Не знаю, как ей удалось «отпроситься» у Алекса в Израиль, но где-то глубоко я очень надеялась, что ей не удастся его убедить в своей правоте и она никуда не улетит, но нет… Она имеет дар убеждения и Хок следовал за машиной Алекса, вёзшего Катрин до аэропорта Пулково. Алекс доставил её прямо к трапу. Уж не знаю, чего она ему наплела, наверняка что-нибудь про друзей. И вот 2 сентября 2009 год, Хок до конца надеется, что самолёт улетит без неё. Она выходит из машины, потом взлёт самолёта, уезжает Алекс, а Хок ещё долго стоял и не верил… Она улетела… смотреть «Бандитский Петербург» со стороны за моторными хлопцами. Словно куплет, тёплыми израильскими вечерами в сочетании с шелестом прибрежных волн, созданы настроения в массах.

Она обожает летать. Кто-то боится самолётом, а она восторгается этим чудом техники. Она совсем не боялась лететь. Казалось бы, куда, к кому, зачем?.. Ты едешь в неизвестную тебе страну с неизвестным тебе языком. Ты что совсем рехнулась??? Ты даже не понимаешь на самом деле, куда ты можешь вляпаться… Это сейчас, уже в настоящем времени актуально об этом рассуждать, а тогда, в 2009 – м это и в голову не приходило. Никому.

Она всегда нуждаюсь в сильном партнере, сильный мужчина отличается от обычных рядовых своим взглядом на жизнь, своими красивыми поступками и достойным отношением к девушке, таким я увидел Алекса и одному Богу известно какие козыри у этой червовой дамы в рукаве.

Для неё хорошо всё то, что изысканно и элегантно, не из тех, кто тщательно старательно следит за собой и стремится соответствовать своим идеалам. У неё получается быть самой собой без лоска.

Всё же она была законченной психопаткой. Великодушная и сама над собой посмеивалась. На другую сторону, сравнивая качества, могу поставить разве что лебедей и её детство.

«Воплощая бесстрашные намерения, чтобы увидеть полную картину мира.

Бескомпромиссно к роскоши и комфорту

от брутальной местности детства до открытого горизонта,

чтобы

скомпрометированной однажды,

бросила вызов, раствориться в духе».

Детство

Детство – прекрасная пора очей очарования. Детство – цветок, распуская свои лепестки и нежно роняя капельки росы по утрам, а к вечеру закрывая свой безупречный непорочный бутон. Сказки перед сном, нежное касание маминых губ. Нежная забота и переживание, когда малышка кашляет или запозднилась со школы. Баловство с ребятами из соседней квартиры, разговоры мам о своих чадах на кухне. Подарочки и сладкие сюрпризы в Новый год под ёлочкой… Шумные празднования дня рождения и мудрые напутствия в жизнь. Постоянная опека и внимание… Вечная любовь папы и мама всегда рядом. А главное, за тебя устроят весь этот мир для тебя. Всё это не про неё. Лет до 6 будучи маленьким симпатичным ребёнком мать часто стригла её волосы коротко «под мальчика». Ирина работала на почте оператором связи с утра до вечера, 6 дней в неделю, и до самой пенсии, все 35 лет. Отца ей заменил отчим, из тех, кто был машинистом и водил огромные составы грузовых поездов. С братом они жили как кошка с собакой, постоянно ругаясь, он зло шутил над ней и часто называл жабой.

Время Советского Союза шло, сменяя одних лидеров на других. Люди никогда не закрывали дверь на ключ, все друг другу доверяли, и даже мысли не было, что кто-то может зайти со злым умыслом. Катя взрослела, начал появляться характер. В школу ходить ей нравилось только до 5 класса. Часто дочь заходила к матери на работу после школы, ей открывали заднюю дверь отделения, где Катю все работники почты знали, свободно допускали в «отдел доставки» и она сидела там, ожидая обеденного перерыва матери, чтобы вместе идти домой. Дорога домой шла через почтовое отделение, в котором трудилась её мать. Тропинка до дома вела через лес с малиной и страшные уголки погребов, словно выросшие прямиком из земли, будто магические тоннели в потусторонний мир. Кате нравилось, когда в доме никого не было и часто оставалась одна. Одиночество с детства выбрало её. Не слышала колыбельных, ей не пекли пироги с яблоками на праздник, и всё больше походила на дикого дитя. Она пробиралась сквозь тернии детства из глубины славного Советского Союза.

Невостребованность её существа в семье острыми ощущения ложились каждым часом. Выставив в душе своей престол из золотого резного камня, посадив на него царька, решилась впитывать в свою пустоту, заполняя её этим миром. Престол и пустота. Эхо пустого мраморного зала с белыми колоннами. Полное непонимание мира снаружи она старалась ощущать себя внутри. Никаких разговоров родителей о поведении девочки, никаких объяснений, как надо или нельзя. Простая жизнь, на этом и спасибо. Частое отсутствие родителей дома оставляли ребёнка без присмотра, предоставленная сама себе на воспитание впитывала свободы доставшегося ей мира. Любознательность к творчеству и драматизм откровенной радости при виде застолье родителей по выходным веселили её. Хоть мать и говорила Кате, что родила её желанным ребёнком и ждали её появления, как и то, что отец тоже хотел появления Кати, не чувствовалось этого. А в возрасте полутора месяцев, решив уйти от её матери, отец выкрал Катю и скрылся по направлению в Нижний Новгород, где жил до встречи с Ириной. А дальше полтора года он скрывал девочку, пряча от родной матери и судебные тяжбы, который присудил её матери, как вменяемой и полностью способной воспитывать девочку. Увозя дитя обратно в глубокие дали Карельских лесов, мать наконец-таки обрела счастье за долгое время отсутствия своего дитя.

Её мама всю жизнь была очень красивой женщиной в посёлке. Как-то на почте, отправляя письмо, в неё влюбляется молодой симпатичный мужчины, которого не смутил тот факт, что у неё двое детей. И почти сразу они стали жить вместе. Жили просто, – в деревянной хрущёвке, где тепло дома сохранялось от топки печи дровами из сарая, умывались по утрам под струйкой «умывальника», вода была холодной и по пятницам ходили к соседке в баню. У бабушки всегда был свежезаваренный крупнолистовой настоящий индийский чай в фарфоровом чайнике, а сливочное масло нежно таило в раскалённой чугунной сковородке, а не стояло «пальмовым колом», как в современные дни… внутреннее ощущение тогда было совсем другим. Участковый врач в посёлке знал все семьи, а школьники сдавали стеклотару из-под пива, молоко тогда тоже было только в стеклянных бутылках. Тогда мы все были проще, добрее и здоровее. А сейчас попробуй воду из-под крана пить.

Родина. Каково твоё отношении к отчизне? У Кэт нелюбовь к родине как таковая, но проявление «странности» этой любви. Словно пружина движения, мотив «странной» любви развертывается в двух взаимосвязанных и вместе с тем контрастирующих планах: необъяснимой холодности к тому, что составляет общепризнанно высокий предмет патриотического воодушевления противостоит столь же «непобедимая» рассудком привязанность к иному «лику» родины – простым картинам родной природы русской деревни. Каков образ России она себе представляет? Основное содержание – русская природа глубинки, в которой она проводит своё детство, народная жизнь там и полностью противоположный мегаполис, в котором девочка окажется. Дорогой образ сердцу её посёлка бесконечно далекий от романтических образов.

Родина – это попытка собрать, сохранить и преумножить всё, что нам дорого в родной стране. Возможно, внутреннее одиночество побуждает особенно ценить эту суровость родной природы и жизни людей в ней. Безграничность в её душе воспитали безбрежные колыханье еловые мохнатые гиганты. Воплощение отчизны, ее символ, средоточие патриотического чувства зрел здесь. Никакой печати официальности, мир большой России велик, как и пренебрежение связанные народа к своему быту. И я, как странник полюбил простой и надежный устрой её сельской мирной жизни. Она захотела увидеть и показать все силы, все элементы, из которых слагается жизнь.

До 15 лет Катя жила в той глуши лесных кронов, куда информация и развитие доходило через два центральных телевизионных канала в новостных сообщениях, через сериалы «Дикий ангел», «Богатые тоже плачут», «Санта Барбара». Добрые Советские знания давала школа, активные посещения библиотеки. Свободная жизнь на улице формирует особую свободу, она пропитана свободой. Ей всегда было тесно там.