Создавать поисковики, нацеленные на особ королевской крови, было категорически запрещено. Кстати говоря, на мою семью запрет тоже распространялся – ведь прадедушка был младшим братом Эрилара второго. Но если для наложения чар на герцога Граньонского, его супругу или детей было достаточно разрешения Совета Магов, то в случае с Джервальтом требовался письменный указ короля.

И, разумеется, я совсем не собиралась за ним обращаться!

Было страшно. Вот только… продемонстрировать всем – и отцу, и наставнику, и Совету, и придворным свою несостоятельность, неспособность справиться с порученной работой – ещё страшнее.

Так что я стиснула зубы и проткнула указательный палец ритуальным кинжалом. Три капли послушно шлёпнулись на серебряное блюдо и зашипели, смешавшись с пыльцой фей. На самом деле это была никакая не пыльца, тем более не фей, которых никто не видел лет триста, а сложный алхимический состав, стоивший баснословных денег, но мерцала эта дорогущая пыль, будто её действительно соскоблили с волшебных крыльев.

Дальнейшее было совсем не сложно – опустить в пузырящийся состав волос, дождаться, пока он поочерёдно окрасится во все цвета радуги и наконец станет совершенно прозрачным, а потом обернуть вокруг запястья и прикрыть изящным браслетиком.

Три минуты на очищение инструментов, оттирание пола и возвращение ковра на место. Ещё десять на заметание магических следов. И я была готова отправляться на поиски.

У созданного мною проводника было одно неоспоримое достоинство – почти полная незаметность. Чтобы обнаружить такой вот указатель, нужно точно знать, что он есть, и предполагать, из чего сделан. Так что риск попасться – теперь, когда сам ритуал уже проведён, – был минимален. Но и недостатков хватало.

И главный из них – болезненность. Стоило только мысленно активировать заклинание, как оно начинало жечь кожу – тем ощутимее, чем больше оказывалось расстояние до объекта поисков. Так что в моих интересах было не терять больше подопечного из виду.

Сейчас запястье жгло не слишком сильно, что говорило о том, что принц где-то неподалёку. Скорее всего, во дворце. От этого знания, с одной стороны, стало легче – ведь круг поисков сужался, а с другой – что мне теперь делать? В «горячо-холодно» с ним играть?

Нахмурившись, я застыла на пару секунд, а потом уверенно шагнула к двери и… тут же пошатнулась. Эризонт называл меня одной из лучших учениц, одним из самых одарённых и перспективных магов, но мой резерв, ввиду возраста и недостаточной практики, был ещё очень невелик, и вот результат.

Невольно вспомнился вчерашний обморок, но я не отступила. Подождав, когда приступ дурноты закончится, гордо продолжила путь. То есть в самом деле собиралась сыграть с подопечным в «горячо-холодно», потому что других вариантов не оставалось. Главное, чтобы придворные сплетники не догадались, с чем связана моя прогулка по дворцу.

Выйдя в коридор и продефилировав мимо того самого стражника, я неторопливо потопала дальше. Шла так, чтобы ни у кого даже мысли не возникло, будто кого-то ищу. А когда добралась до конца следующего коридора и хотела свернуть, замерла, потому что с лестницы донеслось:

– Так за что его всё-таки сослали?

Голос был женский и довольно писклявый. Вслед за ним прозвучал мужской:

– Да ладно? Только не говори, что не знаешь!

– Нет, я что-то слышала, – ответила невидимая мне девушка, – но всё равно не пойму.

Мужчина вздохнул настолько шумно, что даже я расслышала. И тут же принялся объяснять тоном знатока:

– Джервальт пробрался в здание Совета и попытался разбить Чашу Сил, но у него не получилось, а маги узнали и потребовали правосудия. Его высочество предстал перед Гласом, и тот решил, что принц должен отправиться в изгнание на десять лет. Ну а так как преступление было серьёзным, Глас велел Джервальту уйти не куда-нибудь, а в дикие земли, и тот, понятное дело, не посмел ослушаться.

Пауза, а за ней:

– Правда, есть подозрение, что про дикие земли маги сами выдумали. Что про них вещатель добавил лично от себя.

– О-о-о! – ответила девица, и я хотела сказать то же самое.

О-о-о! И добавить, каким дураком надо быть, чтобы верить в подобную чушь!

В смысле – сказанное невидимым мне мужчиной являлось чистой правдой, за исключением последнего. Вещатель не мог ничего добавить – это невозможно. То есть никак.

Глас действительно способен вершить правосудие, причём обратиться за таким правосудием вправе любой житель королевства. Однако ходят к Гласу редко – ведь он, в отличие от обычного судьи, видит действительно всё. Где сказал неправду, где подначил своего обидчика и прочее, прочее, прочее.

И логика у артефакта тоже подчас странная. Того же Джервальта следовало не просто изгнать, а ещё и титула лишить, и запретить наследовать трон, а Глас ограничился тем, что вытурил принца на десять лет.

Ещё один важный момент – если правосудие вершит наш всевидящий артефакт, то суд всегда публичный. В дни, когда происходят подобные слушания, в Великой Обители, где и хранится реликвия, яблоку негде упасть.

То есть суд над Джервальтом тоже был публичным, и пусть я сама там не присутствовала, но была осведомлена, как и все жители королевства. Кстати, ещё одна прелесть Гласа – никаких скрытых решений и никакой лжи.

Все знали и о преступлении его высочества и о назначенном наказании. Загвоздка вышла лишь со степенью виновности – нашлись те, кто решил, будто Джервальт вовсе не преступник, а наоборот, герой. Ведь он покусился на Чашу, которая… Скажем так, не будет Чаши, и Совету Магов придётся очень несладко – он перестанет быть настолько могущественным. И дураки верят, что это хорошо.

– Но разве вещатель может сказать что-то от себя? – выдернув из размышлений, спросила у собеседника девица.

– Конечно!

– А я слышала, что щупальца, – это слово девушка произнесла с явным содроганием, – которые идут от Гласа, проникают в тело вещателя и полностью лишают его разума и воли. Вещатель становится куклой, – тут девица дрогнула ещё раз, – марионеткой, которая лишь раскрывает рот.

Воображение подхватило эти слова, нарисовало картинку, и я поёжилась. А ещё отметила – невидимая мне девушка не так глупа, как её кавалер.

Всё верно, собственной воли у вещателя нет, он просто марионетка. Говорят, что в момент слияния с Гласом вещатель обладает всеми знаниями артефакта, однако после завершения контакта не помнит ничего.

– Ты не понимаешь! – не пожелал согласиться «знаток». – Когда вещателем является обычный маг, то всё именно так, как ты говоришь, зато, когда с Гласом соединяется один из сильнейших…

Мужчина замолчал. Не знаю почему. Может, хотел произвести впечатление на собеседницу?

Как бы там ни было, девица на удочку поймалась…

– И кто был вещателем в тот день? – спросила она.

– Магистр Эризонт, – почти шепотом ответил «знаток».

Я услышала и снова поёжилась – предыдущая воображаемая картинка совместилась с образом такого утончённого и красивого наставника, и получилось жутко. Теперь Эризонт сидел в кресле вещателя, а в его голову впивались колышущиеся щупальца-отростки артефакта. Брр…

Видение получилось настолько ярким, что к горлу подкатила тошнота, а я вышла из укрытия – то есть шагнула на лестничную площадку. Там обнаружились горничная и лакей, которые дружно побледнели и вздрогнули, но я парочку словно и не заметила. Прошла мимо, будто и не слышала ничего.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.