А Лиз тем временем уже давно скрылась за стеклянными дверьми большого здания.

Носильщик еле-еле протащил пакеты в лифт. Лиз всегда любила навешивать на себя проблемы ближних. Чувствовать, что ты кому-то облегчаешь жизнь, это уже в какой-то степени счастье.

Сестра Лиз Каталина открыла входную дверь своей квартиры и сделала большие глаза, увидев Лиз, носильщика и огромные пакеты.

– Лиз! – закричала она. – У меня в холодильник даже половина этого добра не войдет!

– Придется съесть все сразу, – пожала плечами Лиз.

– Ну уж нет, – сказала сестра.

Носильщик занес пакеты в квартиру и, получив от Лиз чаевые, скоренько убрался восвояси.

В коридор высыпали дети. Они похватали из пакетов, кто что увидел, и, шурша конфетными обертками и целлофаном от печений, бросились обратно к своим компьютерам.

– А «спасибо» где? – возмутилась Каталина.

– Спасибо, спасибо, – убегая, поспешно пробормотали те, чьи рты еще не полностью были забиты конфетами.

Из коридора был виден большой диван в гостиной и лежащий на нем с газетой в руках отец семейства.

– Паоло, привет, – сказала ему Лиз, – все городские сплетни изучил?

– Еще нет, – важно ответил Паоло.

– Лиз, оставь его, – сказала Каталина.

– Хорошо, хорошо, Каталина, – сказала Лиз, – но еще пара лет, и тебе придется сдавать его в дурдом вместе с его любимым диваном.

– Лиз, мы, кажется, собирались больше не затрагивать эту тему, – надулась Каталина.

Они понесли пакеты с продуктами на кухню.

– Да, моя дорогая, – сказала по дороге на кухню Лиз, – я забыла, что мне следует послать к черту всю ту ненормальную обстановку, в которой вот уже который год вынуждена погибать моя единственная сестра.

Они с трудом перенесли пакеты.

А надо сказать, что в силу огромности своего семейства сестре Лиз приходилось едва ли не дневать и ночевать на кухне. И кухня была для этого неплохо приспособлена. Здесь были и телевизор, и телефон, большое зеркало, кресла и два дивана.

– И ты вовсе не для такой жизни вся такая возвышенная и воздушная десять лет назад выходила замуж за этого недотепу, – продолжила на кухне Лиз.

– Ладно, Лиз, хватит про меня, как Майкл поживает? – окончательно решила уйти от темы Каталина.

Каталина стала вытаскивать из пакетов продукты и складывать их на стол. Ей было приятно, что у нее есть такая заботливая младшая сестра.

Лиз и Каталина были мало похожи друг на друга. Каталина со стороны напоминала скорее тетю, чем старшую сестру Лиз. Слегка растрепанная прическа делала ее мягкой и домашней, и до взбалмошности и непредсказуемости Лиз ей было очень далеко.

Некоторые продукты Каталина откладывала сразу в холодильник. И теперь она, очевидно, будет ждать особого торжества, чтобы вот так, будь здоров, подать их на стол.

Лиз тем временем подошла к окну. Каталина жила на самом верхнем этаже, и из ее окна была видна почти половина города. Теплое солнце освещало крыши домов, а улицы утопали в буйной молодой зелени.

Но Лиз почему-то обратила внимание только на то, что где-то там, далеко внизу, стоят два маленьких человечка и, о чем-то яростно споря, смешно машут руками друг на друга.

Кажется, Лиз где-то уже видела этих молодых людей, но стоять здесь и вспоминать, где и когда она их видела, ей было просто некогда. Ей надо было спешить жить дальше.

– Майкл поживает нормально, – ответила Лиз Каталине, – он заедет за мной чуть позже.

– Он уже выбросил свой мотоцикл, как обещал? – поинтересовалась Каталина.

– Еще нет, – сказала Лиз.

Она отошла от окна.

– Как нет? – возмутилась Каталина. – Да как он может возить тебя на этой рухляди, и ты еще при этом ругаешь моего Паоло, который никогда, слышишь, никогда не подвергал меня такой опасности.

– Кати, успокойся, Майкл завтра его продает, и сегодня мы едем на нем в последний раз.

Каталина стала накрывать на стол.

– Наконец-то, – сказала она, – а чем вы собираетесь заниматься завтра?

– Завтра мы будем очень заняты, у нас еще много дел перед свадьбой.

– А как насчет общепринятых холостяцких вечеринок?

– Ты же знаешь, что мы с Майклом мало следуем общепринятым традициям.

– О да, вы с Майклом всегда избирали в этой жизни только свой собственный неповторимый путь.

– Но, согласись, – улыбнулась Лиз, – что этот путь всегда выглядел несколько заманчивее, чем проторенные дороги.

– Да, и лет десять назад я была еще полностью с тобой согласна, – сказала Каталина.

Лиз села на стул.

– И что же произошло с тобой за эти последние десять лет? – спросила Лиз.

Хотя она и так прекрасно знала ответ на этот вопрос.

– Да ничего особенного, – пожала плечами Каталина, – просто меня целиком и полностью съел мой быт. Но только это уже тема для другого разговора, – добавила она, – и мы, пожалуй, продолжим ее как-нибудь в другой раз.

– Сомневаюсь, что наши разговоры хоть чем-то тебе помогут.

– Ну что ты, Лиз, – улыбнулась Каталина, – они здорово утешают меня морально.

Каталина разогревала полуфабрикаты и расставляла на столе всевозможные салаты и закуски. Глядя на весь этот пир, можно было подумать, что она ждет сегодня к обеду добрую половину города.

– Кстати, – сказала Лиз, – сегодня у меня последнее выступление.

– Ты увольняешься? – Да.

– Наконец-то, – обрадовалась Каталина, – Майкл счастлив?

– Он в панике.

– Но почему? – удивилась Каталина.

– Потому что я перехожу в другое, более доходное место.

– А что ты там будешь делать? – с интересом спросила Каталина.

– То же самое, – пожала плечами Лиз, – всего лишь танцевать.

– А почему там за это будут больше платить?

– Потому что там надо будет немного больше танцевать.

– Немного больше, это насколько?

– Там мне придется танцевать практически всю ночь.

– Что? – Каталина чуть дар речи не потеряла. – Ты что, собираешься испустить дух на сцене? Что говорит Майкл?

– Он против, но я не хочу больше продолжать эту тему.

– Но, Лиз… – начала Каталина.

– Кати, помолчи, – сказала Лиз, – и потом, я должна помочь Майклу, ты знаешь, сколько он еще должен денег за нашу новую квартиру?

– Когда вы туда переезжаете?

– После медового месяца, но он уже отвез туда свой рояль.

– Да ну! А сколько вы пробудете на побережье?

– Недели две, не больше, в городе столько дел.

– Успеете еще насмотреться на этот прокуренный город.

– Кати, – пожала плечами Лиз, – ты же прекрасно знаешь, что наши мечты редко совпадают с реальностью, хорошо еще, что хоть на пару недель мы можем отсюда смотаться. К тому же я еще не сказала Майклу, что у меня уже подписан контракт и через две недели я выхожу на работу.

– Ненормальная… – застыла Каталина. – Ты уже контракт подписала?

– Кати, я подписала самый лучший в мире контракт. Я подписала его на год, но меня сразу отпустят, если я забеременею, да к тому же выплатят всю причитающуюся сумму.

– Лиз, – еще больше расстроилась Каталина, – но вдруг ты не забеременеешь?

– Тогда мне придется танцевать весь год, с вечера до утра, – вздохнула Лиз.

– Ты не выдержишь.

– Не знаю.

– А Майклу когда скажешь?

– По крайней мере, до свадьбы не скажу.

– Лиз, – вспомнила Каталина, – но неужели тебя не просят там хотя бы частично раздеваться?

– Ну, во-первых, меня сразу же за это убьет Майкл, а во-вторых, я сама на это никогда не соглашусь. Я тебе уже объясняла, что мои танцы – это искусство ради искусства, мне не нужно еще чем-либо привлекать к себе внимание.

– Да, но зачем это все нужно ночным клубам?

– Не знаю, – пожала плечами Лиз, – наверное, для того, чтобы хоть как-то поддержать культурный уровень своих изрядно подвыпивших посетителей. Словом, не знаю, зачем все это нужно ночным клубам, но пусть это продолжается как можно дольше. Где я еще найду такую высокооплачиваемую работу?