Я чуть не проговорилась про хранящуюся у меня дома футболку мистера Уинстона, про которую Кара заговорила первой.

– Слушай, мистер Уинстон не может найти свою футболку с надписью «Преданный болельщик номера 15» или как-то так. – Из меня чуть не вырвалось «Самый преданный болельщик номера 17», но вовремя прикусила язык. Точнее, губу и вернулась к просмотру таблицы заказов на компьютере. – Если вдруг она вам попадется, наберите меня. Он уже несколько раз мне о ней говорил.

Трижды дерьмо. Может, она была ему дорога, а я из эгоистических соображений украла ее и использовала. Но что бы я сказала Каре, признай, что футболка у меня? Это выглядело бы, по меньшей мере, странно.

Выслушав ее монолог по поводу того, сколько раз босс зудел из-за своей футболки, я приняла решение вернуть ее ему. Но в тот же вечер, по обыкновению заворачиваясь в ароматный трикотаж, снова отказалась от доброго поступка. Он ведь мог купить себе еще дюжину таких футболок, правда? Неубедительно – вот в чем правда. Но когда дело доходит до моих заветных желаний, я становлюсь мастером убеждения. Это работает и в сторону самой себя. Так что да, и спустя неделю я не вернула футболку мистера Уинстона.

В субботу я пошла на ближайший рынок, чтобы купить привезенные с ферм овощи. По дороге с рынка я, по еженедельной привычке, повернула в сторону парка, у входа в который пожилая миссис Мартинс продавала цветы. Она сидела на этом месте, сколько себя помню и всегда продавала цветы из собственного сада. Раньше их покупала бабушка. Переехав, я продолжила ее традицию.

– Добрый день, миссис Мартинс.

– Здравствуй, Ари. Как прошла твоя неделя? – спросила меня старушка, уже вытирая мокрые стебли о ветхую тряпку.

– Как всегда, насыщенно.

– И ты, вместо того, чтобы отдохнуть лишний часок в субботу, поплелась на рынок.

– Вы же знаете, как я люблю свежие овощи с фермы.

– Знаю, – улыбнулась она, принимая от меня оплату за цветы. – Только не доверяй старому пройдохе Тому Ламберту. Мне кажется, – заговорщическим тоном вещала женщина, слегка наклонившись ко мне, – он добавляет в них вредные вещества, чтобы те красиво выглядели.

Я тихо рассмеялась, а она энергично закивала, как будто аргументируя свои слова, и отклонилась назад.

– Я буду осторожна с овощами мистера Ламберта. Спасибо за предупреждение. Хорошего дня! – пожелала я ей и, дождавшись ответного пожелания, отправилась домой.

Солнце поднималось все выше, и день обещал быть достаточно жарким. Я решила пройтись по парку перед возвращением домой. Я медленно брела и рассматривала деревья, сквозь листву которых пробивались солнечные лучи, оставлявшие яркие пятна на покрытых асфальтом дорожках.

Я так залюбовалась окружающей природой, что не заметила бегущую на меня собаку, пока она не вцепилась зубами в цветы, которые я несла головками вниз. Все это произошло так быстро и неожиданно, что я замерла как вкопанная и инстинктивно отпустила букет, чтобы собака меня не укусила. Единственная реакция, которая последовала от меня дальше, – это короткий негромкий визг.

Собака, выхватив букет, начала его трепать из стороны в сторону, превращая цветочное великолепие в кучу бордово-зеленых ошметков. Мне стало чертовски обидно, потому что за букет я отдала последние свободные имеющиеся у меня деньги. Ради этого я даже пожертвовала любимой тыквой и не купила ее, чтобы позволить себе хризантемы. И вот где они были теперь: лежали цветной грудой на асфальтовой дорожке парка, пока собака, завалившись на живот, разрывала стебли – единственное, что еще осталось от букета.

Напряжение, скопившееся за целую неделю, а также потеря букета окончательно добили мою нервную систему, и я расплакалась. Не рыдала, не причитала, а тихонько всхлипывала, глядя на острые зубы пса, теперь выкрашенные в зеленый цвет благодаря стеблям хризантем.

– Викинг! – послышался резкий мужской окрик где-то за моей спиной. – Викинг! – снова позвал он. – Вот ты где, парень.

Как только мужчина произнес последнее предложение спокойным тоном, у меня по шее поползли мурашки. Чтобы убедиться в своей догадке, я повернула голову и оказалась вознаграждена за потерянный букет. В мою сторону неумолимо быстро приближался никто иной, как Майлз Уинстон, выглядящий, словно ожившая сексуальная фантазия «девушки за тридцать». Крепкое тело с выдающимися мышцами едва было скрыто тонкой майкой и короткими беговыми шортами, открывающими мускулистые ноги. Майка была пропитана потом, что подсказало мне, что мистер Уинстон был на пробежке.

Я застыла, не в силах отвести взгляда. Как только на лице Майлза появилось осознание, он нахмурился и, подойдя ближе, коротко поздоровался.

– Ари.

– Здравствуйте, мистер Уинстон.

– Я просил вас звать меня Майлзом. – Я просто кивнула и перевела взгляд на собаку. – Мне жаль.

Я снова посмотрела на Майлза, который внимательно рассматривал мое лицо. Он поднял руку и опустил ее. Я почувствовала, как по щеке скатилась еще одна слеза – последняя в празднике жалости к самой себе. В этот раз Майлз был более решительным. Его поднятая рука достигла своей цели – мужчина нежно вытер слезу подушечкой большого пальца. На его лице было написано хмурое удивление, как будто он сам не ожидал от себя такого поступка. От прикосновения и внимательного взгляда глаз цвета виски мои слезы мгновенно высохли.

– Вы так расстроились, потому что Викинг съел ваши цветы? – ласково спросил Майлз.

– Викинг? – переспросила я с непониманием.

– Да, эта невоспитанная собака. – Майлз указал подбородком на монстра, который испортил мою субботнюю традицию.

– Это ваша?

– Нет, моей сестры.

– Вы выгуливаете собаку своей сестры? – Я снова перевела взгляд на мужчину, который, так он внимательно меня рассматривал, как будто ловил каждое мое слово.

– Да. – Майлз потер затылок и криво улыбнулся, чем стал похож на мальчишку, а не на взрослого мужчину. – Это одноразовая акция. Она болеет вместе с детьми. Собаку выгулять некому.

– О, это очень благородно с вашей стороны.

Щеки мужчины покрылись легким румянцем, что удивило. Внешне он воплощал собой силу и спокойствие, мужественность и зрелость. И тут вдруг румянец. Я поймала себя на том, что заинтересованно склонила голову набок. Майлз становился для меня все интереснее.

– Правда, простите за цветы.

– Ничего страшного. – Я легонько махнула рукой, как будто это ничего не значило. Хотя еще пару минут до этого я лила слезы из-за жалкого букета.

– Почему вы плакали? – спросил Майлз и я наконец осознала, насколько близко он стоял. Такой знакомый запах окутывал меня, даря комфорт и безопасность. Я постаралась незаметно вдохнуть его, но провалилась. Майлз также с силой втянул воздух ноздрями. – Что? Какой запах вы пытаетесь учуять?

– Я… Не… Просто… – Я поняла, что мне нужно выкручиваться, а потому выпалила первое, что пришло в голову. – Я так устала за эту неделю и цветы должны были стать моей радостью, а теперь они… растерзаны этим невоспитанным псом. – Я указала рукой в направлении собаки, и тот тихонько рыкнул.

– Простите, Аризона. Это я недосмотрел. Я куплю вам цветы.

– Нет-нет, – быстро запротестовала я.

– Да, я должен вам цветы. И ужин.

– Что? – Я резко вскинула голову и посмотрела в глубокие глаза Майлза.

– Я приглашаю вас на ужин сегодня, – мягко произнес мужчина, улыбнувшись.

Его улыбка была потрясающей. Такая уютная и спокойная, с этой крохотной ямочкой всего на одной щеке. Я безумно хотела пойти с ним на ужин. Как только его приглашение повисло между нами, я хотела закричать «Да! Да! Да!», но вместо этого стояла посреди дорожки и тупо пялилась на мужчину, не веря своим глазам и ушам. Ну в какой параллельной вселенной я могла представить, что мистер Уинстон пригласит меня на ужин? Ни в какой. Мы слишком разные. Но вот она, – возможность, которой грех было бы не воспользоваться.

– Я подумал, что раз у вас отсутствует кольцо на пальце, то я мог бы попытать счастья. – произнес мужчина, расценив мое молчание в течение минуты как желание отказать. – Но если мое приглашение неуместно, то вы можете сказать об этом прямо, и мы о нем забудем. Просто я…