Мне все-таки почему-то было неловко.

– Мне пора идти, Светлана, если у вас нет больше вопросов ко мне. Буду ждать звонка, спасибо.

Светлана проводила меня до машины, открыла ворота, мы попрощались, и я уехала из Мёдушей с твердым желанием никогда сюда не возвращаться!

*

Дома я залезла в ванную – отмокать. Очень хотелось смыть с себя нелепое приключение, которое заставило меня потерять выходные. Нелепое… Действительно, нелепее не придумаешь… Мотаюсь по деревням, что-то пытаюсь разнюхать, наврала с три короба… Нет, Голубева права: я свое дело сделала, полиции сообщила, меня ничто не должно мучить. Но ведь мучает, мучает! Каждую ночь я вижу свисающую руку женщины, – а, может, совсем молодой девушки, – болтающуюся за спиной странной личности в темном. Вижу стройную женскую ногу, на которую падает снег и не тает… Нет, я себя знаю: сколько бы я ни клялась себе никуда не лезть, как бы нелепо себя ни чувствовала, – пока я не упрусь в полный тупик, непокой мне обеспечен…

Но разве я сейчас не в тупике? Что, собственно, я могу еще сделать?! Пожалуй, есть только одна ниточка – Семен Коробов. Он меня не видел, опасности для меня нет никакой. Есть еще небольшой шанс в разговоре с ним что-то узнать, почувствовать и нащупать какую-то тропу, найти какие-нибудь факты, которых окажется достаточно для Пряхи, чтобы открыть дело.

Но для этого мне надо и впрямь устроиться работать в усадьбе. А что меня, собственно, пугает? Недавно законченный проект снял напряжение на работе, мои подчиненные заняты подчисткой хвостов – обычная практика. Это недели на две… Я вполне могу сходить в небольшой отпуск – не на месяц, конечно, но пары-тройки недель мне должно хватить, чтобы прийти к какому-то решению. Либо я найду факты для Пряхи, либо пойму, что придется смириться и сделать ничего нельзя. Да и почему бы и в самом деле не превратить мое вранье в чистую правду и не попробовать побыть в шкурке фрекен Бок. Или она была няней?.. Работа, как я поняла, не обязательно ежедневная, ехать недалеко и по пустой дороге… Да еще и денег заплатят – красота! К Голубевой, наконец, съезжу, сходим куда-нибудь…

Да и не совсем зря я потратила выходные – я вспомнила Катеньку с бабой Аней: на душе потеплело, я улыбнулась про себя… Хотелось бы их еще повидать. Да и сам Резников – видимо, личность незаурядная; любопытно…

Да! Меня же еще не взяли! Но почему-то я не сомневалась в успехе. Я обычно успешно прохожу интервью: проблемы, как правило, начинаются потом. Я вылезла из ванны. Мартин лежал на полу, сопел и поглядывал на меня, как будто ожидая моего решения.

– Что сопишь! Завтра на работу – давай спать, Мартик! Будем ждать приглашения на беседу с хозяином.

День прошел в обычной рабочей суете. Я отправила резюме Светлане – хотя и не понимала, как моя IT-ишная практика могла помочь им принять решение. Но на следующий день я получила вежливое приглашение приехать побеседовать с хозяином в ближайшее удобное для меня время. Мой рабочий режим позволяет мне сдвигать свой рабочий день к вечеру; поэтому после небольшой переписки мы договорились, что я приеду на следующий день с утра.

Уже рано утром я колесила в Мёдуши, ощущая нарастающее любопытство. Я не могла не признаться самой себе, что, кроме попытки найти факты, достаточные для открытия дела, меня все больше интересовала личность самого Арсения Андреевича. Услышанное от бабы Ани и несколько замечаний Светланы создали в моем представлении образ некоего благородного рыцаря, эдакой смеси Дон Кихота и Джеймса Бонда. А вдруг он еще и красавец? Вот будет потеха – Голливуд отдыхает! Но верить в киношные образы я категорически отказывалась, и мне было интересно, в чем подвох. Кроме того, это было первое собеседование в моей жизни, где меня совершенно не интересовал результат, и я чувствовала себя совершенно свободно, даже несколько азартно. Вера в то, что я смогу убедить Пряху открыть дело, постепенно истощалась, и сегодня утром я почувствовала некоторое облегчение от того груза, который давил на меня все это время. Впрочем, я еще не сдалась. Я решила не думать над этим и просто посмотреть, куда выплывет…

Я подъехала к усадьбе, меня встретила Светлана, проводила в дом и попросила минутку подождать. Я разделась, присела на удобный диванчик, обтянутый светлым плюшем, и огляделась. Оглядевшись, развеселилась – на красивой дубовой лестнице, на одной и той же ступеньке в совершенно одинаковых позах сидели три пушистых белых кота и в упор смотрели на меня! Впрочем, из этой троицы двое, несомненно, были кошечки. Мое собственное зверье и значительное количество вылеченных и пристроенных кошастых обогатили меня достаточным опытом, чтобы не обмануться!

– Киси! – позвала я. – Подходите знакомиться!

Киси дружно мявкнули и не сдвинулись ни на шаг. Только кот сменил позу и лег задом ко мне, свесив хвост со ступеньки, но, выкрутив голову, продолжал таращиться на меня, не отрывая глаз.

– Ну, и что мы мнемся? – дружелюбно продолжала я. – Вот бояки! Давайте угадаю, как вас зовут…

– Маня, Нюся и Капитан, – услышала я голос Светланы. – Они любят дрыхнуть на этом диванчике после завтрака, а вы, видите ли, место их высочеств и заняли. Зоя все ворчит на них, что волосят на плюше, но сама же их и балует бесконечно. Вас пока немного опасаются и изучают.

Кошки внезапно встрепенулись и пошли волосить куда-то наверх.

– Проходите, пожалуйста, Арсений Андреевич вас ждет, – Светлана раскрыла передо мной дверь кабинета.

За большим рабочим столом перед установленными на нем мониторами восседал Арсений Андреевич Резников, владелец усадьбы, рыбной фермы, двух заводов и, возможно, еще чего-нибудь, что мне пока неизвестно. Филантроп, ученый и успешный предприниматель. Ага – не красавец! Уже хорошо!

«Впрочем, с «восседанием» – это я переязвила» – призналась я самой себе. Товарищ спокойно сидел, откинувшись, в своем кресле, но сразу встал навстречу двум входящим дамам.

– Садитесь, пожалуйста, Алиса Аркадьевна, – голос оказался неожиданно низким. – Вам чай или кофе? – обратился он ко мне.

Я выбрала кофе и уселась в предложенное кресло напротив стола.

– Светлана, приготовьте, пожалуйста, – обратился он к Светлане. Она кивнула и исчезла из кабинета.

Арсений Андреевич расположился напротив меня.

Раздался телефонный звонок. Арсений Андреевич бросил взгляд на смартфон, лежащий перед ним на столе, и извинился: – Простите, нужно ответить…

Он взял телефон, встал и отошел к окну. Говорил он мало, в основном слушал. Я воспользовалась паузой и исподтишка рассматривала хозяина. Высокий, худощавый – есть такой тип худых жилистых мужчин, они всегда остаются худыми и жилистыми независимо от наличия или отсутствия излишеств. А в данном случае еще и тренажеры явно не игнорируются товарищем. Осанка не дрябленькая, и мышцы перекатываются под тонким пуловером; но на киношного Бонда не тянет – привычка потирать лоб двумя пальцами, очки в тонкой дорогой оправе не вписываются в образ. Скорее ботаник. Деловой ботаник. Очень правильный деловой ботаник. Зануда?

Вдруг от окна послышались ответы Резникова своему собеседнику. Я не прислушивалась, да и он не повышал голоса, был внешне спокоен; но тон был сухим и жестким, фразы рублеными и какими-то весомыми. Не зануда…

Арсений Андреевич закончил разговор и сел. Либо он хорошо держал себя, либо жесткий телефонный разговор не имел для него большого значения. Никаких изменений ни в лице, ни в поведении я не заметила.

– Алиса Аркадьевна, – начал он, – меня трудно чем-то удивить, но вы меня, признаться, удивили. С таким резюме, надежная компания – и вдруг в домработницы…

– Я полагала, что все-таки в домоправительницы, – рассмеялась я.

– Да, конечно, полы мыть не надо, – улыбнулся он. – Светлана мне передала ваш разговор. Но все-таки хотелось удостовериться. Очень необычное решение.

– Ну, скорее, не решение, а проба пера.

– Положим, и все-таки – вы меня простите – эта проба пера имеет еще какую-то причину.