-Здесь некогда жили другие, не такие как мы, - степенно сказал Старец.
-Опять за сказки принялся? - снисходительно усмехнулся Вождь.
-Ну, сказки, или не сказки, уже не разберешь, - отозвался Старец.
Вождь махнул рукой и повернулся лицом к стене. Рассказы Старца его не интересовали. У него реальных проблем по горло - надо прокормить племя, да держать порядок железной рукой, чтобы все не перегрызлись, не до сказок тут.
Под храп мгновенно заснувшего Вождя Старец продолжил рассказ.
-Назывались они люди. Они построили все эти здания и проложили дороги, и сделали мосты...
-И как же они это сделали? - спросил Хромой.
-У них была какая-то магия...
-Я один раз убил одного мага, из племени Медведей, - хмыкнул Хромой, - ничего особенного, хотя он огнем кидался, так что не верится, что магией можно строить такие горы, да еще и сразу пустые внутри.
-Но ведь это как-то было сделано?
-Зачем сделано? Просто возникло, само по себе...
-Да?! С дверями и с окнами?! С лестницами, со стульями и столами?!.. Что же тогда больше такое не возникает, а только ветшает и ломается?!
-Ну ладно, ладно, были люди, да все вышли, - проворчал Хромой.
- А мне вот другое интересно - были ли они вкусными?.. - включился в разговор Жирный.
-Наверное, были, раз их всех съели? - обрадовался Весельчак. - Были бы невкусные, до сих пор бы жили себе...
-Интересно, какие они были?.. - сказал я и получил тумака. Мне не дозволялось влезать во взрослые разговоры.
Старец посмотрел на меня, хмыкнул.
-Никогда мы это не узнаем. От людей не осталось ничего, никаких рисунков на стенах, ни костей, ни черепов. Только их жилища, непонятно как сделанные, их вещи, непонятно для чего предназначенные, их загадки без разгадки...
Потихоньку разговор сошел на нет, все уснули. Уснул и я. И мне снились таинственные люди. Будто они рядом, а увидеть я их не могу.
Утром мы со Старцем пошли рисовать на стене Победу над Медведями. Гордиться в этой победе было особенно нечего, потери с нашей стороны были не меньше, чем с их, но вроде как победили мы, и это надо было увековечить.
Рисовал Старец, а я же лишь помогал, - подавал мелки, закрашивал большие участки. Сложной работы Старец мне не доверял, руки у меня были неуклюжими. А вот он был умелец, воины на рисунках выходили как живые. Я залюбовался. Глядя на рисунки, я даже сам поверил в нашу героическую победу.
Я сказал об этом Старцу. Тот хмыкнул, но был доволен.
Закончив рисунки, мы отправились на Стоянку. Но Старец повел меня не обычным путем, а по какому-то более длинному маршруту. Я шел за ним и молчал.
-Ты хотел узнать о людях побольше? - спросил он.
-Да.
-Так гляди, - он открыл дверь.
В пустой комнате стоял большой странный предмет. Мы подошли к нему.
Старец открыл какую-то крышку, под ней оказался ряд полос - черных и белых. Он посмотрел на меня. Я молчал.
Тогда он положил палец на одну из полос. Раздался звук. Я вздрогнул. Звук был чистым, звонким. Он еще понажимал на полосы, я слушал, открыв рот. Таких звуков я никогда не слыхал.
-Что это? - спросил я.
-Это сделали люди, - пожал плечами Старец. - Зачем, для чего, - не знаю. Они много чего непонятного сделали...
Мы пошли в Стойбище. Звуки, не похожие ни на что, непонятные, странные, звучали во мне. Мы всю дорогу мы молчали. Я уже совсем было собрался рассказать Старцу свою Тайну, но тут нам встретились Волк и Жирный, они несли добычу. Их охота была удачной и они были довольны. Жирный вкатил мне леща и передал свою ношу. Тут же он получил затрещину от Волка и подобострастно принял уже его груз.
Я шел и думал о своей Тайне. Точнее, о том, что Волк и Жирный появились вовремя. Старца я уважал, он единственный из всего племени не бил меня, но Тайна... Тайну я не должен рассказывать никому. Я это давно решил и сейчас странные звуки едва не поколебали меня в моем решении. Временно. Сейчас я был рад, что Тайна осталась втайне.
Спрятавшись в дальний угол, я достал Тайну из кармана. В моих руках был листок. Не обычный, мягкий, испещренный черными черточками и пятнышками, таких много валялось повсюду, а жесткий, хотя и тонкий. На этом листке были Люди.
Их было несколько. Мужчина, женщина, мальчик и девочка. Они были непохожи на нас и похожи одновременно. Их одежда была странной, на наши шкуры она вовсе не походила. Но дело было не в одежде и вообще не во внешнем облике. Они были другими. Совсем другими. Главное было в их лицах, в их глазах, в радости на их лицах. Ни у кого из племени я никогда не видел таких выражений на лицах. Никогда не видел и никогда не увижу.
Волк радовался, когда выкрал женщину из племени Рысей. Но радость Волка способна напугать не меньше его вечно злобного вида. Волк он и есть волк, даже когда радуется. Его радость - радость зверя.
Жирный радуется, когда видит еду, но это тоже радость зверя. Не хищная, как у Волка, а какая-то другая, не такая страшная, но тоже животная.
Старец радуется, когда находит мел, скажем. Но его радость, она какая-то невыразительная.
А здесь радость такая, какой никогда ни у кого из племени не будет. Радость идущая изнутри. Не злая, не животная, не скупая, а такая, словно у этих странных существ есть все, что они пожелают, словно весь мир их, словно им некого бояться, словно они не знают ни голода, ни холода, ни ран, ни болезней. Словно все, что они умеют - это радоваться.
