– А я и не один. – Он взглянул на часы. – Ира обещала к трем прийти.

Пять минут четвертого Лиду оглушил дверной звонок. «Господи, когда же я привыкну!» Ира смущенно стояла на пороге.

– Да, проходи уже, ждем тебя.

Ира разделась, сняла шапку и тщательно поправила прическу, дождалась, пока кудряшки встали на свои места, и прошла вслед за Лидой на кухню.

– Чай будешь? Больше ничего не осталось, Витек все подъел.

Ирка почему-то напряглась и холодно сказала:

– Нет, ничего не надо. Я дома успела пообедать.

«Ага, дома! А портфель тогда почему дома не оставила, а с собой приволокла?»

Ира села в угол, словно отгородившись от них столом. Э, да она ревнует? «Нет, такая конфронтация мне не нужна, – решила Лида. – Нужно ее отвлечь».

– Ир, мы с Витькой рассказывали друг другу, с чем мы пришли из мира иного, так сказать. А с тобой что переместилось? Кроме дамской сумки – я по своему опыту догадываюсь, что из сумки и ее содержимого может получиться.

Ирка прыснула. Ну, уже хорошо, обстановка разряжается.

– Там со мной была приличная такая стопка каталогов «Эйвон», я немного подрабатывала этим. А здесь оказался немецкий каталог товаров «Отто», один, но такой же толщины. Теперь подружки в очередь встали, все хотят ко мне в гости, каталог полистать. Ну и так, по мелочи… А еще обидно, что золотые серьги, подарок мужа на годовщину свадьбы, превратились в маленькие желтые колечки с капельками, даже не золотые, их медицинскими сережками сейчас называют. Все равно ношу как память. Но самый главный бонус за перенос во времени – вот!

Ира порылась в портфеле, достала и разложила веером чеки Внешпосылторга.

– Наличка конвертировалась один к одному, серьезная сумма для этого времени получилась. А карта ВТБ-банка превратилась в чеки, тоже один к одному. Это была зарплатная карта, аванс только перечислили, я с нее ничего потратить не успела.

– Ну да, Внешпосылторг – это структура банка для внешней торговли СССР, сокращенно Внешторгбанка, то бишь ВТБ, – блеснул эрудицией Витя. – И чеки у тебя без полосы, повезло.

– А почему без полосы – это хорошо? – Лида ни в прошлой, ни в новой жизни чеков в глаза не видела.

Витька решил провести маленький ликбез:

– Чеки были, то есть сейчас есть, трех сортов. С синей полосой получают те граждане СССР, которые работают в соцстранах, с желтой – в странах третьего мира. Но чеками «самой первой свежести», как та осетрина, являются чеки без полосы, для работающих в капстранах. Там сложная система коэффициентов, в общем, без полосы самые выгодные. У тебя почему-то оказались самые ценные чеки, ты их припрячь, не свети пока.

– В портфеле за подкладкой держу, портфель из рук не выпускаю и глаз с него не свожу.

Витька о чем-то задумался. Выражение лица у него было такое, словно он мечтал стать Иркиным портфелем – лежал бы у нее на коленях, а она с него глаз не спускала бы… Он тряхнул головой, решил, что девчонки достаточно потратили время на глупости, и взял инициативу в свои руки:

– Мы уже обсудили новые данные, и те, что ты дала, и Лида, оказывается, на информации сидела, забыла поделиться. Словом, что мы имеем… – И Витька пересказал ей разговор с Лидой и их соображения. – В результате получаем место, где, возможно, мы все дружно или по очереди оказались участниками некоего эксперимента по перемещению во времени. Так как ни причины этого события, ни цели экспериментаторов мы не знаем, то единственное, что пока представляется реальным, – найти место действия. Лида, у тебя вроде бы есть какие-то соображения, ты что-то про складывающиеся пазлы говорила.

Витька налил себе чаю, посыпал сахару на бутерброд с маслом, сначала одним огромным откусом отправил половину бутерброда в рот, но потом заработал челюстями деликатно, стараясь не чавкать, потому что заметил завороженные взгляды, какими Лида с Ирой провожали каждое его движение. Только Иркин взгляд был влюбленным и ревнивым, а Лидин озабоченным. «Что же еще предложить, ему же еды осталось секунд на сорок пять…»

– Да, у меня есть мысль, что это за место. Я практически уверена. Ты, Вить, из другого района к нам переехал?

– Да, из Сокольников.

– И в прошлой жизни там жил?

– Да.

– А ты, Ир, когда замуж вышла, здесь осталась или переехала в другой район?

– Переехала к мужу в Бибирево, живу, то есть жила, там до сих пор, правда, уже одна, муж умер два года назад…

– Вот! А я всю жизнь в Люблино прожила. Поэтому люблинские новости, в отличие от вас, я хорошо знаю. А вы, видимо, не знаете, что в 2020 году на месте Люблинского литейно-механического завода, который за несколько лет до этого благополучно обанкротили, построили новый жилой микрорайон. От всего завода осталось одно заводоуправление, в котором и располагался офис продаж.

Сказать, что эта новость произвела на Лидиных друзей впечатление, – ничего не сказать. Они сидели оба с открытыми ртами. Но если Ирочка даже в этой ситуации выглядела как картинка, то у Витьки из открытого рта чуть не вывалился последний кусок, правда, надо отдать должное его реакции, рот он захлопнул вовремя.

– А ведь я про это знал! – Витя задумчиво дожевывал бутерброд. – Только забыл.

– И я сейчас вспоминаю, что там была, – удивленно подняла глаза на Витьку Ира.

– Значит, это место – единственное, что связывает нас с 2020 годом.

– А это значит, что надо подобраться к заводоуправлению и попытаться найти какие-нибудь улики, хоть что-то, что могло бы связать нас с 2020 годом и этим Василичем. – У Витьки загорелись глаза. – У меня отец работает в заводоуправлении. Его же назначили заместителем начальника завода.

– И у меня папа тоже в этом здании работает, в конструкторском бюро.

– А у меня мама работает там, в заводской библиотеке, Ира заметно воодушевилась. – Я часто к ней на работу прихожу, я в этой библиотеке записана.

– А я вот к папе ни разу не приходила, – огорчилась Лида. – Ну что ж, найдем повод. Скажу, что в школе сочинение задали про работу родителей.

– А что искать в заводоуправлении?

– Что угодно, любое подозрительное, непонятное. Включаем интуицию и вынюхиваем. – Витька принял на себя командование маленькой армией. – Даю времени на первую разведку – неделю.

– Мало, дай две!

– Хорошо, две недели. – Витька поднялся к отрывному календарю. – Значит, следующая встреча 14 февраля. Ну и конечно, если выясняется что-то важное досрочно – созваниваемся и встречаемся. А сейчас, – он с сожалением оглядел пустую тарелку и кружку, – можно расходиться.

Все пошли в прихожую. Двоим обуваться-одеваться было тесновато.

– Вить, ты иди, а нам с Ирой еще нужно немного поговорить. О своем, о девичьем.

Ира бросила на Лиду быстрый удивленный взгляд, но ничего не сказала. Не сумев скрыть огорчения, Витя ушел. Но Лида была уверена, что он ждал ее в подъезде и пойдет провожать до дома.

– Ир, ради бога, давай расставим все точки над «i». Не ревнуй! Это так заметно, что погоришь на этом. Поверь, у тебя нет никаких оснований беспокоиться на этот счет – мы просто друзья по несчастью, причем в буквальном смысле. – Лида горько усмехнулась. – Даже если бы я и захотела, у меня против тебя не было бы шансов, потому что он влюбился в тебя с первого дня, я это точно знаю.

Ирка с радостным воплем заключила Лиду в жаркие объятия. Дурдом! Все влюбленные идиоты, Лида и сама была такой в прошлой жизни, и не раз. А когда Ира ушла, Лида подошла к окну и, отодвинув занавеску, посмотрела на две фигурки, идущие под снегопадом, взявшись за руки.

Кажется, они уже близко. Я просто спинным мозгом чувствую, что они скоро встретятся. Вот только где они? Как их найдешь в большом городе? Что предпринять? Или не суетиться и просто ждать, пока постхроносвязь (так, кажется, ее старик называл) приведет их ко мне или меня к ним…

На следующий день Лиде позвонила бабушка, папина мама, и сказала: