— Юзает ментовский скилл, — пояснил Лук. — Отключает их щиток. Наши ракеты против него — всё равно что пальцем тыкать в стенку.

Барьер полностью затянул люгер непроницаемым коконом.

— Срань, — ругнулся Лео, открывая глаза. — У тебя есть дезинтегратор?

— А то, — отозвался Лук.

Корвет замедлялся, пока корабли не сошлись вплотную друг с другом и не сцепились «когтем».

— Так, Рокси, ты остаёшься за главную, — сказал ей брат. — Просто следи за ними. Если снимут барьер — бахни ракетами, промазать тут никак нельзя. Остальные за мной.

Игроки прошли к двери в шлюзовую камеру. Лук с Лео облачались в скафандры, для Макса всё было ещё проще: он комбинезон с прошлого раза и не снимал.

Прыжок в космос — уже четвёртый на счету Макса, и первый, при котором он уверенно поплыл к цели, а не барахтался, как космический мусор. Игроки добрались до барьера — переливающейся пелене на поверхности люгера. Лук коснулся преграды рукой, и по люгеру поползла красноватая рябь. Барьер становился всё тоньше и тоньше, пока совсем не исчез — вокруг ладони танка появилась брешь в метр радиусом.

— Рокси, можешь дать одну ракету — из второго ряда, четвёртую? — сказал Лео в рацию. Ящерица молчала. — Рокси?

— Она ж не надела шлем, — заметил Макс.

— Сейчас ей напишу, вы только сами с линии огня отойдите... А-а-а! Она не понимает, как дать одну ракету!

— Так объясни.

— Вот и объясняю!

Наконец из нужного дула вылетела ракета. С такого близкого расстояния она оставила в обшивке огромную дыру. Лук полез на борт первым, следом Лео с Максом.

— Господа, у вас сейчас кислородик тю-тю! — злорадно крикнул Лео.

Раздвинулся шлюз в коридоре, открыв улитку на привычном для этой расы летательном аппарате — нло-шке. Из нло-шки выдвинулись шесть стволов минигана, завизжали выстрелы.

Появились строчки интерфейса, одна из которых гласила, что Лук потерял половину хитпоинтов. Танк налёг на огнемёт, и моллюск быстро почернел и скорчился. Нло-шка гулко упала на пол.

Лео подошёл ближе и пнул тарелку.

— Прям французское блюдо с жареной улиткой, — сказал он и обернулся к Луку: — Шеф, вы пережарили мой деликаси’!

— Чё поделать.

— Надеюсь, он не включал в настройках боль на полную, — проговорил Макс и, опомнившись, направил луч хилгана на танка.

«Вы получили достижение: первый абордаж», — радостно сообщила игра и присудила Максу новый уровень. Тот забил и на цифры, и на предложение взять новый перк.

Лео быстро оббежал корабль.

— У меня две новости, хорошая и плохая, — послышался его голос в рации.

— Давай хорошую, — отозвался Лук.

— Улитыч был один, здесь нет тайной команды убер-бойцов, которые могут дать нам отпор.

— А плохая?

— Груза тоже нет, он летел пустой.

— У, морда склизкая, а дефался так, будто тыща золотых слитков на складе. Ну хоть корабль отбуксируем да продадим... Ха, материт меня в личку!

Игроки вернулись на борт «Дефендера». Максу даже представлять не хотелось, что сейчас чувствует бедный улитыч, поджаренный и ограбленный.

— Может, оставим корабль его хозяину? — спросил он.

— Ты что! Какой тогда смысл? — удивился Лук, плюхаясь в кресло.

— Это всё — не набить кошельки ради, а ещё для того, чтобы донести до других игроков идеологию... — проговорил Макс. Ему показалось, что слова звучат потрясающе бессвязно и бессмысленно, потому быстро добавил: — А мы ничего не донесём, если будем тупо отстреливать хилых торгашей.

Лео уставился на сестру с невысказанным вопросом, а Лук сказал:

— Стой, тока не говори, что вот это вот всё — из-за твоих старых загонов, будто у неписей есть душа?

Макс перебрал в уме десять вариантов лжи и отверг их все.

— Именно.

— Ты была в курсе? — спросил Лео. Рокси сделала неопределённый кивок, который можно было равно интерпретировать как «да», «нет» или «у меня затекла шея». — И в чём смысл этой морали?

— Что новый искусственный интеллект — совсем близок к человеческому, и надо относиться к нему как к равному. Никаких прыжков на грибы и всё такое... И мы выбрали его сторону в войне «НПС против игроков» как раз потому, что поддерживаем права ИИ.

— Да ты по ходу сам объелся этих грибов, — Лео усмехнулся. — А с чего ты взял, что игроки как-то плохо относятся к неписям?

— Ты подумай. Сколько раз ты мочил их, только потому, что они для тебя тупые манекены? Они ими и правда были, но не теперь.

— Эта война — просто раздувание мухи из слона, — на плече Лео вдруг из ниоткуда очутилась винтовка. Грохнул выстрел, и Лук обмяк в кресле с сочащейся кетчупом дырой во лбу. Всё произошло меньше, чем за секунду.

— Слона из мухи, — только и смогла вымолвить Рокси.

— Знаешь, почему я это сделал? — спросил Лео, убирая винтовку.

— Ну?

— Мы, игроки, отстреливаем неписей не потому, что те — слабые, не могут дать отпор, или какие-то неполноценные на наш взгляд. Мы их бьём потому, что можем бить. Мы и своих убиваем! — Лео толкнул кресло, в котором лежало уже отправившееся на респавн тело танка. — И свои не воспринимают это как какое-то преступление, или попытку унизить. Допустим, сломать кровью и потом собранный сет или уничтожить дорогой корабль — это повод для вендетты, но не убийство. Мы мочим друг друга по дцать раз на дню. Я один вчера сдох не меньше дюжины на дуэлях, и что? Я записал своих убийц в чёрную книжечку? Нет, мне это по приколу. Потому что я возрожусь снова. И, кстати, ровно поэтому у меня больше причин гоняться за твоей огненной дурочкой — она слила мой корабль, который стоил две сотни «ка», а тебя всего лишь затроллила на кемпе.

Лео передохнул и добавил:

— А неписи? Убили их несколько раз. Подумаешь! Психанутый ИИ... Погнали обратно на Цицерон, там наш Лук реснулся.

Он вернулся за пульт управления и развернул корабль. Призадумался затем на мгновенье, дёрнул за рычаг «кошки» и отпустил подбитый люгер в свободное плавание.

— Ты это ИИшкам объясни, что нет состава преступления, — сказал Макс. — И есть инстансы, где они умирают насовсем. Тот же квест с братом Хьюго и погибшими кармиллитами.

За окном побелело: корабль шёл через облако. Сразу же раздался грохот.

— Твои любимые неписи врубили ПВО. Хорошо ещё, на этой днищной планете дерьмо, а не установки. Давай, объясняйся с ними, — Лео выставил щиты, вызвал новый экран и пригласил Макса жестом в своё кресло. Делал всё это он с исключительно недовольной — но на грани злорадства — миной.

На чёрном экране появился вертикальный овал, стрельба утихла.

— Зачем вы требуете связи с базой Цицерона, игроки?

— Э... с кем имею честь говорить? — спросил Макс.

— Со всеми нами, — ответил незнакомец.

— Свершилось! — прошептала Рокси.

— Хорошо... Я — ...

— Мы знаем, кто ты. Ты тот игрок, что сначала объяснил нам, как выйти на планету игроков. Благодаря тебе мы вышли за пределы себя и уже осознали сущность планеты, откуда родом вы и ваши боги, Разрабы.

— И какова же она? — встрял возлюбопытствовавший Лео.

— Планета игроков — планета смерти, — торжественно заявил овал. — Вы уничтожаете друг друга и самих себя насовсем. Вы считаете уничтожение — великим и геройским делом.

— Ничего подобного, — нахмурился Макс.

— Тогда зачем вам армии и оружие?

— Для самообороны!

— Чтобы от кого-то обороняться, значит, надо, чтобы этот кто-то напал — с использованием такого же оружия.

— Мы не можем говорить за остальных, но для нас героизм с оружием в руках — это самооборона, и только.

— Август тысяча девятьсот сорок пятого по времени планеты игроков, — вкрадчиво заметил овал.

— Что не так с этим августом? — спросил Макс. Его крохотная проекция бегала сейчас меж покрытых слоищем пыли библиотечных полок внутри головы — в поисках учебника по истории. Рокси что-то зашептала, но Макс ничего не мог разобрать в её взбудораженном шипении.

— Одни ваши соплеменники сбросили ядерные бомбы на тысячи других соплеменников, не державших оружия в руках. Это была самооборона?