Тем временем на границе уже шли ожесточенные бои. Румынские штурмовые подразделения под прикрытием артиллерийского огня, бившего по позициям пограничников прямой наводкой, начали форсирование реки Прут.

Советские пограничники яростно отражали вражеские атаки прицельным пулеметным огнём. Было уничтожено около 10 надувных лодок с румынскими солдатами, заранее заготовленных для переправы. Германское командование рассчитывало молниеносно в течение получаса захватить все пограничные комендатуры, передовые рубежи пограничников и овладеть переправами через Прут. На участке фронта от Леово до Готешты, обороняемом 9-ой кавалерийской дивизией, противнику удалось потеснить наши части и выбить их с обороняемых рубежей.

В первых боях на Румыно-Молдавской границе, советские пограничники Молдавского округа оказывали яростное сопротивление. Противник по 3–4 раза пытался перейти границу, но общими усилиями пограничников снова отбрасывался на территорию Румынии. Благодаря разведке, войска Одесского округа своевременно были приведены в боевую готовность и заняли оборонительные рубежи на границе, что не позволило немецко-румынским войскам достигнуть внезапности нападения, в этом была заслуга генерала Захарова, который вопреки поступившему приказу № 1 не отвел войска от границы и не вывел из населенных пунктов, а встретил агрессора в соответствии с планом прикрытия границы.

22 июня

3 часа 45 минут

Река Прут

Участок государственной границы в районе Фелчиу

Артобстрел продолжался уже около двадцати минут, задача стояла предельно ясная: не допустить прорыва румынских частей через мост. Пограничники заметили, что против них воюют именно румыны, немецких солдат среди них не было.

Старшина Семенов успешно вел огонь из своего пулемета по наступающему врагу, руку набил ещё с Финской.

Благодаря румынским лазутчикам, задержанным советскими пограничниками, удалось узнать о готовящемся вторжении немецко-румынских войск на территорию Молдавской ССР. Лазутчики, в большинстве состоящие из местных жителей, охотно делились всеми сведениями. Они были против войны, некоторые симпатизировали Советскому Союзу и понимали, что немецкая верхушка просто использует их. И в этом они были правы, немцы не доверяли румынским солдатам, считая их трусами и не способными вести крупномасштабную войну. Благодаря действиям советской разведки и сведениям задержанных немецкое “молниеносное внезапное вторжение” перестало таковым быть, пограничные войска Молдавского округа были готовы к встрече с врагом.

Над головой то и дело проносились немецкие самолёты, в ушах стоял страшный вой. Вместе с ним на позиции находились двое солдат и радист, а из комендатуры к ним уже спешило подкрепление, нужно было только продержаться. Андрей предполагал, что на его долю выпадет ещё одна война, но не мог и подумать, что вот так, сразу. Моментально. Противник пытался прорваться в предмостовую зону и захватить позиции погранотряда Семенова, но умелые действия старшины не давали румынам пройти по мосту. А в небе в это время разгорелось воздушное сражение. Вылетевшие по тревоге советские лёгкие истребители «И-16» и «Чайки» отражали атаки немецких и румынских бомбардировщиков. Но немецкие самолёты были на порядок лучше наших уже устаревших бипланов, огонь бортовых стрелков пробил двигатель одного «Ишака». Самолёт задымился, но пилот продолжил воздушный бой, атакуя снова и снова вражеский «Юнкерс». Вскоре «И-16» заполыхал, и пилот начал уводить горящую машину в сторону аэродрома. Семенов оглянулся, фанерный «Ишак» полыхал, как факел. «-Браток, не дотянешь ведь, ох, не дотянешь, прыгай, ну же, прыгай!» – мысленно взмолился старшина, но пилот так и не выпрыгнул из горящей машины, видимо потерял сознание. Самолёт отлетел от реки, исчез за лесополосой, вскоре старшина услышал взрыв, столб чёрного дыма взвился к небу над местом гибели пилота.

– Сволочи! А ну подходи по одному, я вас рядком разложу! – выкрикивал Андрей, ведя огонь из «Дегтярева». Румыны приостановили наступление и открыли подавляющий огонь по позиции старшины, старый солдат пригнулся за насыпью. Один пограничник уже был мёртв, в каске красовалось аккуратное круглое отверстие, ещё двое отстреливались из винтовок от засевших на мосту румын.

– Егор, не переставай вызывать комендатуру! – приказал старшина радисту, – нам нужно подкрепление, иначе не продержимся!

– Не отвечает комендатура, товарищ старшина, не отвечает! – перекрикивая канонаду, ответил пограничник.

– Вызывай! – коротко крикнул старшина и снова взялся за пулемет.

Патроны уже начали иссякать.

Подкрепление к Семёнову так и не подходило, дважды раненый в руку и предплечье старшина продолжал вести огонь из пулемета по наступавшим румынам, не давая им захватить мост. Уже несколько раз враг поднимался в атаку, но все его атаки захлебнулись благодаря меткому советскому пулеметчику и его бойцам. Молодые пограничники, израсходовав почти весь боекомплект, начали готовиться к штыковой схватке. Из всего, что у ребят пока было в достатке – это только ручные гранаты.

У Андрея закончился диск, старшина отложил пулемет и устало прислонился спиной к брустверу.

«– Ну, вот и все, – подумал Андрей, – отвоевал своё старшина Семенов. А ведь, сколько я уже в строю-то? Сначала гражданская, потом Хасан, Финская. Да, успел повоевать, навоевался даже. А этих вот сопляков жалко ведь, погибнут вместе со мной, молодые ещё, кровь горит».

Нет, старшина решил, что не даст своим солдатам так просто и бессмысленно погибнуть. Андрей достал последний диск, пристегнул его к пулемёту и оглядел бойцов. Лица грязные, напуганные, но стараются этого не показывать, молодцы, ребятки, ведь храбр не тот, кто не боится, а тот, кто взглянул страху в глаза и сумел подавить его. Андрей истекал кровью, бинты, которыми старшину перевязал прибежавший кавалерийский сан-инструктор Лешка Босов, уже давно пропитались кровью и прилипли к ранам. Сержант Босов – очень храбрый парень, под интенсивным обстрелом артиллерии и румынской пехоты Леша ползком излазил всю передовую, оказывая помощь раненым бойцам, выносил их с поля боя. В свободное время Алексей принимал активное участие в отражении атак, после гибели пулемётчика он сам занял его место, обучившись на месте обращению с пулеметом, и вел огонь по наступающему врагу.[1]

Семенов, корчась от боли, взглянул на свою рану. Что уж тут думать, Андрей понимал, что уже не уйдёт со своего поста, подкрепления все нет, а ребята погибнут просто так. Нет, он этого не допустит, он может спасти хотя бы эти три, совсем юные, жизни.

– Егор, – хрипло спросил старшина радиста, – что с подкреплением?

– Молчат, товарищ старшина, – подавлено ответил радист.

Старшина приподнялся и осторожно выглянул за бруствер, румыны на несколько минут приостановили обстрел пограничников. Старшина снова прислонился к брустверу и обвел взглядом бойцов.