СОН-а

Меня пригласили в гости. Как обычно, все веселятся, а за маленьким ребенком присмотреть некому. В таких случаях гости для меня значения не имеют. Иду к малышу. Со всех сторон слышу шепот: "Это ребенок Путина". Мне хочется ругаться нехорошими словами. Это что, повод им не заниматься? Малыш – не важно, чей он? – обыкновенное дитя. И него самые обыкновенные запросы – покушать, напиться, быть искупанным и переодетым.

Распеленовываю плачущий сверток. Так и есть – пора менять подгузник. Купаю его в маленькой ванночке и одеваю. Кроха успокаивается и засыпает в моих руках. Я даже не замечаю слез умиления Путина, который сидит в одиночестве поодаль в темном углу под зеленым абажуром.

Случайно замечаю его взгляд полный боли и страдания. Сердце сжимается от понимания того, что он даже не может подойти к этому ребенку, не то, что назвать своим сыном – закон запрещает.

ПОСЛЕСОНИЕ

Не успела я погоревать по этому поводу, как тут же тут же пришел новый сон, – как вариация предыдущего. Но уже в виде полноценного сюжета. В качестве совета могу себе сказать, что надо прекращать обращать внимание на "желтую прессу", муссирующую "новости" о детях Путина. Не в меру восприимчивой оказалась.

СОН-б. СЛАБАЯ

Прелестный теплый осенний день. На разморенной деревенской улице прохаживается народ. Внезапно раздается дикий детский крик, на который все оглядываются. Никто еще ничего не понял, кроме одной Женщины. Она бросается наперерез – спасать ребенка от бешеного пса. Внезапно вместо пса оказывается инопланетянин. У всех ступор. Женщина с невероятной неженской – не человеческой силой – изгоняет чудовище. Она прижимает к себе плачущего испуганного ребенка и уносит домой. Войдя в комнату, не раздеваясь, она опускается на кровать и мгновенно засыпает, крепко прижимая малыша.

Отец ребенка, потрясенный случившимся, сидит на кухне вместе со взрослой дочерью Женщины. Они не в состоянии даже разговаривать, и засыпают, обнявшись прямо за столом. Запищала сигнализация, и Отец проснулся. Осторожно, чтобы не разбудить, отводить Дочь в спальню. Прикрыв дверь, он тихонько подходит к спящей Женщине. В окно светит фонарь. Женщина выглядит совершенно счастливой.

Отец присаживается на краешек кровати, осторожно гладит ее и ребенка. Слезы текут по его щекам. Он смотрит на хрупкую тоненькую Женщину и пытается понять, как ей хватило сил противостоять злу, которое ввело в каталепсию всю улицу, включая и его самого?

Почему эта незнакомая совершенно посторонняя Женщина, действительно, рискуя собой, смогла противостоять кошмару? Что ею руководило? Зачем она так поступила? Он пытается честно ответить себе на вопрос, что бы сделал он, если бы это был чужой ребенок? Ведь своего…

Он же – предатель! Эта простая, откровенная в своей беспощадной наготе мысль пронзила насквозь. Он почувствовал, как его сердце остановилось и дыхание прекратилось. Внезапно он понял, что хочет жить! Страх, что может погибнуть, спасая своего малыша, его и остановил. Все остальное – просто оправдание.

Именно в этот момент Женщина отодвинулась на кровати, уступая движению ребенка. Кроха немного поерзал и успокоился. Женщина снова прижала маленькое тельце к себе. Отец заметил, что ей предельно неудобно лежать. Но улыбка, по-прежнему, светится на ее лице.

Сердце Отца снова запустилось, и он с трудом сдержался, чтобы не вдохнуть глубоко и шумно. "Так вот как выглядит материнство!" – словно бесчисленными молотками внутри головы запульсировала боль. Какой же это мощный инстинкт, который велит женщине, не рассуждая и не боясь, защищать детеныша. "Но он не ее детеныш?" – Сердце замерло снова. И тут он заметил то, что снова запустило его мотор. Женщина во сне закрывала руками оголившуюся спинку ребенка, чтобы тому не было холодно.

А малыш доверчиво уткнулся носом в ее шею. Отец наклонился и услышал, что спящие дышат в одном ритме, как единое целое. Он даже не понял, что прокусил губу, пока не почувствовал, что по подбородку потекло что-то густое и теплое. Он уже знал, что убьет любого, за этих двоих. Будет защищать их до последнего вздоха…

Потом, спустя много лет, чей-то липкий злой язык рассказал сыну, что Женщина – не его родная мать, а мачеха. Потрясенный юноша потребовал объяснений. И она спокойно в присутствии испуганного мужа, рассказала правду, как все случилось после смерти его настоящей матери. Отец не смог ничего произнести, как много лет назад, он снова спасовал.

Парень страшно возмущен. Почему чужие люди ему открыли глаза на правду? Смириться с этим – выше его сил. Он не выбирает выражения, бросая в лицо Женщины обидные слова. Отец почувствовал, что, как и той ночью, у него остановилось сердце и пропало дыхание.

Женщина с совершенно белым, но спокойным лицом улыбнулась и сказала: "Это не твои слова, сыночка". Юноша в ответ расхохотался. Она вздрогнула всем телом и, недоуменно глядя ему в глаза, как-то осторожно, словно боясь кого-то невольно задеть, неловко пошла к своей комнате.

Отец, как расколдованный соляной столб, стал что-то говорить сыну, пеняя на несправедливые и гнусные слова, а потом внезапно сорвался с места и побежал, ударяясь об углы, следом за женой. Сын презрительно посмотрел ему вслед и направился на выход. У двери он услышал срывающийся на хрип голос Отца, вызывающего "скорую помощь". Сын заглянул в комнату. Женщина лежала на полу с закрытыми глазами, широко раскинув руки. А Отец пытался делать ей искусственное дыхание.

В больнице она лежала тоненькая, хрупкая, опутанная разноцветными трубками и разными шнурами. Впервые она – всегда такая сильная – была совершенно беспомощна. Маленькое и сухонькое тело ее едва угадывалось под одеялом. Лицо было таким же неестественно белым, как и тогда, когда она услышала подлые наветы от сына, которого никогда не считала чужим. Огромные черные круги под глазами довершали страшную картину. Казалось, она впала в какой-то нездешний страшный сон.

– Мы сделали все, теперь зовите ее, – сказал на выходе из палаты врач.

Отец осторожно погладил тонкую руку, боясь задеть многочисленные трубки-катетеры. Впервые он подумал о том, что сына не случайно хотело забрать чудовище еще в детстве.

ПОСЛЕСОНИЕ

Какое может быть послесоние? Да, никакого. Просто – сюжет. Страшненький.

СОН. ЗОЛУШКА НАОБОРОТ

Я – придворный писарь, и в этом качестве должна принять участие в грандиозном празднике. В нашем королевстве решили сыграть в либеральную игру: позволить проскочить любому подданному наверх по карьерной лестнице – на лифте. И верх у нас не простой – место рядом с Принцем.

Принц устраивает смотрины потенциальным Золушкам. Предлагается участие в конкурсе: "Пойти туда, не зная, куда, и принести то, не зная, что". В зале полно народа – дамы с кавалерами, кабинет министров, музыканты, претендентки. Танцмейстер от нетерпения шаркает ножкой по блестящему паркету. На удивление все девушки достойны: умны, красивы, образованы.

Но мне не доставляет труда вычислить среди них ту, которая уже давно любит Принца. Об этой настоящей Золушке знает почти весь двор. Но наследник слишком упрям, и не хочет никаких сказочных повторений. Он хорошо знает девушку и увлечен ею. Только на повестке дня история про "проверку чувств". К тому же, Золушка – простолюдинка. А он не хочет ссориться с папой, даже отстаивая свою любовь. Когда есть конкурс – все вроде бы честно. Его любимой станет или равная, или победившая. Он даже убедил Золушку, что, когда она выиграет и они поженятся, то ни у кого не будет поводов для возмущения.

Золушка сначала принимает это, как единственное условие, которое надо выполнить, чтобы быть вместе с любимым. Она так любит Принца, что уверена – легко пройдет все испытания. Тем более, что у нее есть верный друг – Серый волк. Он обещает ей помочь. Но Золушка сначала отказывается. У всех девушек должны быть равные условия, иначе это несправедливо. Но ее соперницы разные. Есть девушки, как она, бедные. Но большинство вступает в конкурс, имея свиту.