Спецагент Килпатрик отвернулась взглянуть на дом.

– Может быть, – ответила она. Полицейский не видел движения ее губ – только отблески дождевых капель на выбившихся из-под капюшона черных прядях.

Освещаемые последними лучами дом и хозяйственные пристройки выглядели одинокими, словно ждали возвращения хозяина. Над Трумэном нависло ощущение опустошенности, угрожающее похоронить его в нахлынувших воспоминаниях. Джефферсон Биггс никогда не вернется домой. Трумэн недавно переехал в Иглс-Нест поближе к своему дяде, а его больше нет. Смысл теперь оставаться здесь? За полгода он не слишком укоренился в городе.

– В доме еще есть электричество? – спросила Килпатрик. – С виду темно.

– Есть. Дом подключен к городской сети, но на всякий случай установлено несколько резервных систем питания.

– Хорошо, – капюшон Мерси качнулся от кивка. – Вы прибыли на место преступления одним из первых? Успели осмотреть его непосредственно до начала расследования?

– Я обнаружил его, – кратко ответил Трумэн. – Я сам заглянул к нему, когда он не пришел выпить кофе.

Килпатрик с любопытством посмотрела на полицейского.

– У вас был ключ от двери?

Ему захотелось съежиться под пристальным взглядом зеленых глаз.

– Он мой дядя.

Взгляд Мерси стал сочувственным.

– Примите мои соболезнования. Ужасно. У вас в городе остались другие родственники?

Трумэн ощутил, как вокруг сердца вырастают невидимые стены. После смерти дяди они поднимались уже не раз.

– Нет, из нашей семьи в Орегоне жили только мы двое.

– Вы не отстранились от участия в расследовании? – спросил Петерсон.

– Город маленький, следователей мало, выбирать не приходится. Кроме того, я хотел видеть каждый шаг расследования, чтобы удостовериться, что нигде не напортачили.

Килпатрик молча изучала собеседника. Он выдержал ее взгляд. Она могла выговаривать ему сколько угодно: это его город, и последнее слово за ним.

– Давайте зайдем и осмотрим, – предложила Мерси. – Покажите нам дорогу и поясните вкратце, что вы там нашли.

Трумэн сухо кивнул и повел чужаков в дом.

– У вас есть на примете подозреваемые? – поинтересовался Петерсон после того, как они обошли несколько луж размером с озеро, видимых в тусклом освещении.

– Ни единого. Я снял дюжины отпечатков пальцев. Девяносто девять процентов принадлежат моему дяде или мне, больше ничьих.

– Однако его арсенал пропал, – заявила Килпатрик.

– Да. До последнего пистолета.

На прошлой неделе Трумэн обнаружил, что на имя дяди зарегистрировано лишь два ствола. Он знал, что у Джефферсона Биггса их по меньшей мере тридцать.

Начальник полиции остановился у двери и вытащил ключи из кармана куртки. Дубликат дядиных ключей висел на старинной цепочке с эмблемой «Пабст Блю Риббон»[10]: такую Трумэн мечтал иметь в юности и завидовал ее обладателям. Он перебрал ключи, вставил один в замок и оглянулся на агентов через плечо:

– Готовы?

В памяти Мерси вспыхнули слова шерифа Роудза. Он назвал сцену убийства Неда Фейхи чаепитием по сравнению с убийством Биггса.

Что нас там поджидает?

– Все точно так же, как в тот день, когда я его нашел, – предупредил Трумэн.

Мерси кивнула начальнику полиции:

– Мы готовы.

Он помедлил секунду, распахнул дверь и вошел первым.

– Бахилы нужны? – поинтересовался Эдди, прежде чем переступить порог. Проходя через двор, он с напарницей надели виниловые перчатки.

– Мы собрали с пола каждую пылинку. Теперь место преступления, по сути, открыто, но я ценю, что вы преду-смотрительно запаслись перчатками.

Трумэн щелкнул выключателем. В маленькой гостиной зажглись две лампы.

– «По сути, открыто»? – переспросила Мерси.

В глазах начальника полиции, как и всякий раз, когда он упоминал дядю, мелькнула боль.

– Я унаследовал все имущество Джефферсона. Теперь дом мой, и я не собираюсь здесь прибираться, пока не выясню, кто это сделал.

Килпатрик представила, как место преступления в старом доме покрывается пылью и паутиной. Сколько ему придется ждать?

Очевидно, племянник все еще оплакивал утрату.

Наверное, стоит попросить кого-нибудь другого показать нам место преступления.

Однако один-единственный взгляд на волевой подбородок Трумэна, оглядывающего комнату, ясно доказывал: он – лучший источник информации о Джефферсоне Биггсе. Мерси придется продолжать расследование, не беспокоясь о его чувствах.

В доме стоял сильный запах трубочного табака. Агент Килпатрик помнила его с детства. Ее бабушка ненавидела «вонючую трубку» и отсылала дедушку курить во двор, но его одежда пропиталась этим запахом.

В маленькой гостиной стояли старый диван и пара стульев. Телевизора не было, а на стенах висело несколько выцветших фотографий с изображением лося. Темно-коричневый ковер сильно потускнел, а рядом с потрепанным жизнью стулом стерся почти до подкладки. Никаких следов женской руки в доме.

Если убитый оставил все племяннику, значит, у него нет детей?

Надо будет внимательно прочесть дело Биггса.

– Его нашли вон там, – Трумэн свернул в узкий коридор. Мерси и Эдди последовали за ним.

Темное красновато-коричневое пятно зигзагообразно тянулось вдоль стены и заканчивалось отчетливым отпечатком ладони. Рваные пулевые отверстия окружали дверную раму. Дверь тоже усеяна дырами. Трумэн открыл ее одним пальцем и отступил назад, жестом приглашая в темную комнату.

Мерси двинулась вперед и вслепую нащупала за углом выключатель в черном пространстве. Комната оказалась маленькой ванной. Пол покрыт толстыми, закручивающимися в узоры линиями засохшей крови. Пулевые отверстия в задней стене. Еще несколько дырок – в старом линолеуме.

Брутальное зрелище.

– Он прятался в ванной? – спросил из-за ее спины Петерсон.

– Ага. После того, как дрался с кем-то на кухне. Кровавый след начинается там. На полу в ванной рядом с телом я нашел кухонный нож. В Биггса стреляли одиннадцать раз, – голос начальника полиции звучал монотонно. – На ноже осталась чужая кровь, так что я точно знаю, что дядя сумел нанести по крайней мере одну рану.

Мерси оглянулась на Трумэна.

– Ваш дядя был настоящим бойцом.

– На сто процентов. Не терпел ничьих наездов. Подозреваю, его глубоко оскорбила попытка его убить, и отбивался он чисто из чувства злости, а не из инстинкта самосохранения.

Килпатрик улыбнулась его словам. Напряжение вокруг полицейского немного рассеялось.

– Думаю, теперь он сидит на небесах и гордится, что боролся до конца, но в то же время негодует, что его одолели, – добавил Трумэн.

– Похоже, Джефферсон Биггс был незаурядной личностью, – заметила Мерси.

– Скоро вы обнаружите, что здесь полно незаурядных личностей. Никогда бы не подумал, что встречу столько разных людей в таком маленьком городке.

– Давайте осмотрим кухню, – предложил Эдди. Троица гуськом прошла по узкому коридору в заднюю часть дома, на кухню.

Мерси заметила грязную посуду в раковине и немного разбрызганной по полу и нижним шкафам крови.

– Он вытащил нож из той стойки для ножей?

– Да.

Килпатрик обошла помещение по кругу, внимательно осматривая.

– Тут никаких следов от пуль?

– Ни одного, – подтвердил Трумэн. – Все они возле ванной.

– Есть признаки взлома?

– Ни одного.

– Кровь здесь принадлежит вашему дяде или незнакомцу? – подал голос Эдди.

– Обоим.

– Значит, кто-то на кухне довел вашего дядю до того, что он стал размахивать ножом? Представляю, что у них был за разговор, – сказала Мерси.

– Видимо, очень бурный, учитывая, чем он окончился, – сухо отозвался Трумэн. Однако он не выглядел обиженным. Мерси была рада, что полицейский не против слегка пошутить даже при виде такой мрачной картины. Юмор – самый простой способ снятия стресса, и стражи порядка регулярно им пользуются. В этом нет ничего непочтительного: следователи лишь стараются уберечь себя от ужасных сцен – проявлений худшего, что есть в людях.