Она куда-то уходит, все еще смеясь, а Зейн, закусив губу, направляется на поиски своей одежды. Ко времени, когда он стер грим с лица и накинул рубашку, Лиам уже переоделся в свою одежду и придал своим волосам их привычный вид, хоть они все еще покрыты толстым слоем геля.

- Мы можем уйти? - спрашивает Лиам, и Зейн согласно кивает.

- Только дай мне две минуты, мне нужно позвонить.

Лиам кивает, переминаясь с ноги на ногу.

- Я подожду тебя у выхода.

Когда он уходит, Зейн достает телефон и набирает знакомый номер. Элеанор поднимает трубку после второго гудка.

- Зейн! Как там фотосессия? Ты же не капризничаешь, правда?

- Нет, - говорит он. - Вообще-то, мы уже закончили.

- Ясно, - он слышит, как она стучит пальцами по клавиатуре. - Тогда мне прислать за тобой машину?

- Конечно. Но я не поэтому звоню.

- Тогда зачем?

- Ты сможешь как-нибудь, ну, достать мне ненужные снимки с этой фотосессии? Я уверен, что они как-то защищены авторским правом, но я не собираюсь их где-то публиковать. Это для себя.

Элеанор задумчиво мычит в ответ.

- Посмотрим, можно ли это устроить. Уверена, что с этим не будет проблем.

Всю дорогу в отель Зейн находится в состоянии эйфории. Он не знает, в чем причина, но ему просто хорошо. Сегодняшний день начался абсолютно ужасно, он так боялся этого фотосета, но в конце концов всё оказалось не так уж плохо. И это всё в очередной раз доказало факт, что Лиам скрашивает его жизнь. Он превращает невыносимые вещи в терпимые.

Пока Зейн пытается скрыть невероятную радость, Лиам все еще не может понять, что только что произошло.

- Они что, серьезно собираются использовать эти фотки? - спрашивает он.

- Скорее всего, - Зейн пожимает плечами. - Но, наверное, тебе нужно будет подписать пару документов, чтобы дать им разрешение. Я не очень разбираюсь в таких вещах.

- Я не могу понять, зачем, - морщится Лиам. - Уверен, ты смотрелся с той моделью намного лучше, чем со мной.

Зейн особенно крепко сжимает его руку, ругая без слов:

- Почему ты постоянно себя принижаешь? Я не могу понять, почему ты ведешь себя так, словно ты хуже других. Это не так. Ты лучше их всех.

Лиам поднимает на него взгляд, и выражение его лица смягчается:

- Мне кажется, твое мнение слегка субъективно.

- Нет, - отрицает Зейн. - Абсолютно нет.

Их высаживают у черного входа, что весьма на руку, учитывая, что у главного его уже ждет толпа фанаток с плакатами. Они заселились в отель лишь за час до фотосессии, как раз чтобы Зейн успел принять душ и привести себя в порядок, поэтому он не имеет понятия, как они узнали, где он поселился, так быстро.

Только когда они оказываются в своем номере (теоретически его номере, но нет никаких сомнений, что Лиам будет спать в его кровати, хоть он и должен жить с остальной охраной), ему в голову приходит эта мысль. Он не единожды посещал твиттер Лиама с того первого раза, и Пейн стал пользоваться им довольно часто. Но он все еще не сменил ту старую фотку, которая лишь отдаленно похожа на него, и Зейн не может понять, почему он не поставит новую.

- Давай проведем еще один фотосет? - предлагает Зейн, аккуратно закрывая дверь. Он поворачивается и обнаруживает Лиама, уже развалившегося на кровати.

- Тебе одного было мало? - спрашивает тот, зевая. - Это утомительно. И те кожаные штаны - просто кошмар.

- Тебе не нужно надевать кожаные штаны, - обещает Зейн. - В общем-то, тебе ничего не нужно надевать.

Лиам приподнимается, опираясь на ладони, и суживает глаза.

- Ты хочешь сфотографировать меня голым? - спрашивает он с ухмылкой.

- Ну, хотя бы без верха? - «торгуется» Зейн. - И еще тебе нужен новый аватар для твиттера, детка. Тот, что стоит сейчас, уже столетней давности.

- И что? - спрашивает Лиам, стягивая футболку. Он бросает ее на пол и остается лежать на том же месте, немного приподнявшись на руках, от чего мышцы его бицепсов впечатляюще выпирают.

Зейн поднимает телефон, уже включив камеру.

- Можно?

Лиам смущенно кривится, покрывшись румянцем, который так любит Зейн.

- Если ты правда хочешь, - говорит он. - Просто… я не могу понять почему, но, конечно, можно.

- Почему я хочу тебя сфотографировать? - спрашивает Зейн и немного отходит, чтобы найти верный угол. Он понимает, что ничего из этого не появится в интернете. Для твиттера чуть позже он сфоткает лишь его лицо. Это же… для его личной коллекции, если Лиам разрешит оставить фотографии. Он снимает, и в ответ Лиам строит смешную рожицу: выпяченные губы, нахмуренные брови, втянутые щеки и наклоненная вбок голова. Зейн прыскает со смеху и делает еще один снимок.

- Да, - говорит Лиам, пожимая плечами. - Не понимаю, почему. Ты делаешь вид, будто во мне есть что-то особенное, когда по факту…

- Не вздумай, - перебивает его Зейн. - Я запрещаю тебе говорить о себе плохо в моем присутствии, понял? Иначе я тебя уволю. Я могу. Не заставляй меня этого делать, Лиам.

Лиам закатывает глаза:

- Если я соглашусь, ты уберешь эту штуку и поцелуешь меня?

Зейн на секунду задумывается и, закусив губу, медленно пробегает взглядом по телу Лиама.

- Нет, я еще не закончил снимать.

- Ну, блин, - стонет Лиам, - у меня стоит еще с того момента, как ты прижался ко мне в этих кожаных штанах. - Брюнет удивленно вскидывает брови. - Если ты не придешь ко мне, я займусь проблемой собственноручно, Зейн, честное слово.

Зейн опускает телефон и с вопросом «серьезно?» занимает место в кресле у окна.

Лиам подскакивает из лежачего положения и опускает ноги на пол. От удивления у него открыт рот, и он медленно качает головой, не веря своим ушам и глазам.

- Я пошутил, - говорит он. - Но тебя это заводит, да?

Зейн ерзает на месте, потирая потные ладони о джинсы. В общем-то, да. Его заводит мысль о голом Лиаме, который трогает себя и извивается в постели, - он даже не хочет этого представлять, потому что уже облизывает пересохшие губы, а в штанах становится тесно от одной только задумки.

- Может быть, - признается он.

Глаза Лиама значительно темнеют, и он встает, опуская руки к пуговице джинсов. Он расстегивает ее, опускает молнию вниз и через секунду уже вышагивает из штанин, оставшись лишь в боксерах и носках. Он присаживается на край кровати, избавляется от носков и затем пятится к спинке кровати. Подложив под спину подушки, Пейн разваливается на покрывале и спокойно смотрит на Зейна.

- Теперь что?

- Ч-что? - хмурясь, переспрашивает Зейн. Его разум отказывается работать. Да и о каком разуме может идти речь, когда палец Лиама медленно следует по его бедру, останавливаясь прямо у черной ткани обтягивающих трусов.

- Ты хочешь, чтобы я просто…? - Лиам жестикулирует рукой вместо слов. - Как я обычно делаю? Или хочешь говорить мне, что делать?

Обычно Лиам скромный и тихий. Но хоть его мнение о себе и не высоко (что Зейн поклялся себе изменить, потому что его огорчает и удивляет, что его видение Лиама и видение Лиамом себя настолько отличаются), он абсолютно не стесняется своего тела. Не стесняется быть голым, в отличие от Зейна. Максимум, он может покраснеть, когда Малик уделяет должное внимание его телу, но он никогда не прикрывается от смущения, как иногда делает Зейн. Поэтому его не должно удивлять, что Лиам чувствует себя комфортно, вытворяя подобное.

Но, тем не менее, это сносит ему крышу.

- Э-э, ну… как тебе удобнее, - запинаясь, тараторит он. - Если ты хочешь, конечно. Ты не обязан.

- Из-за этого твоего взгляда мне хочется, - отвечает Лиам уже охрипшим голосом. Он закусывает нижнюю губу и медленно опускает руку, чтобы обхватить член через боксеры. Он уже возбужден, его эрекция весьма очевидно натягивает ткань, и от этого вида Зейн стонет, не в силах контролировать себя.

Он смотрит, как Лиам дразнит себя, потирая ладонью выпуклость в трусах, и с его губ срывается тихий звук. У самого Зейна член уже тоже напряжен, и ему хочется сорвать с себя одежду, обхватить свой ствол рукой, чтобы хотя бы немного облегчить свое положение. Вместо этого он говорит: