пухленькая Софья смотрела, смотрела на все это безобразие и вдруг с силой тряхнув головой накрыла банку ладошкой,

– Хватит лопать, – сердито, сказала она рыжему обжоре, испугавшись собственного голоса, но отступать она не собиралась, – это нам на всех, на несколько дней!

Кот не противостоял, и как будто даже заулыбался, сразу перестав черпать огромной лапой сгущенку, медленно облизывая остатки лакомства, он уставился в конец комнаты, около двери, отвернув морду от ребят. Дети инстинктивно тоже посмотрели туда, но из-за сумерков комнаты ничего не увидели. Лида встала и пошла к двери, как будто ее кто-то взял за руку и повел, там в углу стояла черная сумка в форме квадрата посылки, десять на десять сантиметров, она расстегнула молнию, в сумке в два ряда ровненько стояло десять банок сгущенки и кулек печенья топленое молоко, на вид килограмма два не меньше.

– Ух, ты, – только и смогла сказать девочка, дети гурьбой подбежали к ней, любопытство взяло вверх над испугом, все склонились, стараясь дотронуться, в восторге, рукой до этих несметных сокровищ, и тут, опять со звоном, открылась злополучная форточка. Свеча мгновенно погасла, но дети вместо того, чтобы закрыть ее с криками кинулись вон из комнаты. Они побежали в комнату мальчиков, а Димка не смог расстаться с заветной сумкой и прихватил ее с собой, сумка была тяжелая и очень драгоценная, поэтому старательно пыхтя он пытался всё же не идти, а бежать по мере сил.

Комната была не далеко, заскочив внутрь и дрожа от возбуждения, затянули сумку под кровать и принялись хохотать безудержно, сверкая белыми зубками и хлопая друг друга по плечам, затем одновременно смолкнув, и легли спать. Девочки вдвоем на одну кровать, мальчики на другую, уснуть сразу не получалось, мысли скакали бешеным галопом, как взбесившиеся кони, и всё же позднее время, холод и стресс, а также беззаботная молодость, сделали свое дело, дети согрелись, приткнувшись друг другу и мирно засопели, почти одновременно.

Сны долго не приходили в их головки, только под утро неясные тени пережитой ночи все-таки навестили ребят. Дмитрий увидел Уральский хребет с высоты птичьего полёта, он летел, взмахивая огромными крыльями и ища что-то? Он не мог во сне ответить на этот вопрос, но знал. Что увидев поймет сразу.

Алексею снился кот, они сидели с ним на лавочке возле детского дома и ели семечки, болтая лапами и ногами, и весело обсуждая прыжки собаки Динки в их сторону.

Лидии снилось, что она надела новое розовое платье, с белыми кружевами и новые розовые туфельки с небольшими каблучками, и собирается она идти вниз, встречать своих папу и маму, которые наконец-то разыскали её и спешили забрать из детского дома. Тетя Надя расчесывает ей локоны, а она не может насмотреться на себя в зеркало, за что воспитательница сердится,

– Не крутись, как обезьянка, успеешь, не приехали они ещё, рано, – ничего не помогает, и Лида притоптывает ножкой от нетерпения, скорее увидеть родителей. Но Надя не торопится, и приговаривает своим зычным голосом:

– Куда ж ты нечесаная пойдешь, напугать всех хочешь? Девочка должна быть опрятной, милой, спокойной, с головы до ног! Поняла меня. обезьянка! – и весело улыбаясь продолжает свою работу.

И только маленькая, решительная наша Соня, не видела ничего во сне, сладко сопя и обняв крепко подушку, она размеренно дышала, напрочь позабыв все приключения минувшего вечера, или заставив себя это сделать…

В келье.

Агафий наблюдая странное явление на небе тихонько завел молитву: «Дево Владычица Богородице, паче естества и слова рожденная Единородное Божие Слово, Творца и Владыку всея твари видимая и невидимая, Единого от Троицы Бога, Бога же и человека, со делавшаяся обителю Божества, вместилище всякия святыни и благодати, в немжеблаговолением Бога и Отца, содействием Святого Духа, телес не обитаже полнота Божества, – он шептал и не заметил, как в темноте его келии возник темный силуэт. Воздух сгустился и вдруг волосы на всем теле Агафия встали дыбом, молитва пошла с запинаниями и потом замерла на полуслове. Агафий резко обернулся, так быстро, что в шее что-то хрустнуло и заныло, глаза напряженно вглядывались во тьму кельи, но не нащупывали ничего, после рассматривания в темном небе яркого зрелища, перед глазами плясали огненные ручьи и больше ничего не было видно. Неожиданно, раздался голос:

– Не пугайтесь юноша, и ради всего на свете, простите меня, я просто гость в вашем гостеприимном монастыре, шел в свою келью, которую мне любезно предоставил настоятель Отец Сергий для ночлега, но заблудился и попал к вам. Я весьма огорчен, что помешал, но вот, что заставило меня остановиться здесь, – телескоп! Пожалуй, это последнее, что я ожидал увидеть в мужском монастыре города Воркуты. Хотя, нет, буду честен до конца, совсем, совсем не ожидал! Вы астроном!? Астролог? Вам, простите мне мою назойливость, кажется не разрешается заниматься этими науками?

– Доброй ночи, вам, и да, вы абсолютно в теме – спокойно ответил Агафий в темноту, взяв моментально себя в руки, и стараясь утихомирить скачущее во весь опор знающее всё наперед сердце – я не всегда был монахом, это хобби, с благословения Отца Настоятеля, прибежище же для гостей следующая за моей дверь, только ваша дверь с левой стороны, с окнами на монастырский двор, приятного отдыха добрый паломник.