Морячок загрохотал на пол, а я что-то разозлился, не останавливаясь. Наверное, и это же нормально, просто соскучился по маме, чересчур давно не видел из-за всего этого. А он…

Я остановился от мысли о втором. Почему он ничего не делает? И глянул в сторону Мо, сразу все поняв. Ракшас все же прорвался, пусть и не полностью.

Мо, неожиданно нависая над стойкой, отрастил горб и странно длинные лапо-руки, ставшие почти черными, разодрав кожу шипастой шкурой, прятавшейся под ней. Свой кукри Мо все же никуда не вешал, ни на какую стену. Кривой и черный, он уже летал вверх-вниз, пока разрезая одежду и кожу ублюдка.

– Мо, успокойся!

Ракшас, покосившись на меня вроде бы не изменившимся лицом, рыкнул. Но нож убрал.

– Мо, поставь его на место.

Ноги наемника болтались почти на фут над полом. Мо подтянул того к себе и страстно обнюхал, ворча через все же вылезающие клыки. Черт…

Кольт сухо щелкнул предохранителем.

– Мо!

Мо вздохнул и выпустил человека, уже явно назначенного себе на обед.

– Забирай засранца и валите из города. – выдохнул я, опустив ствол. – Быстро!

Они убрались. Как и ракшас, ведь, едва поднимаясь над стойкой, на меня смотрел Мо, как всегда спокойный. Вот как им, Старым, это удается?!

– Про какую твою тайну они говорили?

Мо почесал переносицу и свистнул. На плечо, блеснув красно-синими перьями, сел огромный попугай. И уставился на меня совершенно умными глазами.

– Давно-давно я убил целое судно голландцев. Этого, умирающего, пожалел. – Мо погладил попугая. – Поместил душу в птицу, тогда умел… иногда. Судно шло с золотом, Кроу. До него тяжело добраться, но если кто-то узнает, то…

– Мо! – рявкнул я. – Ты старый глупый пень. Каждый второй ваш знает о чем-то, но никто его не сдает в СиКей. Ты убил голландцев до Договора?

– Да.

– Если кто-то еще придет к тебе, чтобы вымогать, позвони в участок и попроси меня. Тебя просто развели, как ребенка. Никто не станет охотиться на тебя из-за этого. А… А ему разве хорошо жить попугаем?

Мо усмехнулся.

– Он живет со мной четыреста лет. Видит, как меняется мир и совершенно не хочет умирать. Считает, что попадет в Ад, ведь то золото оплачено чужой кровью.

Да уж… Ладно. Я достал новую «Лаки» и закурил. Открыл рот, дико желая лапши со свининой, когда Мо выставил тарелку с настоящими сычуаньскими пельменями. Маленькими аппетитными поджаристыми крохами, обложенными золотистым жареным луком и политыми совершенно безумно пахнущим соусом.

Ну, как быть? Я посмотрел на часы. Нормально, времени еще навалом, а отосплюсь утром. Мен Хва никуда не денется, рабочий день у него бесконечный. А есть хотелось просто дико.

Почему мне всегда трудно идти к Мен Хва? Он просто мерзок, вот и все. Но надо.

Представьте свою сложность большой мерзкой лягушкой. Ощутите ее холодную липкую кожу в руках, подрагивающий зоб и глаза навыкате. Представьте, закройте глаза и сожрите, решая сложность. Полегчало? Молодчины.

Психологические тренинги никогда не входили в список моих любимых хобби. Там, дома, избегал как мог, а здесь они пока еще не вошли в моду. Коллеги решали проблемы самым доступным способом: походом в бар Вилли, накидывались там, как дикие свиньи и шли бить морды любой Старой шелупони.

Главной психологической проблемой в случае Мен Хва было отсутствие возможности представить себе лягушку и слопать ее, когда проблема решится. Почему? Все просто.

Мен Хва, старый, мудрый и мерзкий, был, натурально, демоном-жабой. Тем самым, притягивающим благосостояние в виде золотых монет. Вернее, если уж исходить из окружающих реалий, в шуршащих мертвых президентах. Какая разница, если разбираться?

Драконий сад прятался в квартале, по всем городским документам проходившем как «фабричный комплекс по переработке». Что там перерабатывали, учитывая вес больших бумажных конвертов, заносимых чиновникам, никто и не спрашивал. Сад имел выход к реке, превращаясь в самую настоящую крепость с возможностью отхода. Никогда бы не поверил в подобное, пока сам в первый раз не увидел.

Я подошел туда уже почти в сумерках. До окончания суток, когда меня завернули с участка на место убийства, не дав заслуженно проспать хотя бы ночь, осталось всего ничего. И чертов день растянулся до однообразия: серый, промозглый, с вездесущей моросью, лезущей за пальто.

Абак не появился. Совершенно не сомневаюсь, что Ворон вполне знает – где меня искать, но появляться ему точно не хотелось. К повороту на вход в Сад дошел по плохо уложенной брусчатке, еще встречающейся в этом районе. «Пять углов», Бауэри, остальное… История города, трущая своими несгибаемыми камнями мои ботинки.

Меня ждали прямо на повороте. Трое, аккуратные и чистенькие, светлеющие свежими сорочками и смотрящие на подходящего детектива Кроу как на… В общем, как «на…».

– Кроу!

Если бы ожидающие оказались макаронниками, хотевшими информации о вторжении в холодильник Тони Бритвы, или бутлегеры, пойманные две недели назад с двумя грузовичками бурбона, я бы не подумал переживать. С теми порой проще не разговаривать, сразу начиная стрелять. Вот только красавчики были из СиКей, давно примелькавшись своими наглыми рожами в участке.

А еще мне очень не нравилась темнота в переулке напротив. Густая и чересчур черная темнота.

– Мистер Смит?

– Приятно, когда тебя узнают.

Я не ответил. Зачем?

– Ты поедешь с нами, Кроу.

Ага, спешу, бегу и падаю…

– Ни хрена. Сам с собой езжай куда хочешь. Можешь сгонять в Центральный парк, там вечером красиво.

Мистер Смит, как водится у СиКей, немедленно выдавил дежурно-покровительственно-угрожающую улыбку. Эти парни очень любят сверкать зубами, скалясь по поводу и без, обожая ощущать себя крутыми. Ни хрена не сегодня, ублюдки, настроения зубоскалить в вашей говенной компании у меня отсутствует.

– Я сказал, Кроу – садись в машину.

«Лаки» хорошо помогают в таких ситуациях. Отвлекают, одновременно прочищая мозги и дают немного времени. Сигарета чуть стрельнула, разгораясь, дым пах испорченным вечером и неминуемым мордобоем. Возможно – даже выбитыми зубами.

– Я на службе, Смит, можешь направить запрос кэпу, можешь приехать в участок сам. Завтра, сегодня мой босс уже дома, занимаясь горячим рагу, цыпленком и пирогом.

– Ты избил наших людей, Кроу!

Да вы что? Неудобно как получилось.

– Каких людей, Смит? За последние… несколько суток вы первые из СиКей, кого я встретил.

– Что-то он мне надоел. – наконец-то решил вмешаться один из молчавших. – Заберем так.

И опустил руку в карман.

СиКей пользуются жезлами Гипноса, сильными артефактами, выстреливающими сгустком непонятной энергии, едва заметно переливающейся голубом. Человек, Старый или существа, находящиеся посередке, вырубаются мгновенно. Говорят, последствия плохие, можешь несколько дней ходить под себя, гугукать и пускать пузыри изо рта с носом. Меня подобные перспективы никак не прельщали.

– Час назад ты избил двух наемников, работающих на…

Смит заткнулся. Еще бы тут не замолчать, когда на тебя, совершенно не смущаясь своей обнаженности, смотрит хромированная красотка «Астра», моя любимая девятимиллиметровая «Звездочка». Да, ребятки, не стоит прятать свои потные и, вполне возможно волосатые, ладошки в карманы.

– Смит, не стоило следить за мной. 13-ый никогда не отказывает вам в помощи. И уж совсем глупо было подсылать тех ублюдков к Мо, даже если вы знаете о моей слабости к старикам.

– Он демон, Кроу. – официально-холодно сообщил Смит. – А сейчас ты наставил свою пушку на офицеров СиКей. Это…

– Смит, нас трое, – поделился мудростью третий. – Он не станет стрелять, верно, Кроу?

Что им от меня нужно, вот в чем вопрос. Я ничего не нарушил и не собирался. Брать детектива вот так… что-то здесь не сходится. Да еще чертова темнота в переулке…