– И что же я должен сделать для тебя в уплату за спасение? – подозрительно и нервно поинтересовался Вагрус.

– Твоё имя неплохо известно в определённых кругах, – промолвил незнакомец, холодно, изучающе и крайне неприветливо щурясь на него. – И репутация твоя идёт далеко впереди себя. Мне нужно, чтобы ты проник в дом одного из государственных алхимиков и взял оттуда кое-какие вещи. Пару мелочей.

Вагрус с трудом сглотнул.

– Ты же знаешь, что со мной будет, если любой из алхимиков поймает меня?

– Да. Поэтому в твоих интересах не попасться. Пойми ситуацию правильно – отказаться ты не можешь.

Больное солнце высунулось из-за рваного марева облаков. Вагрус быстро и тревожно облизнул губы и, стараясь не выдавать дрожь, кивнул.

***

Голубовато-серебристые бледные полосы лунного света, расчерчивая глядящие словно бы с немым укором стены домов и гладкую мостовую, почему-то напоминали об осеннем кладбище и о тайном, древнем, недобром колдовстве. Вагрус не ладил с ними, предпочитая тёмные пятна. Сияние ночного светила никогда не было милосердно у нему и отщепенцам вроде него – ворам, наёмным убийцам, соглядатаям и прочих представителей социального дна. Свет беспощадно искренний и честный – всегда, а они не могут даже смотреть на него без боли. Те, кто ещё не совсем пропащие – со стыдом, у других на мутном дне искалеченных душ шевелились остатки чего-то, навеки утраченного.

Вагрус крался к жилищу алхимика, понимая, что винить ему некого, кроме себя – за неосмотрительность и наглость, ведь они-то и привели его в нынешнее зависимое и почти самоубийственное положение. Если рыцари предпочитали закон и порядок, практически всегда доводя дело до официального суда, публичного и честного, то в руках алхимиков можно было бесследно сгинуть, и никто не сумел бы догадаться, то ли тебя в какой-то кислоте эксперимента ради растворили, то ли органы на ингредиенты пустили, то ли ты сидишь у них в подвале в качестве раба. Проверять на себе, каков на практике единственный человек, кто в настоящее время сочетал в себе и то, и другое, Вагрус не хотел бы. Слишком уж ненадёжно качались весы такой удачи.

Убрать задвижку на окне было плёвым делом, а вот обезвредить охранный символ – задача вышла посложнее. Вагрус покрылся холодным потом, пока занимался этим – к счастью, у него был с собой нейтрализующий любую вложенную в предметы энергию браслет, приобретённый на теневом рынке втридорога – но, по мнению Вагруса, золотая безделушка, украшенная мельчайшими вкраплениями рубиновой пыли, более чем стоила этого. Правда, браслет требовалось время от времени разряжать, чтобы тот, накопив слишком много, не взорвался прямо у него на руке, но ничто в мире не бывает без своих маленьких недостатков.

Вагрус неслышно ступил на мягкий зелёный ковёр, наверняка стоящий целое состояние, и огляделся. В темноте угадывались очертания многочисленных книжных шкафов и письменного стола. Похоже, он в личной библиотеке алхимика. Мерцающие тускло-синим, фиолетовым и болотно-зелёным корешки толстенных фолиантов, сложенные пирамидами свитки, дощечки с выбитыми на них символами, перевязанные пропущенной через узкие дырочки в них прочной бечёвкой… Богатство, которым полнились бесчисленные полки со всех сторон, так и манило, но Вагрус благоразумно ни к чему не притрагивался. Ему чётко описали, как выглядят искомые предметы, и ничего похожего он ещё не увидел. Вместе с тем, он вдруг осознал, что дал бы дорого за право хоть раз побывать здесь без страха – с позволения обладателя всех этих чудес. И проникнуться хоть щепоткой хранящихся здесь мудрости и знаний.

– Вот это да! Неужели у нас гости? – нараспев, насмешливо и весело проговорил кто-то слева от Вагруса и немного позади.

Тот резко обернулся и увидел человекоподобную фигуру, стоящую у стены со скрещёнными на груди руками, в расслабленной и вальяжной позе.

– Ты кто такой?!

Вагрус видел изображения алхимика – тот выглядел иначе. Хотя мало ли, на что способны такие создания.

– Моё имя Д'артур Шейд. Считай, что я… присматриваю в отсутствие хозяина.

Враждебности от него Вагрус не улавливал. Скорее, изучающее любопытство. Не как у какого-нибудь там учёного – скорее, как у искателя приключений.

– То есть – ты нечто вроде сторожевого пса? – ехидно вырвалось у Вагруса прежде, чем он успел подумать.

– Ну, да, что-то вроде, – Шейд рассмеялся. – Правда, я, конечно же, не лаю… Но покусать вполне могу.

– И сколько же он тебе платит? Ты не за еду же трудишься в столь поздний час? – Вагрус попросту не мог остановиться, его язык пустился молоть ерунду.

– Я не за деньги работаю. И даже не за кров. Считай, что я плачу долг… И долг не перед ним.

Совершенно непонятно, почему этот тип был таким словоохотливым и, что Вагрус очень чётко улавливал обострённой интуицией, вполне искренним. Вся ситуация начала казаться ему гротескно-абсурдной, словно он попал в заколдованную историю, чей автор был сумасшедшим.

– Итак, юноша, расскажи мне, что ты ищешь, и, может быть, мы как-нибудь договоримся.

Шейд неторопливо пошёл вперёд, вернее, по дуге, огибая Вагруса, но, вместе с тем, понемногу приближаясь, вкрадчиво, осторожно, как охотящийся кот, хотя больше напоминал пещерного чёрного волка, миниатюрного и обманчиво хрупкого в сравнении с живущими под открытым небом собратьями, но куда проворнее и свирепее них.

– Вряд ли, – Вагрус не без усилия сглотнул, попятившись на несколько шагов.

– Да ты, никак, боишься меня! – Шейд тихо рассмеялся. – Зря. Вреда я тебе не причиню. Хотел бы – уже бы сделал, ты бы и опомниться не успел.

Не сказать, чтобы такое откровенное и честное заявление хоть как-то успокоило Вагруса. Он не собирался драться, но, будь его воля, он бы и сюда не сунулся, так что крепко подозревал – его опять не спросят. Однако, уверенность в себе Шейда выбивала из колеи настолько, что Вагрус был готов хоть сию минуту сбежать… Вот только и незнакомец, что в ультимативной форме нанял его для этого поручения, выглядел донельзя серьёзным и строгим, возвращаться к грозному то ли магу, то ли алхимику с пустыми руками было боязно не менее, чем прочувствовать на собственной родной шкуре, что умеет Шейд. Вагрус предполагал, что в королевстве его заказчику не были рады, и что эту крайне занятную личность посадили бы в темницу, если бы поймали, но куда там. Он даже догадывался, что требуемый предмет нужен отнюдь не для хороших целей, и что, если подумать, ему, возможно, не стоило ввязываться в сомнительную авантюру, как бы дорого ни обошёлся ему отказ.

– Слушай, ты или говори, зачем явился, или проваливай отсюда, не отнимай моё время, – Шейд притворно, это Вагрус сразу раскусил, рассердился.

И Вагрус сдался. Во всяком случае, его уже поймали с поличным, и хуже вряд ли будет. Если он продолжит упорствовать – как раз-таки и рискует заставить Шейда злиться всерьёз.

– Мне сказали, что он занимается сферой, наполненной лиловым светом. Предположительно он создал её сам, и дубликата нет. Я понятия не имею, что это такое, но мне и ни к чему. Уж прости, я зарабатываю, как умею.

Шейд моментально перешёл на деловой тон, он выглядел по-настоящему обеспокоенным.

– Ах, это… Да, он создал такую вещь после того инцидента с ползущим по всему континенту мором. Говорил, что природа хвори была магической, и захотел изучить те стороны устройства нашей реальности, которых прежде не касался, чтобы предотвратить возможность повторения беды. Я бы не отказался, если бы она исчезла… Именно исчезла, а не попала в дурные руки. Поэтому вынужден отказать.

– Тебе-то что? Она ведь не твоя, – Вагрус, конечно, не считал себя противником, способным запугать, но… – Если тот человек сам придёт за ней – ты уверен, что выдержишь? Он убивает за секунды, я сам видел, оттого и нахожусь здесь, а не у себя дома, – Вагрус поёжился от леденящих кровь воспоминаний.

Шейд посмотрел на него как взрослый – на несмышлёного малыша.

– Потому что есть важнее, чем сохранность шкуры. Тем более, что она угодит в ещё худшую опасность, если такой мощью воспользуются не те руки. Сэр Ричард, к сожалению, сам не осознаёт, какое страшное оружие ему довелось случайно сотворить.